— А мне что делать? — При виде Милана, мечущегося в горячке, княжна совсем растерялась. Ее худшие подозрения подтверждались и она не понимала, чем тут можно помочь.

— Лечи, — просто ответила знахарка.

— А как?

— Как боярышня Милена лечила. Я не знаю, как оно у вас получатся, но она умела как-то своей силой человека на краю удержать. Вот и ты держи, попробуй, хотя бы.

— Насколько я помню, — раздался от порога голос Арне, — для вашей боярышни это закончилось плохо. Ты что же, знахарка, вместо одного — двоих угробить решила?

— Боярышня надорвалась, потому что мор был — не согласилась с ним Ванда. — так-то она зазря силой не разбрасывалась. Ну, а что мне еще делать? Жалко же хлопца, молодой совсем…

На этих словах знахарка всхлипнула и совсем несолидно шмыгнула носом, но тут же взяла себя в руки.

— Сколько уже лет лечу, а все никак к смерти не привыкну… — Смущенно пояснила она.

Гримница подошла к парню и присмотрелась. Вечером он показался ей старше. А сейчас, в неверном свете лучины было видно, что Милан едва ли намного старше самой Гримницы. И уж точно моложе Арне. Широкие тени под глазами, капельки пота над верхней губой, потрескавшиеся губы выдавали, что парню сейчас очень плохо. Швы на ранах вздулись уродливыми рубцами, грозя лопнуть.

Чтобы понять все это, княжне понадобилось гораздо больше времени, чем чтобы увидеть. И от понимания, что этот парень прямо сейчас уходит в дальние дали, становилось страшно. Если бы кто-нибудь мог объяснить, что ей делать! Хоть что-нибудь объяснить!

Движимая острым чувством жалости, Гримница взяла горячую руку парня и задумалась. Что делают обычно, когда у человека жар? Остужают холодной водой, открывают окна… Княжна сидела и сидела на лавке возле раненого, а Арне и Ванда затаив дыхание наблюдали, как постепенно выравнивается дыхание парня, как сходит синюшная краснота с ран.

— Хватит, княжна. Не надорвись! — Голос знахарки выдернул Гримницу из ее раздумий.

— Помогло? — Княжна, не поверив своим глазам, обернулась к Ванде и почувствовала, как от резкого движения закружилась голова. — Получилось?

— Получилось, получилось…. — Арне подхватил жену на руки, не давая упасть с лавки. — Только если в следующий раз попробуешь так рискнуть собой, по заднице получишь…

Рыцарь выговаривал на ходу, унося Гримницу в свои покои. Та не сопротивлялась, слегка оглушенная всем происходящим. Не хотелось тратить силы на бесполезные споры (чего там уже спорить, если главное сделано?), хотелось прижаться к широкому плечу и уснуть. И пусть сильнее мужнины руки обнимают покрепче, отгоняя недобрые мысли и сны.

Они и обнимали. Уложив княжну в постель, Арне лег рядом, всем своим сильным телом прижавшись к ней, словно боясь потерять. То, как Гримница сейчас цеплялась за него, разительно отличалось от ее молчаливого сопротивления сегодня вечером, и мужчина не смог устоять. Позабыв о том, сколько сил сегодня потратила княжна, о своем желании выспаться, об опасностях, подстерегающих их за стенами старой крепости, он вжимался в мягкое женское тело. Беря и даря, Арне молча показывал жене, как дорога она стала для него за недолгое время их знакомства. И в какие-то моменты ему казалось, что княжна понимает то, что он хочет сказать, но не умеет пока облечь в слова.

Рыцарь проснулся ночью, некоторое время прислушиваясь в непривычной обстановке. Потом вспомнил, что они сегодня впервые ночуют в новом доме. Гримница тихо сопела под боком, умиляя своей привычкой сворачиваться калачиком, утыкаясь носом в его плечо. Полюбовавшись на спящую жену, Арне тихо хмыкнул, поправляя на ней сорочку, и осторожно спустил ноги с кровати. Посидел так немного, впервые с начала похода наслаждаясь ощущением гладкого дощаного пола под босыми ступнями, потом встал и прошел к небольшому окну.

Некоторое время Арне смотрел на залитый лунным светом двор, на небольшой костерок, горящий в углу у караульной башни, на "своих" вендов, двумя группками расположившихся у стены… Усталость, вопреки ожиданиям, не сводила мышцы, словно и не было недавних скачек по лесам. Теплый ветер пах травами и медом, навевая мысли о свежем покосе. Рыцарь вздохнул, вспомнив, как выходили они с братом в луга, помогая мужикам, спешащим выхватить погоду до наступления овечьих холодов.

Подумав, с каким удовольствием он закинул бы сейчас на плечо тяжелую косу, Арне сел на лавку, обулся и застегнул на поясе широкий кожный ремень с притороченными ножнами. Снова вздохнув о том, что с сенокосом пока придется подождать, Арне привычно пошел проверять караулы.

— Что, не спится? — Участливо спросил его Каи, с которым они столкнулись возле лестницы у подножья стены. — Даже молодая жена не помогает?

— Караулы надо б проверить… — Неопределенно ответил Арне, не желая вдаваться в подробности.

— Да проверил я их только что. Ну-у… — Он замялся, подыскивая слова, а потом сказал как есть. — В общем, фон дер Эсте, ты сам штурмовал этот замок…

— Будем надеяться, что до штурма дело все-таки не дойдет, — нахмурился Арне.

— А я бы, наоборот, надеялся, что дойдет. — Рыцарь внимательно посмотрел на друга, но Каи, кажется, не шутил. — Пока мы с Йенсом здесь, легче разбить врага одним махом, чем потом с малым отрядом гоняться за ним по лесам.

— И то так. — Арне вздохнул. — Увы, дружище, но тут мы можем только ждать. Ума не приложу, что еще нужно сделать, чтобы выманить этих поганцев из норы.

— Умгу, все, что мог, ты уже сделал, куда уж больше. — Каи помрачнел, — Знал бы ты, как меня это злит.

— А уж как это злит меня… тебе брат когда еще людей пришлет, а у меня там урожай созревает, сестру замуж выдавать пора, тут надо поместье к зиме готовить… Я даже боюсь сейчас Тиза по ярмаркам посылать, сам понимаешь: обоз с товаром разграбить — милое дело.

Приятели еще немного прошлись вдоль палисада, осматривая обстановку в крепости.

— Слу-ушай! — Внезапно остановился Каи, придерживая Арне за рукав. — А чего ты сестру за кого-то из наших не выдашь? Мы же теперь все — владетельные господа. — Он подмигнул. — Вон, хоть за того же Йенса, что ли. Или сговорился уже с кем-то?

— Да какой-там сговорился. — Арне раздраженно махнул рукой. — Сам же знаешь, что одной древности рода мало, приданное нужно. А у нас в околице, как назло, сразу несколько невест "наспело". Вот и перебирают холостяки, у той лицо белее, у той родня знатнее, у той сундук тяжелее…

— И побеждает, как обычно, сундук. — Понятливо покивал Каи. — Так ты насчет Йенса подумай. Он парень неплохой, рыцарь хороший, хотя и не сильно зажиточный.

— А сам-то что? — Нарочито подозрительно прищурился Арне, улыбаясь. — Сам не хочешь, а бедного Йенса сватаешь?

— Так меня-то самого уже давно просватали. — Каи вздохнул. В темноте было не очень понятно, то ли он и правда не в восторге, то ли, как обычно, дурачится. — Брат договорился. Правда, боюсь, продешевил, он же младшему, не наследнику безземельному, невесту подбирал.