такую роль подходит лучше, чем охотники? Вот Васильев и приказал пока расформировать охотбригаду, вооружив всех единообразно немецкими автоматами и немецкими пистолетами для ближнего боя, выдав каждому достаточное количество запасных магазинов и по две немецкие гранаты на длинных ручках. Ну и взял еще четверых пацанов шестнадцати и семнадцати лет, которые уже немножко повоевали в партизанском отряде, а значит, кое-какой боевой опыт получить успели.

Вместе с самим Васильевым пятнадцать пехотинцев-партизан получилось. Да еще присоединились и двое добровольцев, присланных Сомовым. Сержант Роман Ануфриев и ефрейтор Леонид Зимин, в сущности, бойцами оказались отличными. Они и в разведке хорошо умели маскироваться. Ведь это они помогли Васильеву добыть и доставить ценного «языка». Вот только неизвестно было, как эти двое парней будут взаимодействовать в бою с остальными партизанами, которые и не партизаны уже получаются, а настоящее пехотное подразделение поддержки боевых великанов.

Сержант и ефрейтор из будущего вооружились тоже немецкими автоматами, пистолетами и гранатами, но, на всякий случай, взяли и свои противотанковые трубы, называемые «Шмелями». Семнадцать пехотинцев — это совсем немного, меньше полнокровного взвода. Но, в сущности, если двигаться за великанами достаточно осторожно и не лезть вперед, то можно, по крайней мере, постараться не пускать врагов великанам в тыл. Как опытный командир, Васильев понимал, что тактику взаимодействия пехоты с боевыми великанами еще только предстоит выработать. Осмотрев свое немногочисленное воинство, Васильев скомандовал:

— Взвод, за мной! Шагом марш!

Когда бойцы прошли сквозь завесу тумана и вышли наружу из арки нового тоннеля, проложенного внутри скалы с таким расчетом, чтобы могли проезжать грузовики с высокими тентами, то очень удивились. Вдоль дороги возле скал стояли пять огромных каменных великанов. Бойцы сразу начали возбужденно переговариваться, показывая на великанов пальцами. И партизанскому командиру пришлось осадить их криком:

— Отставить разговоры! Перед вами наша новая бронетехника из гранита. Вон, красные звезды видите?

Бойцы притихли, продолжая молча разглядывать исполинов. А Васильев объяснил боевую задачу:

— В бою мы должны следовать позади великанов и отсекать огнем попытки противника зайти в тыл. Вперед не выбегать. Под ноги к великанам не лезть. Стрелять по моей команде. Зря боеприпасы не тратить. Командование посылает нас в рейд для освобождения советских военнопленных из вражеского концентрационного лагеря. Великаны уничтожат охранный периметр. Мы же должны организовать выход заключенных и спасение их посредством эвакуации из зоны боевых действий на территорию нашего секретного полигона. Все ясно?

* * *

Николай Сомов, как грамотный военный специалист, хорошо знал, что действовать в бою надлежит быстро, решительно, безжалостно, но при этом хитро и расчетливо. И лишь при разумном сочетании всех этих способов можно победить. Вжившись в управление каменным великаном, Сомов, в отличие от Димы Матвеева, отнюдь не рассматривал происходящее, как компьютерную игру, а сразу почувствовал себя в бронированной машине, поняв, какая уникальная боевая мощь досталась ему в управление.

Потенциал трансформации каменных структур оказался почти безграничным. Причем, осуществлялись трансформации всего лишь силой мысли. Необычную боевую машину из Живого Камня можно было переделывать буквально на ходу, лепить из нее то, что нужно, как из пластилина. И это позволяло оснащать каменного великана различными боевыми системами. Главное, что требовалось — это четкая концентрация мыслей оператора на необходимых деталях.

Первым делом, вспомнив массу военно-технических подробностей, Сомов оснастил своего великана простенькой радиолокационной станцией. А как только РЛС засекла вражеские самолеты, и на горизонте появились немецкие пикирующие бомбардировщики, Сомов дал команду пехотинцам укрыться в туннеле, а сам приготовился к отражению воздушной атаки. Он мысленно сформировал для своего великана автоматическую систему управления огнем с компьютерным баллистическим вычислителем, которая самостоятельно направляла бы стволы зенитной установки, выбирая нужное упреждение в зависимости от скорости и маршрута полета воздушной цели, стоило лишь захватить ее глазом-прицелом.

Когда налетели «лаптежники» с черными крестами на крыльях, включив сирены для устрашения и пикируя прямо на головы великанам, именно огонь зенитки Сомова точно поражал воздушные цели. Огонь остальных операторов каменных монстров оказался, по большей части, заградительным. И лишь великан подполковника стрелял по пикировщикам четко на поражение. Впрочем, все вместе они кое-как отбились от налета. Десять стволов автоматических зенитных пушек обеспечили приемлемую защиту против девяти «лаптежников». Немецкие пилоты, конечно, такого отпора от каменных великанов никак не ожидали.

Пять поршневых самолетов люфтваффе сразу потеряли. А еще два из четырех оставшихся улетали в закат с дымными хвостами, получив повреждения. Правда, один из великанов, управляемый Петром Мальцевым, тоже пострадал. Две бомбы попали в него. Одна ударила в спину, выбив огромный кусок камня в районе левой лопатки, а вторая угодила в левую руку, оторвав ее до локтевого сгиба. Упав на землю, многотонная рука великана рассыпалась на несколько самых обыкновенных валунов, мимо которых пройдешь и не подумаешь, что когда-то они могли составлять руку самого настоящего каменного чудовища.

Впрочем, Мальцев, который, как и все операторы боевых машин, находился в безопасности центра дистанционного управления, сообщал по внутренней связи, осуществляющейся между операторами великанов на уровне мысленного общения, что никакой боли в момент попадания бомб даже не почувствовал. Лишь появился индикатор ущерба, который показывал, что боевые возможности его великана сократились на двадцать процентов. Но, Мальцев собирался продолжать бой. Правая рука великана с зениткой продолжала исправно действовать, ноги ходили, а отсутствие половины левой руки и выщерблина на спине от попадания бомб, мешали не сильно.

Быстро проанализировав действия великанов против немецкой авиации, Сомов тут же отметил про себя, что огневую мощь каменных боевых машин надо обязательно усиливать. Но, этим он займется потом. А в этот момент нужно было воспользоваться тем, что вражеский налет удалось отбить. Время для атаки казалось вполне подходящим. Подполковник дал команду, и великаны построились в боевой порядок. Они двинулись по дороге в сторону лагеря для военнопленных, а следом за ними, выйдя из арки перехода, рассредоточившись по обочинам, пошли пехотинцы майора Васильева.

Осенний закат был ясным, но холодным. Солнце, садящееся за линию деревьев, торчащих на горизонте, совсем не грело. Ветер гулял над карельскими скалами, налетая шквалистыми порывами. Великаны шли друг за другом в одну шеренгу. И их огромные плоские головы покачивались над кронами деревьев. Лес шумел от ветра, а земля не просто дрожала, а буквально ходила ходуном под многотонной поступью каменных монстров. Сомов смотрел сквозь датчики своей боевой машины, идущей впереди, выбирая направление для атаки. Прямо на ходу он сравнивал то, что видел великан, с той картинкой, которая поступала с видеокамеры небольшого беспилотника, который уже достаточно давно производил съемку, пролетая над немецкими и финскими позициями, расположенными