— Ты забываешься, жена. Мы здесь не одни. — Его голос, полный теплой насмешки, едва доходил до затуманенного сознания Бриттани.

Опомнившись, она отдернула руки, испуганно оглянулась. Воины оказались достаточно далеко и вряд ли могли что-нибудь видеть.

Алек посадил Бриттани на ее лошадь, передал ей поводья. Потянувшись за ними, она с удивлением отметила, что у нее дрожат руки.

Алек улыбнулся с ощущением собственного превосходства.

— У тебя страстная натура, Бриттани, в тебе легко просыпается желание. Я знаю женщин, которые отдали бы все на свете за твою горячую кровь.

Бриттани гордо выпрямилась в седле. Слова Алека были для нее как ушат холодной воды. Как он смеет сравнивать ее с другими женщинами? Как ей хотелось бы отплатить ему той же монетой. В том, чтобы сохранить девственность до первой брачной ночи, были свои недостатки. Бриттани пыталась взять себя в руки, подавить чувства. В конце концов, он считал их брак временным, и разумеется, она никогда не сомневалась, что у него было много женщин до брака. Но сознание того, что у него будут другие женщины после, причиняло ей невыносимую боль. Призвав на помощь всю свою гордость, она вызывающе произнесла:

— Может случиться так, что по сравнению со мной все остальные женщины поблекнут.

Алек погладил ее по щеке.

— Ты восхитительна, мой маленький воин, но ни одна женщина не в силах привязать меня надолго. Наше время пройдет, и, когда я буду лежать в постели с другой женщиной, меня не будет преследовать твой призрак.

Бриттани отвернулась, закусила губу. Он говорил правду, но ей не хотелось ее слышать.

Он повернул ее к себе.

— Бриттани, я не хотел тебя обидеть. Видит бог, я отношусь к тебе с большим уважением, чем к любой другой из своих женщин. И я не хочу, чтобы, когда придет время расставаться, ты портила мое впечатление, скуля и хныча о том, чего не может быть.

Бриттани изо всех сил старалась выдержать его взгляд, но как трудно было смотреть ему в глаза и делать вид, что его слова не ранят ее. Еще труднее было справиться с непослушным голосом, проглотить комок, застрявший в горле.

— Когда-нибудь, Алек Кэмпбелл, ты пожалеешь о том, что произнес эти слова, и о том, что так бездумно отверг все, что было между нами. И мой призрак будет преследовать тебя, когда ты ляжешь в постель с другой женщиной. Я не обычная женщина, а ты не обычный мужчина. Не думаешь ли ты, что такие люди могут расстаться и не сохранить долгую память друг о друге? — Бриттани увидела, что у Алека сузились глаза, и гордо вскинула голову. — Не беспокойся, муж мой, когда придет время развода, я уйду так же достойно, как пришла, — проговорила она, зная, что, когда она уйдет, с Алеком навсегда останется часть ее души, останется ее сердце.

Выражение лица Алека смягчилось.

— Хорошо, что ты понимаешь положение вещей. Взяв тебя в жены, я просто исполнил приказ короля. — При воспоминании о вынужденной женитьбе в его голосе послышалась горечь.

— Вовсе не обязательно представлять твою женитьбу ужасной трагедией, — заносчиво ответила она. — Я не враг тебе, Алек.

Он насупился.

— Ты дочь моего врага. — Он посмотрел на нее в упор, словно силой взгляда мог заставить ее понять свои чувства.

Но Бриттани и так все понимала. Она понимала, что, пока Алек одержим прошлым, у них нет и не может быть будущего.

— Я стала Мактавиш в тот день, когда появилась на свет, и стала Кэмпбелл в день бракосочетания, и я ни у кого не стану просить прощения ни за одно из этих имен.

Ее мягкий голос, казалось, был способен проникнуть прямо в душу. Она отвернулась. И хотя гордость не давала ей опустить голову, ее переполняло чувство беспомощности. Все и всегда будет упираться в то, что она Мактавиш, а он Кэмпбелл. Она могла лишь молиться о том, чтобы когда-нибудь он смог смотреть на будущее ясным, не затуманенным прошлым взглядом.

Алек искоса поглядывал на гордый профиль жены. Он жалел, что их разговор принял такое направление, и ему не хотелось так огорчать ее. С этого дня он станет избегать упоминаний о разводе. Ни один из них не в силах изменить то, что должно случиться.

А ведь сегодняшний день так хорошо начинался. Он искренне восхищался ее храбростью, ее красотой. Но он не мог позволить себе поощрять ее мечты, ибо это обернулось бы потом еще большей болью. Он никогда ее не забудет. Бриттани Смелая, Бриттани-Ведьма. Кто из них останется в его памяти? Алек улыбнулся, увидев, как уверенно держится она в седле. Для него Бриттани всегда останется маленьким воином. Да, ее дух и вправду будет его преследовать. Но его прошлое и так полно призраков. Одним больше, одним меньше, какая разница?

Как сложна жизнь, как много в ней неожиданного. Он не властен над событиями прошлого, которые руководят им ныне, и потому не властен над настоящим. Он человек, который разрывается между интересами клана и собственными желаниями. Но он лэрд, а для лэрда клан важнее всего. Когда личные интересы и интересы клана вступают в противоречие, выбор может быть лишь один — клан.

Когда он заговорил, его голос звучал более жестко, чем ему хотелось бы.

— Сегодня мы остановимся в замке Лох. Я представлю тебя своему другу, лэрду Дункану.

Бриттани резко повернула голову. По ее удивленному взгляду Алек понял: она никак не ожидала, что по дороге в королевский замок они будут наносить и другие визиты.

— Как это предусмотрительно, Алек. Ты хочешь, чтобы я оделась и вела себя как при дворе? Вот почему мы едем в замок Лох. Разве не так? — Бриттани высоко вздернула подбородок, а глаза ее позеленели — верный признак гнева.

— Да, это так, — примирительным тоном ответил Алек. — Послушай, Бриттани, думай об этом как об учебном бое. Ты же воин. Ты вступила бы в бой без подготовки?

— Никогда. — Губы у нее сжались в ниточку, выражая презрение к детской хитрости Алека. — У тебя есть какие-нибудь определенные пожелания относительно моего наряда? — холодно добавила она.

— Надень что-нибудь из того, что сшила для тебя моя мать. У нее безупречный вкус.

— С удовольствием, — улыбнулась Бриттани. — Леди Бренна прекрасно разбирается во всем, в том числе и в одежде. Она почтила меня прощальным подарком, это особый наряд. С твоего разрешения, милорд, я надену его нынче вечером.

Алек почувствовал какую-то смутную тревогу. Он невольно огляделся по сторонам, но не увидел ничего, предвещающего опасность. Откуда же тогда это неприятное ощущение? Он снова повернулся к Бриттани и по невинному выражению ее лица понял, что она что-то замышляет.

— Алек, так ты даешь мне свое разрешение? — повторила она.

Голосок у нее был слаще меда, и это укрепило подозрения Алека, хотя он никак не мог сообразить, в чем тут может таиться опасность.

— Даю, — неохотно пробурчал он. Он привык к Бриттани, которая вечно противоречит и отказывается выполнять его приказы. Эта покладистая робкая девица была совсем на нее не похожа. Странно. Некоторое время он молча всматривался в ангельски-кроткое лицо жены, потом, все так же не говоря ни слова, ударил лошадь по бокам и ускакал вперед.