А ты хорош! Мысленно зааплодировал я ему, глядя на то, с каким энтузиазмом отозвались дренги на слова о доле.

После завтрака Сигмунд, явно не по своей инициативе, обратился к дренгам.

— Вчера нам досталось много щитов и копий, а я вижу, что кое у кого щиты уже сильно порублены. Подберите себе по руке. Да и если копье требует замены, тоже можете взять… Кстати, Бьярни, — он отыскал взглядом нашего парнягу, — а для тебя это не предложение, для тебя это приказ. Не оскорбляй мой взгляд своей гнутой палкой.

Бьярни что-то пробурчал, дескать его копье для него привычнее, по руке и всё такое. Но Фритьеф сам перерыв вязанку трофейных копий выбрал самое здоровое, на толстом древке и с широким листовидным наконечником.

Парень взял примеряясь, изобразил уколы.

— Ничё, ухватистое. Вот только острие дрянное, — заключил он, осмотрев наконечник.

— А что ты хочешь? — бросил ему Снор, — Люди не умеют работать с железом. Их знать предпочитает бронзу, ее обрабатывать проще. Бери пока это, против бездоспешных и такое острие сгодится, а как придем домой, попросишь кузнеца, он тебе перенасадит.

А я между делом подумал, что в иных лидах бывают походные кузнецы. Тот же Колль, говорят, много лет именно кузнецом ходил. Но у нас в команде такого не наблюдается. Жаль.

— Кстати, если кому шлем человеческий налезет, тоже можете взять… — «расщедрился» Сигмунд, и добавил чуть тише, — Пока своим не обзаведетесь.

— Спасибо форинг! — оживились парни.

И тут же устроили чуть не драку, выдергивая друг у друга понравившиеся железные шапки. В итоге ситуацию опять взял в свои руки Фритьеф. Отняв обратно всё, что успело пойти по рукам, он посадил нас, бесшлемных перед собой рядком, потом брал из кучи по очереди наголовья, вертел в руках, мысленно примеряя, дальше или откидывал в другую кучу, или протягивал кому-то из счастливчиков.

В результате мне достался простенький «горшок»: тулья из неширокой полосы металла, скорее всего простого железа служила основанием. К ней приклепали три перекрещивающиеся на макушке дуги из такой же полосы, образовывающие каркас. На нем, с помощью пущенных поверх скоб были закреплены шесть сегментов-клинышков из очень жесткой, и толстой, видимо многослойной кожи.

— Фритьеф, может подберем что-нибудь полностью железное? — с сомнением вертя в руках «каску-шестиклинку» спросил я у ветерана. — У других вон, цельнометаллические.

— А тебе в ней что, в строю что ль стоять? — окинул меня ироничным взглядом Бо́лли. — За нашими спинами тебе и такое не нужно.

Я не отреагировал, продолжая сверлить взглядом Фритьефа.

— Извини, Асгейр, но в этом Бо́лли прав. Пусть лучше парни, что в первом ряду стоят получат хорошую защиту головы. Вы, стрелки позади стоите, можно сказать в стороне от настоящего боя, вам защита не столь важна.

Я покосился на Регина. Тот криво усмехнулся, но ничего не сказал, только ободряюще подмигнул мне.

Никакой внутренней амортизационной вставки, кажется называемой в нашем мире «парашютом» в шлеме разумеется, не было. Лишь ремешок с пряжкой, чтоб с головы не слетала.

— У тебя шерстяная шапка есть? Одевай под низ, если по голове прилетит, будет помягче.

Шлем был неглубокий, даже уши не закрывал, а затылок — лишь до половины. Зато был, ибо для Бьярни, Берси и Бруни ничего подобрать не смогли.

— Ну что поделаешь, парни, люди по сравнению с вами — задохлики. Может найдем еще для вас подходящее. Или придется до дома потерпеть, там по вам шлемы скуют.

* * *

— Скажи, Кнуд. Вестлёнд большой?

Мы идем на веслах, причем половина гребцов, через одного, гребёт, другая половина отдыхает. Корабль легко скользит по воде в пределах видимости берега. Перед отплытием с последней стоянки мы выкинули немного балласта, а меня вдруг посетила странная мысль, что рано или поздно мы таким макаром весь О́ркланд перевозим сюда в виде балластных камней.

Мачту сняли, чтоб наш, и без того низкий силуэт еще меньше бросался в глаза. Теперь лежит вместе с реем посреди палубы, вдоль продольной оси судна, и свободные от «весельной вахты» парни удобно устроились, облокачиваясь на толстый сверток паруса. Денёк маловетреный, небо заволокло сплошной облачностью, по морю гуляет довольно крупная зыбь… Короче, прям как дома, в смысле — на Огненных островах, разве что облака всё же выше.

— Как тебе сказать? — задумался сидящий на своем бессменном посту кормчий. Надолго задумался… Потом выдал, — Таким ходом, с остановками, за месяц с севера на юг пройти можно.

Я призадумался. Шёл «Ворон» не быстро, гребцы не напрягались, но пешком по берегу, без перехода на бег, я вряд ли догоню. Поэтому буду считать, что сейчас мы развиваем семь-восемь кэмэ в час. И идем мы не сутками, от силы часов десять. Вот и получается, что дневной переход это что-то около восьмидесяти километров. Это что ж получается?… Тридцать дней на восемьдесят кэме… Две тысячи четыреста километров? Я поднял удивленный взгляд на Кнуда:

— То есть Вестлёнд больше нашего Западного острова, больше О́ркланда?

Старик призадумался, пожевал губами что-то подсчитывая или вспоминая, наконец покачал головой:

— Это вряд ли. Помню, как-то Олаф Могучий ходил вдоль всего нашего О́ркланда. Под хороший ветер восемь дней заняло. Туда…

— А обратно? — поинтересовался, развалившийся на палубе, свободный от вахты Си́ндри.

— А обратно они больше месяца против ветра и волны выгребали. И это только до нашего Трёндальга, там и зазимовали.

Да уж… Понятней не стало.

— Я думаю, если задастся целью, как Олаф, — после дополнительных раздумий наконец произнес Кнуд, — дней за пять-шесть, при хорошем ветре Вестлёнд пройти можно. Останавливаясь только на ночевки.

Ага! Вот так-то лучше! Я уже принял, что скорость драккара в хороший ветер километров двадцать в час. Двести в день, за пять дней это получится…

— Странно, — пожал я плечами, не забывая ворочать веслом в такт сидящего впереди Снора, — тогда почему мы не сталкиваемся с другими орками? Даже не видим их работы…

Кнуд захохотал.

— Асгейр, ты иногда такие наивные вопросы задаешь!.. Вестлёнд огромен! Это если идти по прямой, его можно обойти быстро. Но если по берегу… — он утер тыльной стороной ладони весёлые слёзы. — Вестлёнд очень изрезан. Даже сейчас, когда мы идем не так далеко от берега, можно видеть, как он то отдаляется, то приближается. Посмотри, — кормчий вытянул руку, — видишь там бухту?

Я присмотрелся. Увидел только как береговая черта вдали пропала, и появилась только спустя какое-то время. Хм, это было похоже на широкий, не меньше километра вход в залив или бухту.

— Даже сейчас, — продолжил просвещать Кнуд, — мы идем не на север, а почти на восток…

Вот как? Я закрутил головой. Черт, солнца-то невидно! А своего «солнечного камня» я не заимел. Вообще не представляю, где их берут.