— Свет… — Я потянула к себе лавандовую юбку из тафты, но тут же в нее с другой стороны вцепились скрюченные пальцы.

— Обойдешься! — зашипела Светка. — И мужика тебе, и шмотки! Нет уж! Оставишь мне платьюшки! Как компенсацию!

— За что?

Я попыталась спасти хотя бы туфли, но они были ловким ударом отброшены под кровать.

— За то, что притворялась нежной фиалочкой, пока мы за Бодю с Алкой друг другу глотки рвали! Сидела, улыбалась! Руки убрала!

— Свет, это мои вещи…

— В суде докажешь! — презрительно бросила она и, вспрыгнув на ноги, толкнула меня в грудь. — Все, вали! Вали из моей комнаты! Из квартиры тоже вали! И из города! Не будет тебе тут жизни! Я позабочусь!

Я отлетела от очередного толчка назад, чуть не выронив телефон, но Светка неожиданно ловко его подхватила и с интересом уставилась на экран.

— Так… Что это тут у нас? Тихо, грабли не тяни! — Она оттолкнула мои руки. — Я, может, хочу посмотреть, как давно у вас все началось. Переосмыслить свою жизнь. Понять, как долго ты мне врала, подруженька…

И она, одной рукой удерживая меня на расстоянии, другой принялась тыкать в экран, разыскивая переписку с Богданом.

В которой, холодея вспомнила я, было то, что он назвал: «нож, чтобы ты убила меня, если обману». Я в тот вечер пролистала непонятные мне документы и решила, что обязательно удалю все. Но сначала хоть разберусь на свежую голову, что там такого, что прям приведет его на нары. Вдруг то, что он натворил, несовместимо с моими принципами?

Но закрутилась и забыла начисто. И теперь…

— Свет! Отдай немедленно! — Я так разозлилась и рявкнула так сурово, что на мгновение даже перебила ее кураж, и рука Светки дернулась ко мне.

Увы — всего на мгновение.

Она отскочила от меня, подняла телефон вверх и начала вертеть им, пританцовывая:

— А попробуй достань, а! Попробуй! Отними!

— Что за детский сад! — разозлилась я, уже готовая разбить телефон в хлам, лишь бы секреты Богдана не достались его врагам. Но даже если бы я подпрыгнула, как собачка за подачкой, все равно бы не достала: Светка была выше меня.

— Станцуй, Даш, станцуй! — глумилась она.

Черт, оказывается, со школы она ничуть не изменилась. Еще тогда она любила шпынять малышню и «в шутку» отнимать у них сок или игрушку. Потом, конечно, возвращала и пожимала плечами на наши вопросы, зачем так делать. «Почему бы нет? Меня в первом классе тоже старшаки гоняли».

Мы редко общались с тех пор, но на встречах выпускников обнимались и дружно клялись, что повзрослели и забыли старые глупости и обиды.

Непохоже.

— Что там у вас? — веселилась Светка. — Сексуальные чмок-чмок? Планы по убийству Аллы? Давай посмотрим!

Моя ярость в этот момент была так сильна, что я бы убила и ее. Но вступать в драку с неизвестным результатом было не очень умно. Мне не навалять ей надо, а получить назад телефон.

— Свет, ну хватит. Поиграла и будет. Мне пора идти, — как можно спокойнее сказала я. — Оставь себе платья, если хочешь, куда мне их носить. Телефон только отдай.

— О… — Светка замерла и вдруг кинула мне телефон. Я еле успела поймать его. — Ладно. Помни мою доброту. Только потом без претензий! Про платья ты сама сказала! И туфли.

— И туфли… — покорно согласилась я, запихивая телефон как можно глубже в карман. Руки у меня дрожали.

Такси я вызвала от подъезда, не желая оставаться рядом с бывшей приятельницей больше ни секунды. Пока оно ехало, я быстро чистила телефон от компромата. И первым делом удалила врученный Богданом «нож». Даже если он… В общем, я все равно им не воспользуюсь, а хранить, как выяснилось, опасно.

И «сексуальные чмок-чмок» тоже удалила. Не знаю, насколько может навредить Богдану то, что они получены до момента развода, но на всякий случай лучше стереть. У нас еще будет много нежных переписок. В будущем. Теперь главное — чтобы было само будущее.

Оставшиеся три дня я решила прожить в гостинице. В центре как раз рядом с офисом был очень красивый новый отель, куда я и приехала с двумя своими гигантскими чемоданами и дорожным рюкзаком. Провинция меняется медленнее, чем столица, но все же меняется, и я уже предвкушала, как упаду на белоснежные простыни, закажу в номер ужин и напишу Богдану что-нибудь… невинное, очень-очень невинное, чтобы пока не подставлять его. Хотя терять-то уже нечего.

Но на ресепшене меня смерили крайне равнодушным взглядом, и жующая жвачку девушка, даже не заглянув в монитор, сказала, что мест нет.

Никаких. Даже люксы заняты. Такой вот внезапный наплыв туристов в наш крошечный город.

Еще не подозревая плохого, я открыла карту, нашла гостиницу попроще через пару кварталов и потащилась туда со своим выводком багажа. Но там мне даже не открыли дверь. Я звонила, махала через витражное стекло двум смутно знакомым практически одинаковым девушкам, однако они даже не пошевелились, чтобы впустить меня.

Я их вспомнила. Это они были с Аллой, когда мы впервые собрались на «женский совет».

Стало понятнее.

Не могла ведь она реально во всех гостиницах предупредить персонал, правда?

Если б у нас еще было столько же гостиниц, сколько в Москве…

Я вздохнула и набрала маму. В конце концов, переночую на кухонном диванчике две ночи. А может, и меньше — вдруг Богдан все-таки вернется раньше?

— Дашенька! — Голос у мамы был взволнованный. — Это правда?

Блин, реально уже весь город знает?

— Что — правда? — осторожно поинтересовалась я.

— Что ты у Черновой мужа увела!  Так ты об этом нам пыталась рассказать? Я думала, это у тебя в Москве был женатый.

— В Москве тоже был…

— И в Москве, и тут?! Дашенька… — Голос у мамы стал упавший. — Ну ты что? Зачем ты так? Мы же говорили: хочешь ребеночка — рожай, а зачем семью-то разрушать? Мы тебе во всем поможем.

— Мам, все вообще не так было! — попыталась я распутать этот узел.

Но она добила меня:

— Ты ведь знаешь, что у него жена беременна?

— Нет! Это вранье! Она даже не хотела никогда ребенка! — возмутилась я.

— Это он тебе сказал?.. — еще грустнее спросила мама. — Ох, малышка моя… Хорошо, бабушка еще не знает, ее это добьет.

— Мам, я… — Я сглотнула.

Бабушку я волновать не хотела, но как им доказать, что все совсем не так, как донесла молва, — не знала.

— Доченька, ты же знаешь, мы всегда на твоей стороне… Но ты должна это закончить, Дашунь. Чтобы никаких этих гадостей о тебе не говорили. Ты ведь можешь?