Нас прервал стук в дверь:

— Мисс Кейт, к вам пришел мистер МакЛеод.

— Я сейчас спущусь, Лили.

Тэсс приплясывает вокруг дивана и тычет в меня авторучкой, которую ей только что удалось поднять до потолка:

— Ты собираешься выйти за Пола? Лили и миссис О'Хара сплетничали об этом на кухне, они думали, что я не слышу.

Я шлепаю ее по руке.

— А я и не знала. Что они говорили?

Тэсс жует верх ручки:

— Они думают, что ты должна. Правда, они, конечно, не знают о Сестричестве.

— А как ты думаешь… — В этот миг я отодвигаю в сторону все свои сомнения. Я должна пойти навстречу желанию сестер. — Ты бы хотела поехать в Нью-Лондон и учиться в Сестричестве? Ты не можешь вступать в орден до совершеннолетия, но Елена говорит, что в их школу принимают девочек с десяти лет. Она говорит, там отличные библиотеки, и ты сможешь читать, сколько твоей душе угодно.

— Елена говорила мне про библиотеки. Конечно, это заманчиво, — признает Тэсс. Я натянуто улыбаюсь ей. Елена, значит, говорила? Но Тэсс мотает головой так, что ее косички взлетают в воздух. — Но я думаю, лучше мне остаться дома, и заниматься с Отцом, и печь хлеб с миссис О'Хара, и гулять по саду. Елена говорит, что в Нью-Лондоне здорово, а я думаю, там шумно. И полно народу.

— Ну у тебя есть еще несколько лет, чтобы принять решение, — заверяю я ее, хотя сама отнюдь не уверена в своих словах. Позволит ли ей Сестричество жить дома до семнадцати лет, если мы те самые три сестры? — Просто Маура, Отец и я об этом беспокоимся… ладно, в основном я, конечно.

— Надо еще узнать, что решит Маура, — говорит Тэсс. — Ты же знаешь, у нее семь пятниц на неделе. Даже если сейчас она решит вступить в Сестричество, она может добраться до Нью-Лондона и передумать. Захочет, например, выйти замуж за моряка. Вот с тобой хотя бы все ясно. Если уж ты примешь решение, то не станешь по сто раз менять его.

— Я бы хотела остаться в Чатэме, особенно если ты тоже будешь здесь, — признаюсь я. — Вопрос в том, как это сделать. Можно попытаться уговорить Пола остаться со мной тут, но…

Тэсс обвивает руками мою талию.

— Думаешь, он согласится? Я не хочу, чтоб ты уезжала, Кейт. Без тебя тут будет гораздо хуже.

Я крепко ее обнимаю.

— Я тоже не хочу никуда уезжать.

— Но, может быть, тебе придется. — Тэсс отстраняется, и я вижу скорбь на ее личике. — Если ты будешь его женой, тебе придется поехать с ним, куда ему захочется.

Тэсс права. Если муж пожелает, я должна буду собраться и поехать с ним хоть на край света. Права голоса у меня не будет.

— Ты правда думаешь, что Пол погонит меня куда-то пинками и воплями? Потому что иначе ему нас не разлучить.

Тэсс улыбается, и на ее щеках появляются ямочки.

— Обещаешь?

— Обещаю, — говорю я, хотя моя совесть корчится от боли.

Допустим, я даже смогу убедить Пола остаться в Чатэме, но, боюсь, Сестры не позволят мне за него выйти, если прознают, что я владею ментальной магией. Елена что-то толковала о независимости женщин, но как насчет моей независимости?

Во мне снова поднимается гнев. Одно дело добровольно решить не вступать в брак, присоединиться к Сестричеству и вместе с ним работать над общими задачами. Я, кстати, не исключаю такого варианта. И совсем другое дело, когда меня к этому принуждают. Клетка есть клетка, пусть даже она трижды прекрасная и безопасная.

Пол ждет меня в гостиной, даже не сняв своего серого пальто. Он поднимается и преподносит мне букет белых роз. Я зарываюсь в цветы лицом, глубоко вдыхая их аромат.

— Они прекрасны, спасибо тебе.

Пол улыбается. Его зеленые глаза ярко выделяются на загорелой коже.

— Я знаю, это не самые твои любимые, но матушкин сад сильно проигрывает по сравнению с твоим.

Умный парень. Цветы и комплимент моему саду всегда найдут путь к сердцу Кейт, и он это знает.

— Тебе пришлось долго ждать? Я занималась с Тэсс.

— Все в порядке, мне составила компанию Маура. — Пол опирается о пианино. — Твои сестры уже стали настоящими барышнями, правда же? А я еще помню, как Тэсс ползала по полу, и нам приходилось следить, чтобы она не тащила в рот всякую грязь.

— О, у нее был талант жевать все, что попадалось на ее пути. Мне кажется, она однажды съела полчервяка. — Я смеюсь, вспоминая, как брезгливо сокрушалась миссис О'Хара, обнаружив в кулачке Тэсс вторую, еще извивающуюся половинку несчастного беспозвоночного.

Пол с самым серьезным видом кивает:

— Возможно, она это сделала в исследовательских целях.

— Возможно. Она даже в пеленках была очень любознательной.

— Помню, как она целый год без конца говорила: «Почему?» — и тебе приходилось находить ответы на всякие нелепые вопросы. — Изображая Тэсс, он склонил голову набок и запищал: — Почему у лошади четыре ноги? Почему снег не синий? Почему? Почему?

Я смеюсь, проводя рукой по закрытой крышке пианино.

— Да, и я должна была знать, почему шмели могут летать, а Тэсс не может, причем крылья не учитывались.

Пол отводит с моего лица прядь выбившихся из прически волос.

— Ты прекрасна, когда смеешься.

Улыбка сползает с моего лица. И как это мы перешли от воспоминаний к флирту?

— А что, в остальное время я уродлива?

— Для меня ты всегда прекрасна, — нежно говорит он, гладя мою щеку. — Но у тебя слишком много забот. Если бы я мог, я бы забрал половину твоих печалей.

Хотела бы я, чтобы это было так легко. Натянуто улыбнувшись, я отстраняюсь.

— Я справляюсь.

— Я знаю, что ты справляешься. Я вовсе не критикую тебя, Кейт. Я просто хотел бы помочь. Ты в чем угодно можешь на меня рассчитывать, — с непривычной серьезностью говорит он, а потом на его лице появляется усмешка. — Может быть, прогуляемся?

Я в раздумьях смотрю в окно. Все утро шел дождь, но сейчас свежий ветер раскачивал ветви деревьев и гнал по небу серые облака. Я весь день провела в четырех стенах, и мне хочется прогуляться. Но что, если мы набредем на Финна?

— Позволь предположить, что для тебя там слишком холодно, и ты боишься подхватить простуду, — подначивает меня Пол.

Я шлепаю его по руке.

— Вовсе нет!

— Ты, наверно, слишком много времени провела с мисс Ишида и превратилась в кисейную барышню, — Пол продолжает дразниться.

Если бы он только знал, что Рори превратила одну из пуговиц на корсете Саши в многоножку, а Саши даже глазом не моргнула! Саши Ишида куда выносливее, чем может заподозрить большинство наших горожан.