– Прости, ярл! – смиренно отозвался Эндель. – Если твой брат их видел, то тебе, конечно, лучше знать. Но так все говорят.

– Должно быть и про эти… амл… про те камешки, про «звездный блеск», – Сигвальд кивнул на рукоять конунгова меча, – все тоже преувеличено в десять раз!

– Это мы посмотрим на месте, – невозмутимо сказал Торбранд конунг. – А что говорят, Эндель хёвдинг, много ли людей из Железного Кольца ушло в поход с Вигмаром? Много ли осталось защищать свою округу?

– Никого не осталось! Все ушли! Они же думали, что у них один враг – Бергвид конунг! Они же не знали, что вы… Им и в голову не могло такое прийти! Там все усадьбы стоят пустые, не считая женщин, детей и скота. И сокровищ, конечно! Не взяли же они их с собой!

– Там много усадеб?

– Много! Туда ведь сбежалось столько народу, еще тогда, двадцать пять лет назад! Там от одной усадьбы видно другую! Там и Золотой Ручей, и Совиный Камень, и Ступенчатая Гора, и Гранитный Лоб, и Синяя Горка, и Старый Ельник! И везде сидит Вигмарова родня!

– Не может быть! – с пораженным видом воскликнул Эйнар. – Они что, плодятся, как мыши?

– А вот сам смотри, ярл! – Эндель с охотой пустился объяснять. – В Старом Ельнике живет Ормульв Точило, его дочь замужем за старшим Вигмаровым сыном, а она у него единственная, то есть дочь, то есть усадьба отойдет Вигмаровым внукам! В Гранитном Лбе живет Атли сын Хёрда, он муж Вигмаровой племянницы. В Совином Камне живет Гейр Длинный, из Стролингов, он брат Вигмаровой жены. Он построил усадьбу вместе с Вигмаром, когда тот строил своей Каменный Кабан. Правда, жена уже умерла, но это все равно. А в Золотом Ручье живет Тьодольв сын… сын Вальгаута, – здесь Эндель запнулся и понизил голос.

– Того самого Вальгаута? – воскликнул Фреймар ярл. – Дрекинга? А я думал, их начисто перебили!

– Тьодольв тогда был еще молод, и отец отослал его в ту усадьбу! – с досадой пояснил Эндель. Его бы очень устроило, если бы все Дрекинги были перебиты. – Это, знаешь ли, ярл, все составляло одно большое владение: усадьба Можжевельник на берегу и усадьба Золотой Ручей на Золотом озере. А теперь вот так вышло, что часть владения – моя, а я ваш верный друг, а часть владения осталась у Тьодольва, и он – друг Вигмара Лисицы. А в придачу родич. Тут я не знаю, как это вышло, каким боком они породнились, но сами они себя называют родичами. Короче, у всех троих сыновья – между собой двоюродные братья. Вот так.

– Думаю, ты был бы не прочь воссоединить древнее владение в одних руках! – поддел его Фреймар ярл. – Чтобы все было, как в старину!

– Ты прав, конечно, ярл. Но что я могу сделать против Вигмара Лисицы? Вот если бы ты, Торбранд конунг, захватил эту землю и захотел посадить там преданного тебе человека, тогда, конечно, ты мог бы…

Эндель не договорил, сам оробев от такого полета мысли. Раньше такая возможность не приходила ему в голову, но сейчас она внезапно сверкнула, как молния, и сам он еще не понял, удачна ли эта мысль или слишком дерзка.

– Тогда ты мог бы на меня положиться, – совсем тихо, но все же закончил он, и его косящие глаза глубокомысленно устремились навстречу друг другу.

Фьялли опять засмеялись: уж очень забавно выглядела эта борьба робости и жадности, написанная на розовощеком лице Энделя.

– А ты, значит, хочешь загребать жар нашими руками! – смеясь, воскликнул Фреймар ярл. – Хорошо придумано, тролль меня дери!

– Я… нет… не подумай, ярл… – забормотал Эндель, понимая, что сказал что-то не то.

– Ай да герой! – хохотали фьялли. – Настоящий Сигурд!

– Как он грозен! Глаза косят от ярости!

– Прямо берсерк!

– Один полстраны завоюет!

– Только держись!

– Ой, я его боюсь! – вопил Эйнар и делал вид, что хочет спрятаться под стол. – Мама, я хочу домой!

Торбранд конунг дал своим людям вдоволь посмеяться, потом слегка повел соломинкой, и все разом смолкли.

– Вы неправильно поняли Энделя хёвдинга, мои доблестные воины! – невозмутимо сказал он, и только в его водянистых глазах поблескивала еле заметная тонкая насмешка. – Конечно, он вовсе не имел в виду, что мы с вами перебьем остатки Дрекингов, а он приедет и займет пустую усадьбу… как его отец когда-то занял пустой Можжевельник. Конечно, он хотел сказать, что пойдет с нами в поход со всем войском, какое сумеет собрать, и в жестоком сражении отвоюет свое право владеть Золотым Ручьем.

– Да… конечно… Ой, то есть… – Эндель в растерянности сам не знал, что хочет сказать, и не понимал даже, не смеется ли над ним и Торбранд тоже.

– Конечно, тебе надо подумать… сколько людей ты сможешь выставить и в какой срок собраться, – с той же невозмутимой уверенностью продолжал Торбранд конунг. – Торопливая лошадка овсом подавится. Подумай до утра, а утром скажешь нам.

– Видели мы уже одного такого! – с неприкрытым презрением бросил Сигвальд Хрипун. – Гримкель Черная Борода его звали. Тоже зачем-то потащился с нами в поход, да только лучше бы его сразу тролли взяли!

– Скажешь тоже! – попытался осадить его Фреймар. – Мы! Тебя тогда на свете не было!

– Во-первых, я уже был на свете! – глядя в упор на своего самоуверенного соперника, отчеканил Сигвальд, который родился за пару месяцев до того похода.

– И мочил пеленки! – подхватил Фреймар.

– Уж не тебе меня упрекать! Ты сам тогда еще по полу ползал без штанов! А мой отец и тогда был против, чтобы брать с собой в поход квитта-предателя! И оказался прав! Гримкель предал и нас, как предал сначала своих! Зачем нам еще один такой же!

– Во-первых, чтобы он не остался у нас за спиной! – совершенно спокойно, не смущаясь присутствием самого Энделя, ответил Сигвальду конунг, и Фреймар, собравшийся что-то горячо возразить, закрыл рот. – Во-вторых, Гримкель конунг шел, надо сказать, от безвыходности, иначе Асвальд Сутулый зарубил бы его прямо перед дружиной. А Эндель хёвдинг понимает свою выгоду. Корысть подправит недостаток храбрости. Ты со мной согласен, Сигвальд ярл?

– Да! – с выразительным напором прохрипел Сигвальд и сел на место. Весь вид его говорил, что он ни с чем не согласен, но из привычного чувства долга пойдет с конунгом, куда тот скажет.

* * *

Перед рассветом прошел сильный дождь, сбивший желтую листву с кленов и осин, и к утру прекратился. Теперь только крупные прозрачные капли висели на ветвях там, где вчера еще были густые желтые и красные кроны, и весь мир стал прозрачным. Долины над Золотым озером сразу стали казаться шире и просторнее, очертания горных склонов проступили яснее. Груды ярко-желтых, мокрых листьев влажно шуршали под ногами, воздух был насыщен влагой, но было тихо, безветренно, хорошо.

После полудня в усадьбу Каменный Кабан неожиданно прискакала Лин, старшая из четырех дочерей Лофта бонда – высокая, крепкая, круглолицая девушка с широко расставленными серыми глазами и очень светлыми, льняными волосами. Их двор стоял почти у самого перевала, отделявшего Медный лес от западного побережья, и оттуда до Золотого озера было почти два дня пути. Подолы ее рубахи и платья промокли во время скачки через влажный кустарник, на сером меху заячьей накидки висели светлые капли дождя. Бросив лошадь у ворот, ни на кого не глядя и не отвечая на расспросы изумленной челяди, Лин устремилась в хозяйский дом и в сенях столкнулась с Гьёрдис.