– Позволь, я расскажу тебе о Суакине, – продолжал он, словно не слыша ее. – Суакин когда-то называли Венецией Красного моря – разрушенные коралловые дворцы, великий город шестнадцатого века на Красном море. Сейчас он стоит в руинах, и ни один корабль не может зайти в его порт.

Слушая следующие двадцать минут высокопарно-хвалебные речи Ферамо, Оливия начала думать, что его роль в «Аль-Каиде», видимо, заключалась в том, что он заговаривал своих жертв до смерти. Она внимательно наблюдала за тем, как тяжелеют его веки, – так мать наблюдает за своим чадом, стараясь не пропустить момент, когда она наконец сможет беспрепятственно уложить его в кроватку.

– Давай пойдем в комнату, – прошептала она.

Она помогла ему добраться до низкой кушетки, куда он тяжело опустился, уронив голову на грудь. Затаив дыхание и едва веря, что решилась на это, она скинула туфли и на цыпочках подошла к столу, где стоял ноутбук. Она открыла его и нажала клавишу, в надежде, что он просто находится в спящем режиме, как и его хозяин. Черт возьми! Компьютер был выключен. Что, если при включении он издаст музыкальный аккорд или, упаси бог, крякнет?

Оливия замерла, когда Ферамо судорожно вздохнул и поменял позу, проведя языком по губам, словно ящерица. Оливия подождала, пока его дыхание вновь станет ровным, и решила действовать. Она нажала на «старт» и решила в случае чего кашлять, чтобы заглушить звук… В компьютере раздалось тихое жужжание, а затем, как раз тогда, когда она уже приготовилась кашлянуть, компьютер женским голосом томно произнес: «О-ох…»

Ферамо открыл глаза и сел, выпрямившись. Оливия схватила бутылку воды и поспешила к нему.

– О-ох… – повторила Оливия вслед за компьютером. – Похоже, тебе не избежать тяжелого похмелья! Вот, выпей воды, будет легче!

Она поднесла бутылку к его губам. Он покачал головой и оттолкнул ее руку.

– Ну и пожалуйста. Только не проклинай меня, если завтра утром у тебя будет трещать голова, – сказала она, направляясь обратно к ноутбуку. – Тебе надо выпить не меньше литра воды и проглотить таблетку аспирина. – Продолжая болтать в духе заботливой мамаши, она снова села за компьютер и уставилась на экран, изо всех сил стараясь сохранить хладнокровие. На рабочем столе не было ничего, кроме иконок и приложений. Оливия оглянулась – Ферамо снова заснул и теперь шумно сопел. Она вышла в Интернет и кликнула по строчке меню «Избранное».

Она успела прочитать две первые строчки:

«Компания «Hydroweld»: подводная сварка» и «Специальное предложение: пинцет для удаления волос в носу и щипчики для ногтей».

– Оливия! – Она буквально подскочила при звуке его голоса. – Что ты там делаешь?

«Спокойствие, Оливия, только спокойствие. Он выпил почти четыре бутылки вина!»

– Да вот, пыталась проверить свою почту, – спокойно сказала она, не поднимая глаз и продолжая нажимать на клавиши. – У тебя «вай-фай» или кабельный Интернет?

– Немедленно отойди оттуда!

– Почему нельзя? Если ты собрался поспать… – Оливия постаралась придать своему голосу капризное и одновременно обиженное выражение.

– Оливия! – Гневные нотки в его голосе заставили ее поежиться от страха.

– Ладно, ладно, погоди, я сейчас выйду, – сказала она и торопливо закрыла Интернет, услышав, что он поднимается на ноги. Постаравшись придать лицу невинное выражение, она повернулась к нему, но Ферамо в этот момент направился в ванную. Оливия стрелой метнулась в другой конец комнаты, открыла шкаф и обнаружила там стопку видеокассет, некоторые из них были подписаны от руки: «Лоуренс Аравийский», «Церемония вручения премий Американской академии киноискусств 2003», «Академия страсти мисс Ватсон», «Лучшие виды залива Сан-Франциско».

– Что тебе там понадобилось?

– Ищу мини-бар, а что?

– Здесь нет мини-бара. Это не гостиница.

– Разве? А я думала, что как раз нахожусь в гостинице.

– Думаю, тебе лучше пойти сейчас в свою комнату.

Он выглядел как человек, который только сейчас начал понимать, насколько пьян – одежда в беспорядке, глаза налились кровью.

– Ты прав. Я действительно очень устала, – с улыбкой сказала Оливия. – Спасибо за прекрасный ужин.

Но он уже не слушал ее. Он шарахался по комнате, словно что-то искал, и лишь вяло махнул Оливии рукой, как бы отсылая прочь.

Это было жалкое подобие того благородного, полного чувства собственного достоинства, загадочного мужчины, с которым она так неожиданно познакомилась в Майами. «Алкоголь – моча сатаны, – мрачно думала она, направляясь к себе в номер. – Интересно, как скоро в «Аль-Каиде» появится отделение общества «Анонимных алкоголиков»?»

Оливия провела ужасную бессонную ночь. Она ничего не ела с тех пор, как двенадцать часов назад сказочная мисс Рути угостила ее банановым пирогом. К тому же в ее роскошном номере не было мини-бара – никаких тебе шоколадных батончиков, баночек с ореховым маслом или пакетиков «M&Ms». Оливия пристраивала голову на подушке и так и эдак, но даже тончайшее роскошное египетское полотно наволочки не помогло делу.

В пять часов утра она села на постели и хлопнула себя по лбу. Пещеры! Аль-Каида скрывается в пещерах Тора-Бора[36]. Что, если Ферамо прячет Усаму бен Ладена и Саддама Хусейна в пещере под Суакином? А возможно, она осуществит тайную мечту Дональда Рамсфильда[37]– обнаружит оружие массового уничтожения в пещерах прямо под собой – и все с маркировкой «Имущество С. Хусейна. Взрыв через 45 минут».

В итоге, когда первые лучи рассвета только-только начали рассеивать ночную тьму над океаном, Оливия задремала и погрузилась в странные ночные видения: безголовое тело в гидрокостюме, голова Усамы бен Ладена в тюрбане, погружающаяся в морскую пучину и без умолку болтающая о пятнадцатилитровых кислородных баллонах, о преимуществах неопреновых гидрокостюмов, о датских жилетах-компенсаторах и австралийских отвесных обрывах как лучших местах для погружений.

Оливия проснулась, когда солнце стояло уже высоко, заливая все ярким светом, громко пели тропические птицы, а живот сводило от голода. Комнату наполнял густой влажный тропический аромат, который напомнил ей о том, что она все-таки на морском курорте. Она натянула махровый банный халат, сунула ноги в тапочки и вышла на балкон. Было ясное воскресное утро, на небе ни облачка, а до ноздрей доносился божественный запах позднего завтрака.

Вывеска с многообещающим названием «Клуб» привела ее в тики-бар, где громко смеялась и болтала компания юных красоток. Оливия слегка замешкалась, чувствуя себя неловко, словно новенькая на школьном балу. А затем вдруг услышала знакомый голос и сразу вспомнила девушку в стиле «гламурное кисо»: