— Завтра? — воскликнула Фанни. — Так скоро? Завтра?

— Выбирать вам. — Мориарти даже не взглянул на нее. — В восемь я собираю всю свою гвардию и хочу, чтобы вы были там. Подойдете к задней двери, вас впустит Терремант. Фанни, начнешь работать в кухне. Деньги я оставлю. Меня там знают как мистера П. и только. Думаю, вы придете. Спокойной ночи.

После него в доме осталась какая-то пустота. В какой-то момент Пипу показалось, что он уловил запах французского одеколона, ощутил обжигающий вкус коньяка и какое-то мимолетное, призрачное прикосновение, словно между пальцев пробежал белый шелковый шарф. В ушах эхом звучал голос: «Думаю, вы придете».

Беспечного Джека сопровождал Дэррил Вуд. Воспользовавшись услугами знакомого кэбмена, они объехали все его лучшие места: пивные, бары, таверны, ночные клубы. События последних дней слегка встревожили его: люди, мужчины и женщины, начали возвращаться в лагерь Мориарти. Пока еще это был ручеек, но ведь и струйка может превратиться в реку.

Джек долго обдумывал сложившую ситуацию. Некоторое время назад он обратился к лидерам криминальных группировок европейских стран с предложением встретиться в Лондоне и заключить альянс, подобный тому, что существовал при Мориарти. Никто не отозвался. Его как будто не заметили.

Ясно было только одно: необходимо сокрушить Мориарти и тем самым освободить от его железной хватки значительную часть криминального подполья.

Во времена не столь далекие Дэррил Вуд был знаменитым карточным мошенником, шулером высочайшего класса, предводителем известнейшей шайки, орудовавшей в пользовавшихся дурной репутацией игорных домах в районе Бонд-стрит. Сейчас он сидел, подремывая, у потрескивавшего весело камина в гостиной комнате дома Джека Айделла на Бедфорд-сквер.

Джек разбудил его, тряхнув за плечо.

— Я принял решение. — Глаза Джека полыхнули красным отблеском огня. — Важнейшее решение.

— Насчет чего, сэр Джек? — Вуд всегда обращался к хозяину со всей возможной учтивостью. Джек легко обижался, когда кто-то забывал о его положении в обществе.

— Насчет Джеймса Мориарти. Так называемого Профессора. Я принял решение.

— Да?

Услышав план Беспечного Джека, Дэррил Вуд побледнел и сделался серьезным, как могильный холм.

— Я этого делать не стану, — сказал он после паузы.

— До лета я не тороплю. — Джек криво ухмыльнулся. — Дам ему шанс уладить все миром.

— Я не стану этого делать. — Вуд покачал головой. — Даже ради вас, сэр Джек.

— Нет, друг мой, на тебя я и не рассчитываю. Есть другой. Обращусь к Майке Роуледжу.

В проявлении эмоций Майка Роуледж мог бы соперничать с камнем. Несколько лет назад он работал на женщину, растившую за деньги чужих детей. Работа заключалась в том, чтобы удушать нежеланных младенцев.

Поговаривали, что к этому делу у него было истинное призвание.

Лондон:

21 января 1900 года

К сбору преторианской гвардии, назначенному на восемь утра воскресенья, Берт Спир не успел. Ему пришлось поехать в Пембрук-Гардене, чтобы перехватить Перри Гуайзера до того, как тот отправится в церковь с женой Эллис и дочерью Леной. Солиситор был еще дома и, восседая в халате за столом, завтракал — кофе, кеджери, почки и тосты. Спир, чувствуя себя до крайности неловко, сообщил ему, что в понедельник нужно в первую очередь заняться покупкой склада, а по завершении сделки сразу же поставить в известность Профессора.

Одна из главных обязанностей Гуайзера заключалась в том, чтобы служить своего рода стеной, баррикадой между Мориарти и бюрократией в ее разнообразных и многочисленных формах. Порой Профессор даже думал, что при необходимости Перри Гуайзер без особого труда докажет, что никакого Джеймса Мориарти никогда и не существовало.

Разговор длился минут двадцать, и все это время Спир главным образом рассматривал свои сапоги и выслушивал солиситора, рекомендовавшего в качестве архитектора некоего Иэна Хантера, парня немного рыхлого, вальяжного, но большого специалиста в своем деле.

— Мы хотим, чтобы все было, как раньше, в Лаймхаузе.

— Человек, занимавшийся тем проектом, отдал концы несколько лет назад, — ответил Гуайзер, делая небольшую паузу между двумя атаками на жаркое. — Скажете Хантеру, что именно вам нужно, и он выполнит все ваши указания да еще и лично за строителями присмотрит.

Так что Спира не было в доме Профессора, когда в начале восьмого прибыли супруги Пейджет. Предупрежденный заранее, Терремант впустил их через заднюю дверь, после чего, следуя полученным инструкциям, отвел наверх к Профессору.

Терреманту показалось, что Фанни выглядит уставшей и измотанной, как будто не спала всю ночь. Вообще-то, так оно и было.

Сам Мориарти завтракал в компании Сэл Ходжес.

— По всей вероятности, мы устроим это в среду. Точно я буду знать завтра, но, какой бы день мы ни выбрали, мои требования не изменятся. Тебе нужно выбрать шестерых самых симпатичных девушек: юных, с большими глазами и готовых фотографироваться аu naturel.[52]Возможно, с участием мужчины. Ты понимаешь? Обрати внимание на глаза. Мне нужны большие, как у коровы. Такие, чтобы в них можно было утонуть.

Сэл мило улыбнулась.

— Думаю, дорогой Джеймс, у меня найдется то, что тебе требуется. А кто мужчина?

Мориарти покачал головой.

— Тебе лучше не знать. Съемки пройдут в студии, которую я снял на Сент-Джайлсе. Ты ведь, конечно, тоже захочешь прийти?

— Заботиться о девушках — моя обязанность, дорогой. Разумеется, я приду.

— А как же я, Сэл? Кто позаботится обо мне? — Он посмотрел ей в глаза и накрыл ладонью ее руку, лежавшую на столе.

В первый момент Сэл растерялась и не сразу нашлась, что ответить. О чем это он? Почему говорит загадками?

— Джеймс, дорогой, твои интересы это и мои тоже, — ответила она наконец.

— В таком случае нам следует сделать важный шаг, — по-прежнему глядя ей в глаза, продолжал Мориарти.

— Да?

— Ты родила мне сына. Мы жили с тобой более или менее как муж и жена. Полагаю, пришла пора урегулировать наши отношения.

— Так ты считаешь?..

— Да. — Мориарти улыбнулся самой чудесной из своих улыбок, осветившей не только его глаза, но и все лицо, подтянувшей уголки глаз и подчеркнувшей морщинки у рта. Такая улыбка бывает у людей, мужчин и женщин, когда их посещают самые сокровенные, самые интимные и романтические мысли. — Думаю, когда мы купим наконец другой склад и переделаем его, как я планирую, тогда и сыграем свадьбу.