возможно, было бы лучше вам все испытать на собственном опыте, – предложил Ван Арк. – Тогда мы избавимся от многословных разъяснений.

– Вы хотите, чтобы я… с ней?

– Нам не нужно трахаться, дорогуша, – сказала Связующее Звено. У нее был на удивление глубокий и звучный голос. – Мы всего лишь прокатимся тандемом. И тебе даже не придется впускать меня в свою голову; я подключусь к костюмчику и нарисую тебе картинку, как в виртуальности. – Она придвинула вращающееся офисное кресло и села прямо за Мартикой Семаланг. Щупальца вытянулись, ладони окружили голову жертвы. Возложение рук. Йау-Йау ощутила, как подкатывает комок к горлу, и с трудом взяла себя в руки.

– Как ваш законный представитель, советую этого не делать, – сказала она.

– Йау-Йау, все в порядке. Я хочу этого, пожалуйста, пойми. Я хочу знать. – Ладони и пальцы надавили на голову Мартики Семаланг. Мертвячка зажмурилась и приоткрыла губы в выражении религиозного восторга и боли. Связующее Звено протянула еще две руки от основания своего черепа к Йау-Йау.

– Ты идешь со мной или нет, мясная детка?

Йау-Йау неохотно взяла протянутые руки, но не смогла подавить дрожь, когда синестетическое покалывание пробежало по предплечьям. Контакт. Текторные системы сталкивались и сливались, как средневековые армии, перебрасывая через рвы и траншеи самости молекулярные мосты и лестницы.

И Йау-Йау Мок очутилась в памяти другого человека.

Этот человек тонул и видел, как гласила легенда, всю свою жизнь как проекцию на небо, к которому так отчаянно стремился. Но его тянуло вниз, вниз, вниз, все дальше и дальше, события чередовались с молниеносной скоростью, минуя скучное и обыденное: отредактированные избранные моменты великой цепи бытия; из утробы в могилу за двадцать три минуты с перерывами на рекламу. «Спонсор этой жизни – компания такая-то».

Вечеринка по случаю восьмого дня рождения, которой для нее не устраивали, с друзьями, которых не было, в доме, где она никогда не жила, но он был ей так же знаком, как пять привязанных друг к другу барж – место, где она родилась и выросла. Дом на той фотографии, где виднелся фрагмент таблички. Восемь свечей на торте. «С днем рождения тебя, с днем рождения тебя…»

Первый неуклюжий трах с Марко из общей компании, в то время как мать объезжала нового бойфренда в Тахо. Ныряние на Барьерном рифе с высокими красивыми хихикающими подружками, доставленными прямо из рая, после чего они валялись на веранде, курили гашиш и разговаривали о мужчинах и будущем, о мужчинах и карьере, о мужчинах, да-да, о мужчинах.

Диплом с отличием по специальности «Теоретическая наноинженерия и дизайн». На карьерном экспресс-лифте прямиком в научно-исследовательский отдел «Теслер-Танос». Квартира на двадцать пятом уровне с видом на океан и автомобиль-оборотень – модель, популярная среди сотрудников корпорады в этом сезоне. Суборбитальные рейсы на конференции по наноинженерии в Сингапуре, Шанхае и Вальпараисо. Солнечные каникулы в тени Килиманджаро и снежные каникулы в тени горы Эребус. Переговоры. Партнеры. Повышение по службе.

«Кодекс 13». За этим названием возникли многоуровневые воспоминания: она как будто увидела сперва замок, потом дверь, стену, лабиринт за стеной, изумрудную цитадель, содержащую этот лабиринт.

Идея: отказаться от модели раковой клетки, которую Адам Теслер взял за основу своего тектора-биорепликанта, разрушающего все, к чему он прикасался; обратиться к шаблону менее прожорливому, более жизнеутверждающему – человеческой гамете.

Пятеро исследователей, натянув вирткомбы, объединились и стали изучать фуллереновые купола и своды своего тектора, как атеисты – собор Святого Петра, охая и бормоча при виде мраморных ангелов.

«Бессмертие-без-смерти», – прошептала Йау-Йау в своих мечтах о жизни, которую могла бы пожелать для себя. Великий Грааль.

И с осознанием того, что Адам Теслер, однажды ставший спасителем мира, не был готов стать им снова ввиду затрат и рыночных сложностей, случилось предательство.

Зашифрованные звонки. Тайные встречи на горных курортах и в отелях подле пустынных оазисов. Отказы: нет, я пас, это против правил, а если они узнают? Поездка в плавучий игорный комплекс в двухстах километрах от Тихоокеанского побережья Мексики, где Покупатель без лица и имени наконец обрел и то, и другое. Роланд Карвер, руководитель специальных проектов компании «Аристид-Тласкальпо».

Деньги. Сделка. Суета. Фрагменты воспоминаний: комната, цвет, примечательные духи личного секретаря, степень освещенности, водные глубины.

Высота солнца над горизонтом, песня в радиоэфире, запах кофе, аромат масла для купания, журчание горячей воды, наполняющей ванну, и вот люди в боевом камуфляже корпорады открывают дверь, которую можешь открыть только ты; наплевав на протесты и угрозы, хватают тебя, затыкают рот рукой в перчатке, тащат за ноги, за руки на залитый солнечным светом балкон с видом на далекое море; держат над краем, пока ты брыкаешься и вырываешься, безнадежно, беспомощно, и один из них вытирает мочу и дерьмо с перил. Потом они вываливают тебя голой из шелкового кимоно прямиком в полукилометровое ничто.

– О, господи, господи, господи… – зачастила Йау-Йау, позабыв о том, что ее религией когда-то был даосизм, и вынырнула из виртуальности вся в поту, дрожащая и бледная, как будто у нее начался отходняк после прихода. Связующее Звено обвернула руки вокруг головы, прикрываясь ладошками, как скромница веером.

– Они убили меня, Йау-Йау, – сказала Мартика Семаланг. – Они узнали о сделке, которую я заключила с «Аристид-Тласкальпо», и убили меня.

– Не только это, сеньора Мок, – сказал Ван Арк. Освещены были только его руки, лежащие на столе под настольной лампой. – Корпорада «Теслер-Танос» должна была убедиться, что тайна «Кодекса 13» умерла вместе с Мартикой Семаланг. К сожалению, это оказалось сложнее, чем они думали: нельзя просто взять и стереть один набор связанных воспоминаний, энграммы хранятся в мозге на квазигологографической матрице с множественными резервными копиями. Как подтвердит Связующее Звено, очень трудно пройтись по каждому закоулку и проверить каждую щель, где может прятаться память. Гораздо проще стереть женщину, которую якобы звали Мартика Семаланг, целиком.

– Мадрилена Фуэнтес, – сказала мертвячка, чье лицо было единственным четко освещенным объектом в темном кабинете Ван Арка. – Я была Мадриленой Фуэнтес.

Густые струи дождя, текущие по окну, напоминали мокрые неоновые пальцы на стекле.

– На что «Теслер-Танос» не рассчитывала, так это на нелояльность персонала их Дома смерти, – сказал Ван Арк.

– Вам платит «Аристид-Тласкальпо».

– Бессмертие-без-смерти превращает корпораду «Теслер-Танос» в ископаемое. Как думаете, долго продержатся система contratada и прецедент Барантеса, когда бессмертными станут все – и живые, и мертвые? Конечно, «Аристид-Тласкальпо» щедро меня подкармливала на протяжении многих лет, и так уж вышло, что я оказался полезен, когда сеньора Семаланг не явилась на важную встречу. Но в конечном счете мы, мертвецы, заботимся только о собственных интересах.

– Как вы нашли меня? Сеньору Семаланг? Нас обеих? – спросила Йау-Йау.

– Когда