– Да брось ты, Стив! – вмешался сапожник. Он вышел наконец из транса и включился в беседу. – Твое ремесло – убивать, верно? Но не надо думать, будто убить человека так же легко, как прикончить куницу или чью-то кошку, если они душат твоих фазанов.

– Правильно, – буркнул Гранитный.

– Когда старика нашли подвешенным к потолку, доктора Китинга, конечно же, не оказалось дома. Я слышал, пришлось вызвать врача из Олстеда, – проворчал желчного вида рыжеволосый коротышка. Он сунул нос в пивную кружку и с отвращением поморщился.

– Небось таскался по девкам, – изрек Долговязый Джон и жестом всезнающего оракула махнул грязной ручищей.

– Может, в конце концов выяснится, что это самоубийство, – заметил тихий человечек за стойкой, после чего обнажил в улыбке желтые зубы и похлопал ладонью по лысой макушке, то ли благословляя самого себя, то ли стимулируя мозговую активность.

– Что-что выяснится? – воскликнул Хорек. – Да ни в жизнь. Быть такого не может, мистер Тофт. С чего бы мистеру Уоллу вешаться? И если то, что я слышал, правда, он вдобавок придушил себя, перед тем как вздернул.

Эту остроту встретили приглушенным смехом, а Хорек кивнул в сторону Литтлджона и добавил:

– Уверен, ему есть что сказать.

Литтлджон ответил, что сообщить ему нечего, в деревню он прибыл недавно и не имеет привычки совмещать служебный долг с отдыхом.

– Думаю, это доктор… я хотел сказать, Китинг. Его рук дело, – развязно заявил сапожник. Он уже захмелел и отбросил всякую осторожность.

– Почему же? – вкрадчиво поинтересовался Тофт.

– Помните, как они разругались из-за ключицы малышки Мэри Селби? Китинг обнаружил перелом? Нет. Помните, как Китинг потерял львиную долю пациентов и уважение половины деревни? Говорю вам, это совершил Китинг, пока остальные его больные не перебежали к Уоллу.

– Хватит болтать! – проворчал рыжеволосый. – Если так рассуждать, то все мы поубивали бы друг друга. Ты же не станешь вешать парня, оттого что тот откусил кусок твоего пирога?

Рыжеволосый промышлял на досуге ремонтом обуви.

– Правильно, – кивнул Гранитный.

– Может, мистер Уолл повесился, потому что мисс Кокейн собралась замуж за Райдера, – не унимался миролюбивый Тофт. – Он души не чаял в Бетти Кокейн, это всем известно. Поговаривали…

– Подожди, – пророкотал Долговязый Джон, чья роль, похоже, заключалась в том, чтобы призывать всех к порядку. – Допустим, старый Уолл водил близкую дружбу с мисс Кокейн, но любил ее скорее как отец. Выйди она за славного парня, Уолл только порадовался бы. Кому-то, может, и нравится Райдер. Не знаю, что о нем думал Уолл. Лично я его не жалую. Он злой на язык. И вдобавок скрытный. Но, может, Уолл и неплохо с ним ладил. А что он руки на себя наложил – чистый вздор. Выбросьте это из головы, мистер Тофт. Беднягу вначале задушили, а потом повесили, помните? Не забывайте об этом и не повторяйте, будто он покончил с собой!

Мистер Тофт стушевался, замолчал, но дружелюбие взяло верх: он заказал кружку пива для Долговязого Джона и расплатился, желая показать, что не держит на него зла.

– Правильно, – промямлил Гранитный, хотя к тому времени дошел до такого состояния, что едва ли мог отличить правильное от неправильного.

– А что насчет доктора Джона из Лондона? Наверное, ему достанется все богатство старика, – произнес Хорек. – Может, он устал ждать и прикончил дядюшку.

– Доктор Джон – человек порядочный, настоящий джентльмен. Если, по-вашему, убийца непременно врач, так это старый Китинг. Вдобавок ему не привыкать: вон сколько народу отправил прямиком на кладбище, – заявил рыжеволосый и громко захохотал, довольный своей шуткой.

– Но если это не самоубийство, кто же тогда совершил такое? – прошептал мистер Тофт.

– Меня не спрашивайте, – отозвался Хорек. – Полицию спросите. – Он с неприязнью покосился на Литтлджона, словно находил возмутительным его молчание.

– Пора расходиться, время позднее, – вмешался хозяин заведения.

– Правильно, – кивнул Гранитный и, не сказав больше ни слова, нетвердой походкой побрел к двери, чтобы раствориться в ночи.

Литтлджон съел свой ужин и отправился спать, но, перед тем как лечь в постель, записал для памяти в блокнот все имена, что упоминались за разговорами в пабе: «Доктор Джон Уолл, доктор Китинг, мисс Кокейн, мистер Райдер».

Потом он забрался в старомодную кровать с балдахином и вытянулся на душистых простынях.

На следующий день его ожидало дознание, а также миссис Эллиот, священник, Джон Уолл, Кокейн, Китинг, Райдер…

С этими мыслями он заснул.

После завтрака, в ожидании экономки Уолла, которая еще не добралась до деревни, Литтлджон полистал альбом, что оставил ему Гиллибранд накануне вечером. Книга состояла из газетных и журнальных вырезок, аккуратно наклеенных в хронологическом порядке. Встречались и страницы, вырезанные, очевидно, из местных путеводителей или исторических справочников, где шла речь о «столденских докторах».

В заметках описывались визиты более или менее высокопоставленных особ к знахарям-консультантам. В основном это были вырезки из местной газеты «Олстед сентинел» – очевидно, подобные «новости» не заслуживали упоминания в солидных изданиях, – однако отдельные истории получили широкую огласку, так что имя того или иного из Уоллов порой появлялось на страницах столичной прессы. В одном случае некий врач подал иск о клевете и проиграл дело. Это произошло много лет назад, ответчиком был старый Сэмюел Уолл, который ныне, как надеялся Литтлджон, пребывал с Господом на небесах. Один из Тейлоров тоже, судя по всему, нарушил кодекс профессиональной этики – взялся лечить пациента одного из так называемых «знахарей» – и предстал перед власть имущими от медицины. Он отделался выговором, хотя мог быть исключен из коллегии и лишиться права практиковать.

Была здесь и подборка статей из журналов, посвященных нетрадиционной медицине – остеопатии, гомеопатии и тому подобному. В них подробно описывались и оценивались весьма высоко успехи Уоллов: исправление искривленной стопы, излечение застарелых увечий, восстановление парализованных конечностей. Настоящий кладезь для специалиста вроде доктора Джона, но для полицейского, расследующего убийство, от них мало толку. Литтлджон пролистнул чистые страницы и бегло просмотрел научные публикации, полные специальных терминов. Это напоминало чтение медицинского справочника. Изучение тысячи природных мук, наследья плоти…[39] «Интересно, смог бы старик помочь мне с тем суставом, что я повредил при игре в футбол тридцать лет назад? Временами он все еще меня беспокоит», – подумал инспектор.