– От меня вы легко не отделаетесь. – Гровер Паркс – высокий, в дорогом костюме, живое воплощение успешного бизнесмена – погрозил пальцем. – Где бы ни пряталась моя чертова женушка, передайте ей, пусть не думает, что сумеет от меня скрыться. Я все равно ее найду и отберу то, что по праву принадлежит мне. А вы… – Он перевел взгляд на Мэй. – Я знаю, кто вы. Это вы забили голову моей жене! Вы и другие мужененавистницы вроде вас, которые трясут транспарантами. Права женщин, поди ж ты! Вы отравили ее этой ересью. – Злобно сверкая глазами, Паркс продолжал давить на Мэй: – Отвечайте, где она!

Совсем как старый Картрайт, подумала Мэй, – грубиян-надзиратель на бумагопрядильной фабрике в Болтоне. Тот тоже оскорблял девушек, издевался над ними, пугал увольнением, да еще и руки распускал. Тогда все работницы собрались вместе и пожаловались на него. В результате негодяя выгнали с фабрики. Мэй знаком этот тип мужчин, и она найдет, что ему ответить.

– Не знаю, сэр, а если бы и знала, то не выдала бы.

– То есть она тебе сказала!

– Нет…

– Все, что нужно, ты мне уже сообщила. Хитрая мерзавка! Она вообще не уезжала из Штатов, верно? Премного благодарен.

– Я ничего не знаю! – запротестовала Мэй.

– Этим-то ты и раскрыла все секреты. – Гровер пристально посмотрел на каминную полку. – А вот и доказательство, милая фотокарточка для дедушки. Ого, как вырос! Я не видел сына пять лет. Какие чувства, по-вашему, я должен испытывать?

Лицо Паркса исказилось болью, Мэй впервые уловила в его словах горечь.

– Позвольте откланяться. Спасибо, что рассеяли мои сомнения. Ваша дочь, преподобный, может катиться ко всем чертям, но пускай и думать не смеет, что я оставлю ей сына. Мои адвокаты позаботятся об этом.

Паркс развернулся, пригнув голову, вышел и хлопнул дверью.

Каноник Форестер, бледный и взволнованный, откинулся на софе.

– Какой неприятный субъект! А мне он запомнился очаровательным молодым человеком. Мэй, что произошло, скажи на милость? Тебе что-нибудь известно?

– Боюсь, что да. Я обещала Селесте свою помощь, когда она обратилась ко мне, хотя в подробностях она не писала.

– Почему же ты мне ничего не сказала? Мой сын тоже обо всем знает?

Мэй опустила глаза, не находя смелости посмотреть в глаза старику.

– Я не имела права…

– Теперь безусловно имеешь. Ты – ее подруга, а я – отец. Где бы ни была сейчас Селеста, предупреди, пусть возвращается домой, и чем скорее, тем лучше. Насколько я понял, ты переправляешь ей мои письма. Как думаешь, он ее не найдет?

– Я надеялась на это, пока он не взял фотокарточку Родерика, ту, которую я просила вас вставить в рамку. Видели на обратной стороне клеймо фотографического ателье? Это студия Коэна в Вашингтоне. Паркс тоже его заметил. Мы обязаны предостеречь Селесту.

– Отправь ей телеграмму. Беги на почту прямо сейчас. Что же между ними произошло? Вряд ли Гровер отступится, судя по его настрою. Он был совсем другим, когда женился… Бедняжка Селеста, наверняка у нее был веский повод оставить мужа! А я-то ни сном ни духом… Жаль, ее матери нет в живых, они были очень близки. Мэй, душенька, расскажи мне все, что знаешь.

Встревоженная Мэй помчалась на почту. То, что мистер Паркс явился в Личфилд, неприятно, однако рано или поздно этого следовало ожидать. Не подстерегает ли он ее за углом, не попытается ли выжать еще какую-нибудь информацию?

Гровер Паркс – привлекательный мужчина и успешный делец, но при этом его губы искривлены в недоброй усмешке, а в серых глазах стоит ледяной холод. Что заставило Селесту сбежать? Мэй обязательно пошлет ей письмо вслед за телеграммой. Несомненно, Селесте угрожает опасность. Паркс сделает все, чтобы отобрать у нее сына, а этого ни в коем случае нельзя допустить. Мэй как никто другой понимает, что такое потерять ребенка. Чтобы передать всю срочность и важность послания, потребовалось не много слов:

ПАРКС ЗДЕСЬ. ЖДИ ПИСЬМА. ЗНАЕТ ГДЕ ТЫ. ЕЗЖАЙ ДОМОЙ. МС.

Десять дней спустя Селеста деловито выбирала овощи на Восточном рынке, перед этим успев забежать из конторы домой, чтобы проведать Родди. Узнав из телеграммы о приезде Гровера в Англию, Селеста лихорадочно строила планы. Их скорый отъезд должен храниться в тайне. Сегодня она в последний раз приготовится к уроку этикета, испечет английские булочки – или, как здесь их называют, маффины – с остатками смородинового джема. Если она поторопится, то еще успеет подготовить гостиную для демонстрации правил поведения хозяйки дома: как изящно сесть, когда положено вставать, как создать непринужденную обстановку и поддерживать светскую беседу.

В двадцатом веке все это кажется чудным и нелепым. Ее ученицы – умные, одухотворенные девушки, чьи интересы не должны ограничиваться лишь браком и общением в свете. Как легко закружилась на этой карусели сама Селеста, и как трудно с нее спрыгнуть!.. Конечно, ей не хватает модных нарядов и других атрибутов богатства, однако роскошь, в которой она жила прежде, далась ей недешево, и главным стало стремление к свободе.

Прочитав послание Мэй, в котором та подробно описала встречу в Соборном дворе, Селеста первым же делом остригла волосы и сделала их более темными при помощи крепкой чайной заварки. Рыжий цвет слишком бросается в глаза, да и от локонов давно пора было избавиться. Все женщины, с которыми она работает, носят стрижки, хотя поначалу Селесте казалось, что вместе с волосами она распрощалась и с молодостью. Аккуратные шляпки в форме колокола и береты помогли скрыть выдававшую ее рыжину.

На смену узким длинным юбкам с перехватом ниже колена пришли более короткие, однако у Селесты не было средств, чтобы следовать последним веяниям моды. Она обходилась простым черным костюмом из двух предметов; с одной стороны, выглядит он вполне прилично, а с другой – в нем легко затеряться в толпе.

Внезапно Селеста почувствовала на себе чей-то взгляд и инстинктивно оглянулась. Она встретилась глазами со смотревшим – тот стоял довольно близко, – после чего он удовлетворенно улыбнулся себе под нос, словно узнал ее, и продолжил делать покупки. Это был мужчина средних лет в фетровой шляпе и плаще из прорезиненной ткани. От него пахло дешевыми сигарами. Селесту кольнул страх. Кажется, она видела его раньше, в трамвае. Он преследует ее? Сердце забилось в панике. Если да, это может означать только одно…

Селеста выронила пакет с морковью и, не оборачиваясь, бросилась к выходу. Она хорошо ориентировалась в районе Восточного рынка и сделала крюк к военно-морскому госпиталю, чтобы там выскочить на перекресток с Пенсильвания-авеню. Она надеялась, что оторвалась от преследователя.

Тротуары были запружены пешеходами. Селеста старалась не бежать, а идти быстрым шагом. Недалеко от Южная Каролина авеню она увидела галерею магазинов и, обливаясь потом от страха, нырнула в первую попавшуюся лавку.

Навстречу ей шагнула женщина, тоже одетая в черное.