Стратагема о трех мировых полюсах не была пустым сотрясением воздуха, поскольку наша страна в самом деле смотрелась на мировой арене как субъект, а как гласит первое из правил Сола Алинского, власть — это не только то, что у вас есть, но и то, что враг думает, что у вас есть. Другое дело, что при оглашении подобной заявки следует быть готовым к самым разным сюрпризам. Как минимум — к Евромайдану или «нарынской революции». А если эти сюрпризы врага провалились, то благодарить за это и Господа, который хранил, но и живых людей, через которых действовала небесная воля.

Во французской периодике до сих пор проскальзывает обида на Владимира Путина, в сентябре этого года поставившего на место Олланда с Фабиусом и снискавшего лавры миротворца в Сирии. Именно эти лавры и послужили поводом для стратагемы о трех полюсах. Но эти лавры не свалились с неба сами по себе.

Вот, например, подсказка от Махмуда Аббаса — из выступления на Революционном совете ФАТХ 2 сентября: «Я выдвинул инициативу по решению сирийского кризиса, которая может быть принята и Россией, и США. Она включает в себя два этапа: взаимное признание друг друга сирийской оппозицией и правящим режимом и их совместная готовность последовать решению, согласованному между Россией и США».

А вот что 1 сентября в интервью «Едиот Ахронот» говорил экс-глава Управления планирования ЦАХАЛ Гиора Айленд: «Американские власти сделали ошибку, когда не привлекли Россию к решению сирийского кризиса. Все варианты, имеющиеся на сегодняшний день у США — плохие, но ситуацию можно исправить, если поговорить с Владимиром Путиным. Россия не должна быть частью проблемы, она может быть ключом для ее решения».

Как решение о войне, так и решение об отказе от нее не происходит в один день: оно созревает. Барак Обама, очевидно, сначала послушал Сьюзен Райс, Джона Бреннана и некоторых израильских генералов. Потом он послушал Джозефа Байдена, Дэвида Кэмерона и других израильских генералов.

«Когда я возглавлял СНБ, премьер Ариэль Шарон четко давал понять, что Израилю падение Асада не выгодно», — говорил генерал Гиора Айленд в 2011 году в интервью московскому порталу «Ежедневный журнал».

Нельзя исключить, что Обама прислушался и к новому Папе Римскому Франциску. Не по электоральным соображениям, а сугубо по политическим: взаимопонимание с Папой может пригодится в кубинском вопросе или том же палестинском. 11 сентября, когда New York Times напечатала статью Владимира Путина с завершающим напоминанием о том, что Бог создал всех людей равными, лондонская Telegraph всерьез воздала похвалы Папе, считая, что влияние именно от него и исходило.

Но это был уже спор о частностях: Forbes присвоил высший рейтинг влияния Владимиру Путину, и в этом была своя логика: ни Кэмерон, ни Саркози, ни Ангела Меркель, ни Ариэль Шарон, будь он в своем уме, при самом негативном отношении к авантюре не могли бы изложить свою позицию в тех терминах, в которых была написана путинская статья. Примечательно, что обвинившие его в лицемерии американские сенаторы и обозреватели прицеплялись к отдельным аргументам, но никак не к заключительной фразе. Полемика Путина была обезоруживающей именно потому, что над ним не довлели ограничении политкорректных реверансов.

И тем не менее факт остается фактом: статья не могла появиться в издании-рупоре CFR без отмашки этой структуры; такая возможность — результат не нашей, а внешней воли; в конечном счете это щедрый аванс от влиятельных игроков, в том числе от той части израильской военной элиты, которая ориентировалась на Ариэля Шарона, а уже в этом году помогла генералу Абдельфаттаху аль-Сиси стать египетским «отцом нации».

Мог ли Путин остаться в долгу? Часто ли он слышит о себе и о своей стране такие добрые слова, причем вразрез с мэйнстримом — как от восстановленного в должности главы МИД Израиля Авигдора Либермана? Много ли, наконец, в мире стран, предложивших России услуги по обеспечению безопасности Олимпиады? Их можно пересчитать на пальцах одной руки, и свободные пальцы останутся.

«Лабораторный персонал в Москве рассказывает, что получал прямые инструкции от МИД РФ о том, как должно звучать окончательное заключение. Им было сказано, что они должны ответить только на вопросы, поставленные МИД. При этом подчеркивалось, что задачей России является только предоставление ответа на запрос Палестины, но при этом не нанести обиды Израилю, и не спровоцировать нового кровопролития на Ближнем Востоке. Иначе говоря, поставленная задача была в том, чтобы представить выводы без выводов», Так портал «Аль Джазира» комментирует результат российской экспертизы останков Ясира Арафата, не нашедшей признаков полониевого отравления.

Вполне естественно, что такой результат в Израиле считают собственной победой. Правда, избежание провокаций повышает шансы мирного процесса, то есть шансы на создания палестинского государства.

Если верить Izrus, Россия сделала Израилю еще один подарок: якобы в беседе с прибывшим к нему накануне женевской встречи по Ирану израильскому премьеру Нетаниягу было обещано, что Россия не будет поднимать вопрос о денуклеаризации Ближнего Востока. Такой результат Израиль, конечно, может читать своей победой. Правда, такой же победой этот результат могут считать и Иран, и Саудовская Аравия. Если такой разговор вообще имел место. А возможно, он имел место как раз потому, что в крайне неофициальной международной встрече в Швейцарии, пролоббированной пацифистской организацией Nuclear Threat Initiative, россияне (не чиновники, а околоМИДовские «голуби») участие таки приняли.

В итоге Россия от исхода спора вокруг сирийского химоружия вроде бы больше получила, чем потеряла. Больше того, мы сейчас может приписать себе и готовность Госдепа оставить Асада у власти — и никто не скажет, что это не наша заслуга. Правда, если в Бейруте происходит взрыв, то наш госканал должен сказать, что это сделала «Хизбалла», а о том, что в мире существует сектор Газа с миллионом населения, сидящим в темноте, желательно вовсе не говорить. И не говорится.

Зато помимо «Южного потока», которому европейцы могут поставить препоны, у нас есть теперь альтернатива в Средиземноморье — в месторождении «Левиафан». Правда, тот проект разработки шельфа в Средиземноморье, в который Израиль приглашает российскую корпорацию НОВАТЭК, не может, мягко говоря, обрадовать Турцию, так как затрагивает шельф Северного Кипра. А заинтересованность в том, чтобы мы не дружили с турками, Израиль проявил еще задолго до того, как Турция предложила нам контракт по безопасности Олимпиады.

На саммите СНГ в Минске, где обсуждались возможные партнеры Таможенного Союза, назывались три страны — Израиль, Индия и Турция. При этом Турцию назвал Нурсултан Назарбаев, и это напомнило нам, на всякий случай, о существовании такого понятия, как тюркский мир.

Пренебрежимая ли это величина — Турция? Даже глава Компартии Геннадий Зюганов знает, что страна, желающая быть одним из самостоятельных полюсов мира, нуждается для поддержания своей промышленности в рынке сбыта не менее чем в 300 миллионов человек. Может быть, мы держим в уме Индию, а на крайний случай — хотя бы Египет. Но мы не сможем просто так перешагнуть тюркский мир, его не заметив — он рядом с нами и внутри нас.