Хоть с клыками, хоть с острыми ушами… Лэйн…» — я уперлась ладонями о мускулистые плечи и попыталась отвернуться, прервать поцелуй. Теперь я поняла, почему горела во сне: дракон был таким горячим, словно из печи. Ответ на свой отказ я получила моментально: Мрийар резко отстранился, а через секунду я ощутила, как прикусили нежную кожу шеи.

— Нет! Стой! — запротестовала я и несколько раз дернулась.

— Ми тэй… — тихонько зашипел он, уставившись на меня.

— Еще бы я знала: о чем ты… Я не могу! — замотала отрицательно головой я.

Кто бы мне рассказал: какие драконы напористые, я бы не рискнула лечить их детей до потери сознания. Мой спаситель превратился в домогателя. Причем он так резко и быстро все делал, что я даже засомневалась: точно домогателя, а не насильника? Мрийар запрокинул мои руки у меня над головой, сжав запястья пальцами одной руки, резко приподнялся, выдернув плед — преграду между телами. Он втиснулся торсом между моих ног, а пальцами второй руки скользнул по моим влажным складочкам…

— Ми тэй, — хищно улыбнулся он.

«Черт!» Теперь докажи ему: что мне снился эротический сон… Точнее: он сам спровоцировал отклик моего тела, пока разум еще витал во снах. Мужчина склонился и накрыл губами мою грудь — «чтоб его!». Легкое поцарапывание клыками дарили такие острые ощущения, что не реагировать и лежать бревном было просто невозможно.

— Мрийар, нет… не надо… — больше стонала, чем противилась я. — Пожалуйста… я люблю другого… — а вот тут уже всхлипнула, вспоминая о своем остроухом «ледышке»: увижу ли я его вообще?

Дракон замер и поднял голову. Наверное, с минуту он внимательно смотрел мне в глаза, потом убрал свою руку от моих и шершавые пальцы скользнули сначала по одному моему виску, потом по другому. Он приподнялся с меня и лег рядом, укрыв обоих пледом. Не менее пяти минут он долго о чем-то размышлял, потом потянулся, и мне на живот легла пара карандашей и больших листов бумаги.

— Что нарисовать? — растерялась я.

Он осторожно провел пальцем по моим влажным ресницам и вновь уставился на меня. «Причину отказа?!» — опешила я. Я уставилась на чистый лист и задумалась. Нет, не над рисунком. Нарисовать Лэйарина я могу, но вот смогу ли я вернуться к своему эльфу? А если я не открою портал, и мне придется как-то жить здесь с этими существами? Я еще не все мозги растеряла, чтобы обратить против себя своего единственного защитника в этом мире. Челюсть хорошо помнит: какое здесь обращение с женщинами и кто мне ответит — это крайность была или в порядке вещей? Только вот и пользоваться своим спасителем не хотелось… хоть он и жутко соблазнительный, но я так не могу.

Я развернулась на живот, подтянулась и уложила листок на землю, поудобнее устраиваясь на подушке. Я решила: что отвлеку пока что дракона от интимных посягательств на свою тушку, поэтому… Листок был большой, и мне практически детально удалось нарисовать рисунок: как влетают в портал драконы и горгульи, как появляются они из-за него и эти твари принимаются разрывать на части земляков Мрийара. Нарисовала я и наездников, которые убивают горгулий, а в самом низу изобразила человека, стрелочку в туман, и из него стрелочку на дракона.

— Мрийар, — тыкнула я в схему, и он кивнул, улыбаясь.

— Корран, — я изобразила рядом существо вдвое больше дракона и стрелочку в такого же.

Мужчина снова понятливо кивнул, тогда к последнему я пририсовала сверху девушку, которая стреляет в горгулью.

— Снежана, — указала я: вот так объяснив общую картину пересечения портала.

Он взял листок и провел стрелочку от горгульи к коррану и зачеркнул его. «Логичный ты мой…»

— Нужен третий… — блин, одних рисунков маловато: чтобы объясняться. — Умеешь играть в крокодила? — подмигнула ему я, выпутываясь из пушистого пледа.

Глава 21

Я принялась одеваться. Очень хотелось в душ, но кто бы мне ответил: какие здесь полевые условия соблюдения гигиены? Покушать и попить хотелось нестерпимо — об этом точно надо заявить. Я пристегнула перевязь с кинжалом к поясу и принялась заплетаться — этот совратитель не только полностью раздел меня, а и волосы расплел.

«Любовался иномирными красотами?» — оглянулась на мужчину я и… кто-нибудь, помогите мне это развидеть! Он абсолютно голый копался в каком-то тюке с тряпьем… Я в жизни не видала ни такой мощной мускулатуры, ни… такого щедро одаренного природой жеребца. «Мужик, молись, чтобы я не смогла попасть к своему эльфу, иначе обездвиживать тебя в постели буду я сама… И что меня так на экзотику тянет, стоит появиться в каком-нибудь мире? Видать на Земле я очень скучно жила».

Пока он собирался, словно барышня, я взяла еще один чистый лист и все же нарисовала на нем еду с посудой, а потом изобразила и тазик с водой, ковшом и с собой в главной роли… Дракон уставился на мое новое творение и по его загадочной улыбке с хитрым прищуром, и я поняла: опасалась верно — мое купание еще мне выйдет боком. Оставив листок с моими прорисованными нуждами в шатре, Мрийар взял меня за руку и утянул за собой на улицу.

У меня случилось дежавю. Все то же багровое небо: тут вообще знают о значении слова «рассвет»? Все такая же удручающая картина вокруг, вот только никто не носился с полотенцами и ведрами, истекая кровью. Наше появление не осталось секретом, опять сотни глаз скрестились на моей скромной персоне, но уже не с таким враждебным настроем, а скорее: заинтересованно.

Мрийар подвел меня к столу. «Ба! Знакомые все лица» Алоглазый и медовоглазый, у которого угадайте: что было в руках? Я присела на лавочку, а мой защитник отошел куда-то, скрываясь в толпе.

— Снежана, — тыкнул на меня пальцем прототип Сатаны. — Лахард, — указал он на себя. — Сэймий, — перевел он палец на мужчину, протягивающего мне карандаши и листы.

— Не скажу: что приятно познакомиться, но это, наверное, у нас с вами взаимно… — поджала губы я, даже и не собираясь тянуться за инструментами для рисования.

Пока моего защитника не было рядом, моя рука лежала на рукояти кинжала, и я не переставала озираться. Минут через пять Мрийар вернулся с целым подносом всякой всячины. Пробовать пришлось всего понемногу, не хотелось бы: чтобы стошнило под пристальным наблюдением местных, которые не переставали прибывать и окружать наш стол, хоть и на приличном расстоянии.

Вооружившись неким подобием маленькой лопатки левой рукой, а карандашами — правой, я приготовилась рисовать. Зеленоглазка договорил, а