И это сработало.

Милая маленькая девочка, переменившись в лице, возмущенно воскликнула:

— Да все у него было! Состав, образцы, цветовые и вкусовые характеристики! Но нет, он же самый умный, до него попросту не доходило, что эти курицы, конечно, тупые, но не до такой степени, чтобы не отличить синие таблетки от зеленых! И я… Он… Вы…

И энитта Эори Ханиган, она же эитт Гаа Нардак застыла, оборвав себя на полуслове.

А я улыбнулась.

Посрамленная не знаю, кто по расовой принадлежности, переменилась в лице, и прошипела:

— Я никого не убивала! Доказательств у вас нет! Думали, что провели меня как тупую скрыггу?

Я не знала, что такое скрыгга, но определенно я догадывалась что:

— Доведение до самоубийства — это преступление. Вы лишили девочек сна на шестнадцать суток — и подтвердили это. Не удивлюсь, если вслед за отсутствием полноценного сна девочек преследовали галлюцинации, и уже даже не важно, способствовали вы этому или нет. Достаточно факта подлога таблеток.

И я посмотрела на шефа. Сайнхор криво усмехнулся, криво, но очень одобрительно, и произнес, обращаясь к стене:

— Дело закрыто. Забирайте.

Истаявшая стена, (а я еще удивлялась, почему в допросной комнате у них нет зеркала, за которым кто-нить стоит и все слушает, но как оказалось — все есть) и в допросную вошло двое вампиров. И как оказалось «злые полицейские» тут именно они.

— Нет! – заорала арестованная, стремительно меняясь в лице. — Это не так! Они сами! Я… она заставила меня это сказать, она медиум! Она…

Ее уже никто не слушал — двое вампиров, причем от их убийственного выражения на лицах даже мне стало нехорошо, да и в целом вампиров не люблю, подошли, подняли, и выволокли сопротивляющуюся «девошшку» в эту самую стену. Стена вернула свой прежний каменный вид. Мы с шефом остались сидеть.

— Ловко ты, — выговорил после некоторой паузы шеф.- Синенькие-зелененькие… Как ты поняла?

Пожав плечами, разложила все по полочкам:

— Первая оговорка – неуверенность в количестве дней. Как староста она должна была вести учет и знать точно. Вторая – о том кто выдает таблетки. Подвох в вопросе «Кто выдавал старостам комнат снотворные?», правильный и логичный ответ «Дежурная по этажу», и подозреваемая дала его быстро и четко, однако она замялась, едва я персонализировала вопрос, изменив на: «Кто дал снотворные вам?». Уточнение по цвету таблеток было лишь отвлекающим маневром и уловка сработала.

Сайнхор молча поаплодировал.

— Что с ней будет? — спросила, не столько из-за сочувствия, его особо не было, учитывая, что мадам сгубила двенадцать жизней без зазрения совести, но вот как работает местная правоохранительная система мне было действительно интересно.

— Мы доказали причастность к преступлению, далее ею займутся коллеги из вампирского ведомства. У них есть право применять пытки, у нас его нет.

Ну прямо все как на земле — один в один.

— А если бы она оказалась невиновна? — поинтересовалась я.

— Отпустили бы, — шеф кинул мне папку на гражданку Гаа Нардак. — Как видишь, реально расколоть ее удалось только сейчас. До этого ей удавалось уходить от допросов с применением пыток — доказательств не было.

Любопытные у нашего отдела полномочия.

И тут зашла Руш и сообщила, что у нас новый вызов на место.

Со скалистого обрыва открывался вид на огромный океан из мглы. Мгла клубилась, местами из нее выныривали огромные рыбины, местами щупальца кого-то наподобие осьминогов, иногда виднелись проплывающие вдали парусники, правда не похоже было, чтобы они плыли — скорее летели по волнам тумана.

— Не подходи близко к краю, — в очередной раз предупредил шеф Сайнхор.

И сиганул вниз.

Я осталась стоять, послушно отойдя за железную сетчатую оградку, видимо препятствующую желанию самоубийц самовыпилиться из жизни путем утопления в этом недоокеане. Помимо меня тут имелись три отряда быстрого реагирования. Вампиры, их отличала определенная темнота в отделке безлошадных экипажей, оборотни – они в основном были верхом на мотоциклах, и теперь пять железных коней шипели, медленно остужаясь. А еще тут были самые охренительно красивые типы на свете — фейри. Я так поняла, что это феи, только мужского пола, но вели они себя как-то так, что я начала находить различия в их видовой принадлежности к той же Руше. Руша была нормальная, а эти нет. В основном золотые волосы, иногда серебряные. Одежда сплошняком белый и зеленый, украшения золото и платина. На длинных пальцах изящные кольца. В надменных взглядах смесь презрения и отвращения.

И одними взглядами эти семеро не ограничились.

— Надо встать с подветренной стороны, а то несет… падалью,- высказался один из них.

Я даже и не поняла сначала, к чему это было сказано, потом вспомнила что шеф у меня вроде как стервятник, и мне… обидно стало.

— Да, будьте так любезны, отвалите подальше, от вас жутко несет чем-то крайне неприятным, — высказала фейкомужику.

В отряде оборотней послышались смешки, и мужик чем-то напоминающий тигра, поправив кожаную куртку, высказался, ни к кому не обращаясь:

— Не знал, что у фей такой хороший нюх, думал мы одни здесь… вынуждены терпеть неприятные… пусть будет запахи.

Фейри заметно помрачнел, но оборотню он высказывать ничего не стал, а вот на меня обратил самое пристальное внимание. С вызовом посмотрела в ответ — и не таких наместо ставили.

И вдруг фейри как-то неуловимо изменился. В единый миг черты лица его утратили надменность и мерзопакостность, став утонченными и в то же время мужественными. Взгляд — внимательным и притягательным. Тело — вызывающим желание прильнуть к широкой груди и узкому торсу. И даже волосы как-то оттенок сменили, подчеркнув выразительность взгляда.

— Отфотошопился на ходу, — задумчиво произнесла я, скептически рассматривая мужика.

Мужик слегка обалдел.

В следующее мгновение он как-то распрямился, расправил плечи и… стал красивее. Существенно красивее. Как с картинки. Идеальные волосы, идеальная кожа, идеальное тело, волосок к волоску, ресничка к ресничке, губки к губам…

— И фильтр добавил, — еще более задумчиво констатировала я.

И тут оборотни заржали.

Не поняв вообще с чего это они, я почему-то посмотрела на вампиров – те вели себя невозмутимее некуда, но почему-то тоже едва заметно, но улыбались. Едва фейри к ним развернулись в ярости, вампиры тут же улыбаться перестали и в целом вновь