– Предпочитаю стоять, – сдержанно ответил Энтони.

– В самом деле? Итак… чему обязан удовольствием видеть вас?

– Вчера вы угрожали леди Элеоноре Скарбро, – произнес Энтони с каменным лицом. – Я пришел сообщить, что любой, кто причинит или попытается причинить вред леди Скарбро, будет иметь дело со мной.

– Угрозы?

Граф вскинул брови. Казалось, слова Энтони его позабавили.

– Уважаемый сэр, боюсь, леди неправильно меня поняла. Ведь женщины так впечатлительны!

– Другие – может быть, но не она, – твердо возразил Энтони.

Граф пожал плечами:

– Я просто сказал, что ее муж по глупости попал в весьма неприятную историю. Не хотелось бы, чтобы такая очаровательная леди последовала его примеру. Вот и все.

– Это вы убили Эдмунда?

Энтони рад был заметить, что его неожиданный вопрос вывел собеседника из равновесия и заставил сбросить маску иронии. Ди Граффео некоторое время молча смотрел на него округлившимися глазами, но потом лицо его приняло прежнее невозмутимое выражение.

– Даже руки бы марать не стал из-за такого, как он, – пренебрежительно отмахнулся граф. – Скарбро – мальчишка, заигравшийся во взрослые игры. Слабохарактерный, пылкий идеалист. Такие часто становятся жертвами бандитов и негодяев, выдающих себя за революционеров. Скарбро приехал в Неаполь и сразу связался с плохой компанией. Стал членом Союза. Это жалкие остатки той неорганизованной банды, которая пыталась скинуть с трона короля. Большинство этих людей сейчас в тюрьмах. Но всегда найдутся молодые дураки, готовые занять их место. Объединение Италии, демократическое правление! Какая глупость. Ничего хорошего из этого не выйдет. Однако глупых людей убедить легко, особенно если они молоды и невежественны.

– Сэр Эдмунд мой племянник, – холодно проговорил Энтони. – Уверяю вас, он не был ни глуп, ни невежествен. Эдмунд был человеком уникального таланта и высоких идеалов. Но вам всего этого конечно же не понять.

– Его музыка была прекрасна. Спору нет. Но лучше бы он занимался своими операми и не лез в политику.

– Почему? Вы за это его убили?

– Я уже сказал. Я не убивал его. Равно как и не приказывал его убить. Меня он вообще не слишком интересовал. Англичане, подобные ему, приезжают в Италию каждый год. Загораются энтузиазмом, начинают проповедовать свои идеи, а потом, через годик-два, возвращаются обратно в Англию. С ним получилось бы точно так же.

– Тогда для чего вы докучали леди Элеоноре? Почему вас волнует, чем она занята?

– У сэра Эдмунда была информация, которая мне необходима, – прямо ответил граф. – Теперь эти сведения у леди Скарбро. Все, что мне нужно, – доверенный ему список имен. Лучше, если леди отдаст его мне.

– Опять угрозы? – спросил Энтони.

– Понимайте как хотите, – ответил граф, спокойно глядя на Энтони.

– Я так понял, это вы хотели выкрасть этот самый список из ее дома, но обнаружить бумаги не удалось, и теперь вы собираетесь заставить ее отдать их силой.

– Я не забирался в дом ни к леди Скарбро, ни к кому-то еще. Я вам не вор, – презрительно отозвался ди Граффео.

– Естественно. Вы заплатили другому человеку, чтобы он сделал все за вас.

– Вы глубоко заблуждаетесь. Мне нет необходимости что-либо красть. По моему опыту, деньги – гораздо более эффективное средство. Я готов заплатить леди Скарбро за список имен. Так ей и передайте.

– Осмелюсь заявить, деньги ваши леди Скарбро не примет, – решительно возразил Энтони. – Уверяю, вы напрасно тратите время. Элеоноре неизвестно о бумагах Союза либо другой тайной организации. Эдмунд не рассказывал ей о своей деятельности. Хотел уберечь ее. И никаких документов ей не передавал. После попытки ограбления Элеонора осмотрела весь дом, но ничего похожего не обнаружила.

– Если верить ее словам.

– Сомневаетесь в честности леди? – Голос Энтони звучал тихо и обманчиво спокойно.

– Людям свойственно лгать, даже красивым женщинам. И особенно красивым женщинам.

Энтони сделал большой шаг и оказался почти вплотную к графу, глядя на него сверху вниз. Взгляд Энтони был тверд и холоден как лед.

– Леди Скарбро не лжет. Я тоже. Учтите, если с Элеонорой или ее близкими что-то случится, я лично разыщу вас хоть на краю света и заставлю дорого заплатить. Заметьте, это не угроза, а предупреждение.

Некоторое время мужчины смотрели друг другу в глаза. Граф сдвинулся с места первым. Отвернувшись, он проговорил:

– Как я вам уже сказал, я не собираюсь причинять вреда леди Скарбро. Мне просто нужен список.

– В таком случае советую вернуться в Италию и поискать его там.

Энтони развернулся и покинул комнату.

На секунду он замер в дверях и с удовлетворением услышал, как за спиной что-то с громким стуком ударилось о стену, и граф разразился проклятиями на итальянском. Когда Энтони взял шляпу и перчатки и вышел за дверь, на лице его поигрывала улыбка, полная мрачного торжества.

После ухода Энтони Элеонора поднялась наверх, в комнату Гонории. Леди лежала, раскинувшись на кровати, глаза закрывал благоухающий лавандой платок, а ее дочь и горничная суетились вокруг.

В первый раз Элеонора почувствовала, что эта женщина искренне горюет по Эдмунду.

– Зачем он ввязался в такое дело? – горестно спросила она Элеонору, убрав холодный компресс и уставившись на нее покрасневшими глазами. – Зачем подвергал себя опасности? Я его всегда так берегла…

– Знаю, – ответила Элеонора. – Трудно сказать. Наверное, для него это было очень важно.

– И что… его убили? – с неподдельным ужасом выговорила Гонория.

– Нет никаких доказательств, что его смерть была насильственной, – осторожно ответила Элеонора. Конечно, рассказ Дарио вынудил ее заподозрить неладное, но лучше не делиться подобными соображениями с матерью Эдмунда. – Постарайтесь не думать об этом. Может, вам поспать? Я велю, чтобы вам принесли чашку горячего шоколада, а потом попробуете вздремнуть…

Элеонора вышла из комнаты и, отдав необходимые распоряжения на кухне, отправилась к себе, чтобы переодеться для дневного визита. Разговаривая с леди Гонорией, Элеонора вдруг вспомнила вчерашнюю встречу с синьорой Мальдуччи. Она обещала встретиться с этой женщиной, в тот момент – неохотно, однако теперь Элеонора сгорала от нетерпения. Синьора Мальдуччи вела себя очень странно. Сложилось впечатление, что женщина очень хочет поговорить с ней об Эдмунде и его смерти. Тогда Элеонора решила, что синьора Мальдуччи одна из любительниц всего мрачного и пугающего и просто хочет послушать подробности трагической гибели ее мужа и сожжения тела на костре.

Но после разговора с Дарио все обстоятельства предстали перед Элеонорой в новом свете, и она задумалась. Вдруг синьоре Мальдуччи известно нечто важное? Вдруг она знает истинную причину гибели Эдмунда? Она сказала, что видела его в тот день. Возможно, волнение синьоры Мальдуччи объяснялось тем, что она стала свидетельницей чего-то подозрительного и может сообщить, как убили Эдмунда… и кто это сделал.