согласился отложить "переговоры". Иен ни на грамм не поверил старому лису. На всякий случай выглянул в окно и попросил первого же прохожего передать в гостиницу Северного, что ему нужна подмога. Через час в новом доме Морозных было уже тесно. Явился Глен Леднев, тут же был и Северный, примчались даже Валь с Натой — встревоженные и нервные, но зато с кучей еды. Толку от них в случае стычки не будет никакого — альв хоть и умел держать в руках меч, но куда ему устоять против десятка тяжело вооружённых цвергов? Но все равно — приятно, что друзья пришли на помощь, оставив все свои дела. Северный, впрочем, тяжело вздыхал — цверги к нему в гостиницу ночевать не пришли. Разместились дружно в гостевом доме "Лиса и петух", ну это их проблемы — пиво там вечно кислое и постели перестилают редко. Однако столь демонстративное пренебрежение его задело. И дело даже не в том, что их золотые монетки достались не ему. Когда клан Алмазных вот так игнорирует гостиницу своих сородичей — это ж какой удар по репутации!

Нате было Лильку и Иена жалко. Она никак не могла понять, чего вообще добивается князь Алмазный. Дочь его счастлива в семейной жизни, зять вполне уважаемый цверг. Пусть не князь — но мастер.

— Тут все просто, Нат, — грустно усмехнулся Валь. — Алмазный ищет своей выгоды. С Холодным он мог дела вести, а с кузнеца простого и взять нечего. Иену бы откупиться… Может, чемоданами своими попробуете его увлечь? Все же стоящая штука. Думаю, оценит.

— Нет, — задумчиво ответила Ната. — Есть у меня другая мысль.

Альв посмотрел на жену едва ли не с суеверным ужасом.

— Может, не надо? — осторожно спросил он. — Твои идеи не то, чтобы неудачные… Но какие-то опасные. Ты ведь не собираешься убивать Алмазного?

— Я такая кровожадная? — обиделась Ната. — И потом, Алмазный лично мне ничего плохого не сделал. Исключительно хорошее. Так, Владь, — окликнула она сына. — Сгоняй домой и принеси мне сумку, в общем, щас объясню…

— Которая на печке за трубой? — радостно кивнул подросток. — Ага, я быстро.

Нет, а что она хотела? Разумеется, мальчишки все ее тайники давно нашли.

* * *

Поутру все началось заново. Князь Алмазный вернулся — ничуть не менее добрый. Мрачно оглядел «группу поддержки», приподняв лохматую бровь. Усмехнулся, заметив на стороне дочери альва, человеческую девку и двух мальчишек. Смешно. Что они могут сделать ему — князю одного из самых богатых, а значит, и уважаемых цвергов на этом континенте?

— Вещи собрала, дочь?

— Уважаемый князь, — неожиданно заговорила с ним высокая человечка. — Вы дочь свою любите?

Алмазный нахмурился, остро ощущая подвох.

— Нет, — наконец, сказал он. — Она — не для любви. Для выгоды. Товар.

И с победным видом оглядел присутствующих. Пусть знают, что князь Алмазный — выше всех этих соплей. Любовь, ха! Настоящий цверг любит только две вещи: работу и деньги.

— Ну так продайте ее Иену, — мирно предложила Натка. — Сами посудите, зачем вам товар, у которого… ммм… спорное право собственности. Лиля любит Иена, а Иен любит ее. Хорошо ей уже ни с кем другим не будет, продадите ее — товар, знаете ли, неликвидный будет. Скандальный. Недовольный. А то и сделает с собой что от отчаяния.

Лиля истово закивала головой. Сделает. Она — сделает. Голодовку там объявит или налысо побреется, чтобы нелюбимому не доставаться.

— Да что этот нищеброд может мне предложить? — с презрением фыркнул князь Алмазный, уже понимая, что попался в ловушку этой альвийской девки. Что она альвийка он догадался, как только Натка рот раскрыла. Слишком хитрая. — Гвоздей отсыплет или подков?

— Так первому мужу ты меня просто так отдал, — встряла Лиля. — Да еще и приданое было.

— Не просто так, а ради союза! — заворчал Генрих. — И выкуп я взял за тебя железными мечами и топорами самого высшего качества!

— Угу, которые смастерил лучший кузнец клана Холодных — я, — ехидно добавил Иен.

Интересный поворот. Ната торжествующе оскалилась. Генрих поежился.

— Так у вас алмазы лишние? — проворковала она. — Или вы следующему претенденту дочь без приданого хотите всучить? Иен ее уже взял — такую, какая она есть. Ему доплачивать не надо. А вот у нас… в смысле, у него, есть одна вещь… которая, я полагаю, вам очень нужна.

— Прям даже любопытно, что же мне такого нужно, — загоготал Алмазный. — Ну-ка, покажи!

— Да без проблем. Владик!

Подросток подал матери охотничью сумку из оленей кожи, при виде которой Генрих захрипел и вытаращил глаза. Узнал, стало быть.

— Моё! — взревел он.

— Моё, — отрезала Ната. — Что упало, то пропало. И глядите, что в сумочке есть!

Она достала «секстант» и повертела его в руках. Как им пользоваться, она не знала. Прекрасно понимала, что штука эта бесценная, но семья — она куда важнее, чем самый драгоценный артефакт. И друзья. А Лиля и Иен — ее друзья.

— Я так понимаю, что встает вопрос: достаточно ли ценный выкуп предложен за вашу дочь? — подал голос Валь, потому что остальные молчали, явно ничего не понимая. — К тому же и внука вам в наследники отдадут — по достижению им совершеннолетия. Так что скажете, князь?

— Скажу, что согласен, — хриплым голосом ответил Алмазный, не сводя глаз с артефакта. У него даже руки подрагивали. — Так дорого мою дочь никто не оценит.

— Договор! — рявкнул Иен.

— Договор! — согласился его теперь уже законный тесть.

Немедленно принесли бумагу и перо. Четверо цвергов обступили стол — благо, что Лиля его успела купить. Стульев не было, а стол был. Принялись орать — громко, ругательно. Рвали бумагу, швырялись перьями — словом, работали. Валь не выдержал, рявкнул на них, отобрал чернильницу. Сказал, что будет писать сам, а они пусть внятно объяснят, что именно должно быть в договоре. Близнецы сидели, раскрыв рот от восторга, и, кажется, запоминали все те неизвестные им раньше слова, которые рычали бородатые квадратные коротышки. Лиля и Ната, не в силах вытерпеть этот гам, ускользнули на улицу.

— Нат, ты ради меня… — вхлипнула Лиля.

— Не только. Считай, что я за Валя долг вернула. Ты его из рабства выкупила, а я