Хм, смешно. Хотя веселого, похоже, мало. Девушка всхлипывает.

—Боже! Как могло получиться, что именно Филатов отец Дусеньки! Не верю, что мой ребенок может попасть в детдом…

Слова на букву "Ф" в хлюпанье носом. Мне даже чудится Филатов, бред. Просто эта фамилия вертелась в уме всю дорогу. Важно другое — нужно помочь бедной девушке хотя бы советом! Слышу звук двери.

—Извините!— тут же кидаюсь к незнакомке.

Она миленькая, хоть и сильно заплакана. Шарахается от меня.

—Мм?

—Простите, я услышала вас… Знаю, воспитанный человек ушел бы тихонько. Но я тоже пережила трудный период с грудничком на руках. Есть благотворительные фонды, приюты! Вам помогут.

Говорю как можно сердечнее, но собеседница только шарахается в сторону. Ей тоже лет двадцать с небольшим. По себе знаю, как может не хватать опыта в сложной ситуации.

—Нет! Моему ребенку не нужны приюты!

Она толкает меня плечом и выбегает прочь. Как будто я прямо сейчас отберу ее малыша, которого даже не было в злосчастном санузле. Ух, надеюсь, у нее все наладится.

Через несколько минут выхожу в уже знакомый коридор, девушки там нет. Естественно, не будет же она ждать меня. Жаль, бедняжка не поняла, в какой приют я советовала ей обратиться. Я бы ни за что не пожелала разлучаться с малышом!

Делать нечего, нужно идти в кабинет к нашему другу. Меня проводят, здороваемся. Мирон представляет меня приятелю и продолжает разговор. Я сижу с ним рядом на диванчике, хозяин кабинета напротив.

—Значит, сына вводить в бизнес ты пока не планируешь?..— уточняет Мирон у него.

Платон морщится.

—Он балбес. Хотя сейчас вот заявил, что жениться надумал. Бывшая все уши прожужжала, что пора его учить самому зарабатывать. Вложить в руки удочку! Да он разломает к чертям удочки, которые я делал всю свою жизнь!

Здоровяк горячится, а я толком не слушаю. Все думаю о бедной девушке. Мысленно как могу посылаю ей лучи удачи.

А моя сложная ситуация слава богу осталась позади. После приятного знакомства с Платоном мы едем на дачу к моим. Мама, правда, почти сразу уезжает в город. Все же пока им с Мироном непросто общаться. Но никто не заостряет внимание, а с папой мы болтаем от души. Надеюсь, скоро и Матвейка начнет бегать по тропинкам между их грядок.

Ну а пока сынок очень маленький, и нам нужно скорее возвращаться к нему. Папа только приглашает нас по-скорому выпить кваса, который он делал сам.

—Ваш квас всё такой же,— с удовольствием констатирует Мирон.

Папа тоже довольный.

—Не менял рецепт больше двадцати лет.

Для меня напиток кисловатый, так что я беру со стола конфетку. А у мужчин тем временем начинается такой разговор, что мне становится не до вкусов.

—Виталий Петрович,— Мирон прокашливается,— я не только хотел привезти вам косилку. Мне нужно еще кое-что сказать.

Так вот почему он поехал лично, а не отправил вещь с водителем! Я думала, меня хотел к папе свозить. Но что еще?..

—Мирон, внимательно слушаю,— папа ставит на стол кружку, сам встает по струнке.

Любимый кивает.

—Поймите правильно, я не спрашиваю разрешения. Но вашему одобрению буду рад. Уважаемый Виталий Петрович, я прошу у вас руки вашей дочери.

Пока на лице папы медленно появляется улыбка, Мирон отходит ко мне. Миг — он на одном колене. Еще мгновение, передо мной раскрывается розовая бархатная коробочка.

—Лада, ты выйдешь за меня?..

Ответ, по-моему, очевиден. Но мне безумно приятно, что любимый сделал все так красиво. А кольцо! Цветочек из нежного золота с большим бриллиантом внутри. Не нужно быть ювелиром, чтобы понять, изделие — настоящая роскошь.

—Мирон…

Папа крякает.

—Соглашайся, дочка. Я так категорически за!

Красильников смотрит на меня… вопросительно?.. Боже, у меня слезы на глазах, а хочется рассмеяться от его эмоций.

—Да… Да. Конечно, да!

Конечно же, мы не могли не отпраздновать предложение. Пусть и тем самым квасом. Я была замужем, но для меня все как будто впервой. Наверное, потому что Мирон — мое первое сильное чувство. Его крупицы были еще в ранней юности… А сейчас любовь раскрылась и созрела.

Сидим, счастливо болтаем о будущем. И где-то на заднем плане слышим звук калитки. Папа выглядывает в окно и легонько хмурится.

—Вернулась твоя мать.

Ох… Мама в последнее время держала себя в руках, но как она отреагирует на предложение? Для нашей цели не играет роль ничье мнение. Но внутренне я сжимаюсь.

—Схватила большую сумку, а вкладыш забыла,— поясняет свое возвращение мама,— только зря прождала электричку.

Мама всегда носит маленькую сумку-кошелек в большой. Там как правило деньги, мобильный, очки. То есть все то, без чего не уехать.

—Анна Андреевна, хорошо, что вы вернулись.

Реплика принадлежит Мирону. В прошлом, а уж тем более в последнее время он редко обращался к моей матери напрямую. Сейчас она удивлена.

—Мм, почему?— бормочет.

—Я только что сделал предложение вашей дочери. И она его приняла.

Мама была отвратительно настроена к Мирону, я никогда не буду ждать дружбы между ними. Но в последнее время хотя бы воцарился покой. В основном потому, что мама работает со специалистом. Ух, не пошло бы все прахом!

Повисает молчание.

—Я рада…— начинает мама оптимистично.— Рада, что ошибалась в тебе, Мирон. И что моя дочь счастлива. Тебе я тоже желаю всего хорошего. Поверите вы в это или нет…

—Всё в порядке,— быстро говорит любимый.

—Да, мам!— спешу поддержать позитивную атмосферу.

На лице мамы даже появляется улыбка, пусть и слегка напряженная. А в глазах блестят слезы.

—Тогда я вас поздравляю.

Не считаю, что звание матери дает право делать разное и оставаться безнаказанной. Доверие может уйти безвозвратно. Но сделать работу над ошибками и сохранить хоть какие-то крупицы добра можно.

Ситуация с мамой когда-то разбила мне сердце. Но она же дала понять, что моя судьба только в моих руках. Я уже взрослая, и мне нужно смотреть вперед — на свою собственную семью. Так что я принимаю мамины поздравления с улыбкой и объятиями, а уже скоро мы спешим домой. К нашему малышу.

Дома Мирон сразу идет в кабинет делать какие-то звонки. Мы с Матвейкой укладываемся кормиться. Насколько же счастливыми могут быть такие будничные моменты! Просто от того, что на душе хорошо. Я так расслабляюсь, что чуть не засыпаю рядом с сыном.

Дрему разгоняет ласковое прикосновение к щеке. Не нужно даже включать логику, я узнаю любимого по запаху. Глажусь легонько о сильную руку, приоткрываю губы в намеке. Мирон тут же трогает их поцелуем.