Давид Левит был первым из авторов«Нью-йоркера», очень престижного нью-йоркского журнала, который поднял тему опедерастах в своих рассказах.

Что касается мамы Луизы и ее мужа, то ониотносятся к гомосексуализму Дани со смирением. То есть, их сын – педераст, а им– как с гуся вода.

В большинстве семей – это трагедия, самаябольшая трагедия в жизни родителей. А тут относятся к этому «со смирением».

Луиза в страшных муках, в ужасной агонии, наглазах своих детей, умирает, что потрясает и мужа Нетта (Натаниэля), ипедераста сына Даниэля, и лесбиянку дочку – Эсприл.

Причём, автор явно хитрит. Он даёт своимглавным героям фамилию Куперов. На самом деле это, конечно же, Куперманы, ноавтор их выдаёт за чистых американцев – Куперов.

Рецензия, которую мы с вами здесь разбираем,называется «Неразрешимые загадки бытия». Мы с вами эти загадки тоже пытаемсяразрешить, но мы к ним, ко всем этим педерастическим переживаниям относимся –отрицательно, а в романе им – только похвальба.

Вот так вызревает будущий нобелевский лауреат.

«Закрывая этот роман, читатель остаётся вгорестном недоумении перед неразрешимыми загадками жизни. Этим романом ДавидЛевит заявил о себе, как о самом одарённом из молодых прозаиков Америки».

Владимир Соловьёв даёт этому произведению восторженнуюрецензию. В Советской России, я думаю, этим бы меньше восторгались.

Вспомним теперь определение из словаряПавленкова: «разложение культуры». Вот вам пример этого самого разложения изсвеженького номера еврейской газеты «Новое русское слово».

Да. Посочувствовать этому горю можно, но ведьтут идёт пропаганда педерастии. Это – типичная еврейская черта. Растление,разложение, разрушение…

– Это, Григорий Петрович, перекликается списьмом одного архиепископа русской православной церкви. На вопрос прихожан отом, следует ли им молиться за иудеев об их спасении, он ответил: «Да. Молитьсяследует. Но за что молиться? Чтобы, хотя бы под конец жизни, они поняли,сколько мерзостей они совершили».

– Да, для евреев – это нормальное дело.Это – их норма. И спасти их довольно трудно, если не сказать более того –просто невозможно.

Теперь, посмотрим, что говорят обантисемитизме сами евреи. Вот я беру еврейское «НРС» от 19 июня 1989 года.

Эдик Тополь, еврей из третьей евмиграции,печатает бульварно-криминальный роман под названием «Кремлёвская жена».Подразумевается жена Горбачёва. Говорится о заговоре против Горбачёва.

Сразу скажем, это всё – типично жёлтая пресса,поданная в форме романа. Так вот – эта еврейская газета публикует довольнолюбопытные вещи. Описывается собрание патриотического общества «Память».

«…Они собрались в большом зале, а на стенахразвешаны такие плакаты: „Казнить Кагановича, палача русского народа!“, „Долоймасонов и сионистов, тайных и явных врагов перестройки!“, „Русская земля длярусских, всех инородцев вон!“, „От Троцкого до Гельмана – 70 лет тайной тираниисионистов и масонов!“…» Ну, хорошо, это лозунги, так сказать, газетная бумагавсё стерпит. А в большом зале выступает один из руководителей общества«Память». Дословно из «НРС»:

«Сегодня, когда партия и правительство взяликурс на правдивое освещение истории, мы говорим открыто и гласно: нет, это немы сделали себе операцию национально-исторической амнезии (амнезия – это потеряпамяти – Г.К.). А кто же тогда? А вот, кто.

Вот неумолимые цифры: в 1917 году, сразу послереволюции, из 2000 красных комиссаров и руководящих работников первогосоветского правительства 1830 человек были люди нерусские: Троцкий, Свердлов,Зиновьев, Каменев, Литвинов, Ярославский, Радек… Ясно, хватит! – нетерпеливокрикнули из зала…» И это печатает семитская еврейская газета «Новое русскоеслово». Я сам даже поразился, насколько это соответствует действительности.

Мы с вами уже проверяли состав советскогоправительства и при Ленине и при Сталине. И там было около 80% чистых евреев. Аостальные 20% были замаскированные полуевреи или же, дегенераты, женатые наеврейках.

Читаем дальше: «Нет, не ясно, – сказалАкулов, – миллионы людей и по сей день не знают, что все эти Троцкие,Каменевы и Литвиновы никакие они не Троцкие, а Бронштейны.

А русские псевдонимы себе они брали для того,чтобы вологодский или брянский мужик думал, что у него русское правительство ипахал на них, и воевал за них. Вот, как это было. Нам сегодня нужна правда,полная правда».

«Нам говорят: „Так, вы же сами выбрали вправительство 2000 Бронштейнов!“ Враньё! Мы их не выбирали. В 1917-20-х годахнаши с вами деды были не в Москве и не в Петрограде.

Они были на фронте, спасали Россию отгерманских полчищ, от английских, японских, французских и американскихинтервентов. Вот где были русские люди.

А тем временем, инородцы проникли вправительство и принялись за истребление нашей памяти. Что же они сделали?Первым делом разрушили церкви. 200 000 русских священников – к стенке.

Дух народа, носителей нашей духовностирасстреляли эти комиссары с русскими псевдонимами. Почему? Потому, чтоеврейская вера, иудаизм, нетерпима к другим верам.

Они считают себя народом, избранным Богом, авсех остальных – гоями, т. е., быдлом и скотом. Зал возмущённо загудел.Акулов добавил: «Да, да. По закону иудаизма все не евреи – не люди, а гои. Нотише, это не всё.

Уничтожив наших пастырей, они приступили куничтожению кого? – Кулаков, – крикнули из зала. –Правильно, – сказал Акулов, – 7 миллионов самых умелых, самыххозяйственных, самых трудолюбивых русских мужиков, на которых всегда держаласьРоссия. Уничтожили с семьями, с детьми, чтобы даже в генах истребить русскуюделовитость и трудолюбие…» Всё это Эдик описывает в своём романе. Это жеантисемитизм чистейшей воды. А пишет кто? Эдик Тополь. Еврей. В еврейскойгазете «Новое русское слово».

Если бы русский в русской газете напечаталтакую вещь, то евреи бы взвыли на весь мир. А тут они сами, что называется,проговариваются.

Дальше: «В деревнях остались только комбеды(комитеты бедноты – Г.К.), лентяи и спившиеся калеки. Но кто же руководил этимистреблением и отбором? Лазарь Моисеевич Каганович. Между прочим, жив и до сихпор. Персональный пенсионер союзного значения.

Зал взревел от возмущения: – На мылоКагановича! К стенке его! Бей жидов! – Акулов поднял руку. – Но этоеще не всё, братья мои, – сказал он горестно. – После уничтожениярусского крестьянства кто организовал ГУЛАГ?