* * *

После того, как мы насытились, отец предложил мужикам выйти на свежий воздух, подышать, а женщины принялись наводить порядок на столе, и готовить его к чаю. Олег с Леной вышли прогуляться в одиночестве, и растворились в темноте. Им есть о чём поговорить. Это их первое расставание на такой длительный срок. На улице уже стояла темень, хоть глаз выколи. Даже луны не было. Только далёкие звёзды мерцали на небосводе. Что не давало достаточного света. Засиделись мы, однако, даже не заметили, как ночь наступила. В лагере уже давно отбой объявлен. Отец во время ужина выходил на некоторое время, давал последние ценные указания воспитанникам на сегодняшний день. В лагере тишина. Дисциплина там на высоте. Да и, после таких тренировок, детям совершенно не до баловства.

Постояв в тишине на крыльце, мы направились в беседку. Отец прихватил с собой ещё одну бутылочку коньяка, а Семён Николаевич зацепил блюдо с мелко нарезанным лимоном колечками. Я так понял, что сейчас будет самый интересный разговор. И я не ошибся.

— Знаешь, Саша, — начал отец, после того как мы расселись на лавочках и выпили немного коньяка, закусив лимоном, — что-то я не пойму в последнее время происходящего.

— Что именно ты не понимаешь? — Насторожился я.

— Да вот этого оперативного решения проблем не пойму. Ну, с нашей задумкой с детьми. Подожди, не перебивай, — остановил он меня, махнув рукой, увидев, что я хотел что-то сказать, — а то с мысли собьюсь. Понимаешь, Саша, никогда такого не было раньше. Да что раньше, и сейчас такого нет до сих пор. Хотя ситуация намного улучшилась в этом плане. Я имею в виду, решение бюрократических вопросов с такой скоростью. Я понимаю, что сейчас много таких деятелей пересажали, а кого и вовсе… Но всё равно. Такие вопросы, решаются не так быстро. А тут, практически сразу мне был дан зелёный свет. А где же проверки? Где комиссии? Это же дети. Это наше будущее, а мне вот так сразу разрешили с ними работать. Только съёмочная группа однажды показалась у нас, да и всё. Не бывает так, понимаешь? А ту ещё этот случай…

— Какой случай? — Моя паранойя была права, что-то вокруг нас происходит, осталось только выяснить, что именно. И эти разговоры о нашей усадьбе по всему городу, о котором я узнал от обычного водителя. И что примечательно, обычно, чем больше разговоров о ком-то или о чём-то, тем больше людей, которые пытаются выяснить, насколько правдивы эти разговоры, а тут тишь, гладь и божья благодать. Прав отец, что-то здесь неправильное. Так не бывает.

* * *

— В город я как-то выезжал, по делам. Зашёл в кафе перекусить. Ко мне подошёл благообразный такой дядечка, седой, с бородкой козлиной, весь из себя. Дорогая одежда, часы недешёвые. В общем, попросил он моего дозволения присесть к столу, хотя вокруг было много свободных мест. Заходил он не один. Его сопровождали два мордоворота, тоже в дорогих костюмах. Но по ним видно, что это не офисные работники. Они заняли свободный столик, и контролировали обстановку вокруг моего столика. Я не стал отказывать, видно же, что специально искал встречи со мной. Он присел, заказал себе виски со льдом, и когда ему его принесли, пригубив, он спросил у меня:

— Виктор Сергеевич, не хотите ли вы стать богатым?

— А мы что, уже знакомы? И вы ошиблись, меня зовут не Виктор Сергеевич.

— Кто я, это совершенно не важно, главное, что я могу? И я не ошибся, я искал именно вас.

— Кому не важно, вам или мне? Если мне, то спешу вас огорчить, для меня важно всё, что касается меня и моих близких.

— Ну, ну. Не надо так реагировать на мои слова. Я же просто поговорить пришёл. Сделать вам очень выгодное предложение. А вы так нервничаете. Если для вас так важно, что ж, меня зовут Андрей Геннадиевич Вольский. Я не очень популярная личность, но зато очень могущественная. И я хочу предложить вам деньги, много денег.

— Вот как. И за какую же услугу вы мне хотите предложить много денег? Спешу предупредить, что никакие должности я не занимаю, в армии не служу, секретами не владею. Что же вам от меня надо?

— Мне надо, что бы вы раскрыли секрет вашей молодости, вашей и ваших близких. Раскрыли только мне. За это я вас озолочу.

— Знаете, что, как вас там. Мне совершенно неинтересно ваше предложение. Не знаю, кто вам рассказал о такой глупости с омоложением, но вы меня с кем-то путаете.

Он вытащил из внутреннего кармана пиджака стопку фотографий, и разложил её на столе. На них был изображён Виктор Сергеевич Стрелок. Иногда вместе со своей супругой и сыновьями. Фотографии любительские, старые. Он даже помнил, кто их фотографировал. К сожалению, даже у него не все фотографии были из этого числа. Интересно, что стало с тем, кто хранил эти фотографии?

— Не надо отрицать очевидного, Виктор Сергеевич. Я проделал слишком большую работу, чтобы собрать эту информацию. Я знаю о вас всё. И, так, или иначе, я получу то, что мне необходимо.

— Слушай, ты, а не пошёл бы ты лесом? И не смотри на свою охрану. Я уделаю их здесь так быстро, что ты не успеешь моргнуть. Ты что думаешь, если у тебя куча бабла, то ты миром владеешь? Хочу тебя огорчить. Ты серьёзно ошибаешься на этот счёт. А теперь, вали от сюда. Дай мне спокойно принять пищу.

Лицо этого старого хлыща покрылось багрянцем, но тот сдержался. Большим усилием воли. Видимо не привык, что с ним так разговаривают. И таким же спокойным голосом продолжил:

— Виктор Сергеевич, вы не сможете постоянно быть на стороже. Мы живём в социальном мире, и вам, или вашим близким, время от времени придётся выходить в город. Не хотелось бы, что бы с ними что-нибудь приключилось. Вы ведь понимаете, мир так опасен. Особенно в последнее время.

— Слушай ты, козлик, — не выдержал Виктор, — если хоть один волос упадёт с головы моих близких, я тебя предам такой мученической смерти, что ты пожалеешь, что вообще родился на этот свет. А вместе с тобой и весь твой выводок туда же отправлю. А теперь скройся с глаз моих, выродок. Или останешься здесь навсегда. Вместе со своими ублюдками.

— Ну, ну, — встал он со стула, — мы наслышаны о ваших возможностях, и затевать здесь драку я