– Принял! С удовольствием выполняю!

– Я бы тоже отдохнул с большим удовольствием. Спокойных тебе снов!

Андрей отключил специальную рацию, теперь аппарат связи вновь стал обычным сотовым телефоном. Бросил его в кресло к кейсу и плюхнулся на широкую мягкую кровать, раскинув в стороны сильные руки. Через минуту Андрей Сургин, он же майор Москвитин в недалеком прошлом, спал сном младенца.

Проснулся неожиданно от непонятно откуда возникшей тревоги и ощущения близкой опасности, которые стальными тисками сдавили грудь офицера спецназа. В квартире было темно. Андрей встал, включил свет.

Черт! Что это с ним? И снов вроде кошмарных не видел, и ничего ему не грозит, откуда это ощущение близкой опасности? Уж не с Ритой ли что случилось?

От этого предположения по телу офицера пробежала дрожь. Он бросился к креслу, схватил телефон, набрал переславский номер.

Рита ответила не сразу, и с каждым длинным гудком тревога Сургина усиливалась. Наконец он услышал такой знакомый и родной голос:

– Да, Андрей?

– Рита?

– Да. Что с твоим голосом? Ты встревожен?

– Нет, тебе показалось. У вас все в порядке?

– В порядке! А что?

– Да ничего, волнуюсь я! Как оставил тебя, так и волнуюсь.

– Ну что ты, дорогой, все нормально. Мы с Леной, твоей сменщицей, кстати, очень хорошей и хозяйственной женщиной, пироги сегодня пекли. Жаль, что ты не попробуешь.

– Пироги? Это хорошо! Послушай, Рит, дай-ка мне на минуту свою хозяйственную телохранительницу.

Контакт с кем-либо, кроме Потапова, Сургину был запрещен, не считая исключительных случаев. Так что, вызывая Елену, Андрей нарушил установленный режим секретности. Но иначе поступить не мог. Он должен быть уверен, что жизнь его возлюбленной под надежной охраной.

Через мгновение услышал:

– Капитан Агеева Елена!

– Андрей!

– Вы в курсе, что наша связь запрещена? И я должна буду доложить генералу о контакте?

– Естественно! Можете докладывать, я не в претензии. Мне важно другое. Какова обстановка вокруг объекта?

– Обстановка спокойная. Охранение осуществляется в прежнем режиме.

Андрей поинтересовался:

– Вы можете связываться с внешним наблюдением?

– Да! Но это, как вам должно быть известно, инструкцией не предусмотрено!

– К черту инструкции! Немедленно свяжитесь с улицей!

– Но чем мне объяснить сеанс?

– Подозрениями, что якобы слышите в подъезде посторонний шум.

– Хорошо! Но почему я должна все это делать? Вы получили информацию об усилении угрозы Новиковой?

– Нет! Такой информацией я не обладаю. Однако прошу связаться с внешней охраной. Пусть они проверят подъезд, это ребятам не помешает и усилит бдительность.

– Я сделаю, как вы просите, Андрей!

– Очень хорошо! Через пятнадцать минут я перезвоню. Отбой.

Долго для Сургина тянулись эти пятнадцать минут. Он еле дождался, пока стрелки часов займут нужное положение. Повторил вызов.

Ответила телохранительница:

– Агеева на связи!

– Каковы результаты проведенных мероприятий?

– Я даже не знаю, что и сказать. Офицеры внешнего наблюдения удивились просьбе, но проверили подъезд. Ни в нем, ни рядом во дворе ничего подозрительного не обнаружили.

– Ясно! Вы извините меня, Лена, но…

– Не надо слов! Я прекрасно понимаю вас! Рита буквально вырывает у меня трубку.

И тут же:

– Андрей? В чем дело? Почему ты поднял всех на ноги?

– Я и сам не знаю, милая! Просто вдруг почувствовал, что тебе угрожает опасность. Вот и решил подстраховаться. Страховка лишней не бывает.

– Теперь успокоился?

– Да!

– Ты уже начал работать?

– Нет, завтра начну, надеюсь, завтра и закончу. И сразу же к тебе!

– Это было бы прекрасно! Не поверишь, но я уже соскучилась по тебе.

– И это ты при охраннике говоришь?

– Нет, Лена тактично вышла на кухню.

– Я люблю тебя, Рита, и тоже соскучился. Но пора заканчивать разговор. Спокойной ночи, родная!

– Спокойной ночи, Андрей!

Сургин отключил мобильник, упал на второе, свободное от посторонних предметов кресло.

Вздохнул. Черт! Нервы начали пошаливать! Это никуда не годится. Надо привести себя в порядок. Завтра, скорее всего, придется выложиться полностью, а до этого заставить себя сосредоточиться на одной цели, а именно Хатани-Саране, и дернул того шайтан припереться в Москву именно в это время. Мог бы и чуть позже прикатить! Разрывайся теперь. Но в Переславле вроде все тихо. Да и угрозы там, в сущности, ждать не приходится. Но почему же не проходит тревога? Так, надо идти в душ. Потом зарядка. И опять сон! Не придет сон так, ввести препарат. Но до утра он должен выспаться на сутки вперед! Андрей направился к ванной комнате.

Он не знал, что его звонок и последовавшие за ним действия агентов внешней охраны чуть не сорвали замысел бандитов, нацелившихся на его Риту. И не мог знать! Так как наличие этих самых бандитов никто из спецслужбы, охранявшей Маргариту Новикову, даже предположить не мог. Спецы считали, что провели боевиков у «Графской усадьбы» и сбили со следа. И это была, пожалуй, единственная ошибка, совершенная людьми генерала Потапова за последние годы. Ошибка, обернувшаяся кровавой трагедией. Но все по порядку!

«Волга» и «Нэксия» бандитов уже были на улице Адмирала Кузнецова, когда наблюдатель со стройки Лоскут неожиданно вызвал главаря.

Грот ответил:

– Что у тебя?

– Шухер, Грот! Противник что-то пронюхал!

– В смысле?

– По-моему, он раскусил нас!

– Ты чего несешь? Нажрался, что ли? Что происходит? Говори внятно и подробно!

Лоскут немного успокоился:

– Короче! Два урода, что сидели в тачке все время моего наблюдения, минуту назад вдруг задергались. Один прошел в подъезд и завис пока там. Второй отошел к детской площадке.

Грот приказал водителю «Волги», а им был сегодня Шнуров, прижаться к обочине и остановить машину. «Волга» встала метрах в ста от двенадцатиэтажной коробки. «Нэксия» притулилась сзади.

Грот спросил Лоскутова:

– Что еще видишь, Лоскут?

– Пока все по-прежнему! Один в подъезде, другой в кустах. Тот, что в подъезде, поднялся наверх на лифте, сейчас пешком спускается вниз. Второй с площадки внимательно осматривает двор.

– Спускается, говоришь?