Гетти хихикнула:

— Может, он имел в виду девушку, которую терпеть не могла мать ее жениха? И в результате молодая леди сбежала от него с другим. Я тоже думаю, что, если девушка не может найти общего языка с будущей свекровью, ей лучше сразу бежать куда подальше.

Фредди невесело рассмеялся:

— А ведь вы это — хоть и иносказательно — о моей матушке, не так ли?

Гетти смущенно посмотрела на него.

— И вовсе не о ней! — воскликнула она. — Как я могу столь жестоко говорить о такой прекрасной, достойной женщине?!

— Не надо щадить мои чувства, — уныло сказал Фредди. — Я-то прекрасно знаю, почему все слуги за глаза зовут мою матушку ведьмой…

— В самом деле? — Гетти задохнулась от удивления.

Фредди кивнул:

— Правда, мне грех жаловаться: меня матушка любит и старается оберегать от всех превратностей судьбы. Кстати, я давно хотел спросить вас — а как поживает ваша дорогая мама? Подагра не стала мучить ее меньше?

Гетти пожала плечами и наклонилась к клавишам:

— Пожалуй, нет. Но давайте-ка попробуем еще разок, чтобы не опозориться вечером перед вашей возлюбленной.

— Как вы добры, мисс Хартуорт! И что бы только я без вас делал? Вы так поддерживаете меня — и сердцем, и разумом… Во всяком случае, я бесконечно благодарен вам за все. Кстати, моя голова совсем прошла!

Гетти улыбнулась ему; теперь они оба просто сияли.

— Мы знаем друг друга столько лет, что мне просто не остается ничего другого, как только заботиться о вас, — сказала она.

Джейн слышала весь разговор, и он ее удивил. Но больше всего она изумилась, заметив знакомые красные пятна на бледном лице Фредди, когда тот смотрел на Гетти. Джейн почувствовала укол в сердце. Что все это значило?

Между тем Гетти побледнела, ее смех вдруг затих, она несколько раз моргнула и потянулась навстречу Фредди, полуоткрыв губы, словно для поцелуя… Джейн замерла за портьерой, но Гетти в последнюю секунду отпрянула и заняла исходную позицию — за роялем из розового дерева.

Зазвучало вступление, Фредди прижал руку к сердцу, пару раз откашлялся и завел:

— И я был пахарем когда-то…

Джейн не стала слушать дальше. Она потихоньку выскользнула на улицу, быстро обогнула дом и вновь вошла внутрь — на сей раз через заднюю двери.

Но незамеченной остаться ей так и не удалось. Посередине холла она нос к носу столкнулась с мистером Улльстри, вышедшим ей навстречу из небольшой красно-золотой гостиной, примыкавшей к бальному залу. Джейн поспешно поклонилась и хотела прошмыгнуть мимо, но он остановил ее, прижав палец к губам и делая какие-то загадочные знаки. Похоже было, что мистер Улльстри хочет что-то показать ей. Джейн резко развернулась и подошла к нему, с облегчением подумав, что он, кажется, не обратил ни малейшего внимания на ее вид.

Пухлое лицо мистера Улльстри раскраснелось, он улыбался и продолжал прижимать палец к губам. Джейн пока еще ничего не понимала. Но когда мистер Улльстри коротко кивнул на приоткрытую дверь, она прислушалась, услышала долетавшие из-за двери голоса, а вскоре начала разбирать и слова.

— Так вы говорите, Софи, что он предлагал вам пари — руку и сердце в случае неудачи? — Голос полковника Даффилда Джейн не спутала бы ни с чьим.

— Ну, конечно! — возбужденно ответила миссис Ньюстед. — Если он проиграет пари, то женится на мне.

— Женится на вас? — с сомнением протянул полковник.

— А что вас так удивляет? Вы же знаете, что мы были любовниками. Он и сейчас неравнодушен ко мне…

— Не могу понять одного: зачем он вам, дорогая? Даже если он женится на вас, это станет пустой формальностью. Торп никогда не будет принадлежать вам целиком: он влюблен в миссис Амбергейт.

— Это неправда! Торп не любит ее! Может быть, хочет обладать ею, но похоть и любовь — разные вещи!

Джейн услышала хихиканье полковника:

— Совершенно согласен с вами, дорогая: это действительно разные вещи. Однако кое в чем вы ошибаетесь. Я мог бы вам объяснить, как Торп относится к миссис Амбергейт, да только вы не поймете.

Миссис Ньюстед вздохнула:

— В любом случае мне на это не наплевать. Я хочу выйти замуж за лорда Торпа — и знаю, как этого добиться!

— Я поражен, как вам в голову могла прийти такая глупость.

— А вы жестоки…

Джейн уловила в голосе обиженные нотки и живо представила себе лицо миссис Ньюстед — та всегда в подобных случаях изображала из себя плачущую куклу, считая, очевидно, эту гримасу восхитительной и неотразимой.

За дверью наступило молчание; Джейн поймала лукавый взгляд мистера Улльстри и прикусила губу. Надо бы уйти подальше от этой двери — не дай Бог быть пойманной за таким непристойным занятием, — но она не могла себя заставить сделать это.

— Ну что ж, — раздался вновь голос Даффилда. — Тогда расскажите, чего вы добиваетесь от Торпа.

В ответ миссис Ньюстед промурлыкала:

— Я добиваюсь Торпа! Не валяйте дурака, полковник. Лучше поцелуйте меня еще разок.

Услышав это, Джейн почувствовала, что не может больше находиться здесь. Она развернулась, чтобы уйти, но мистер Улльстри поймал ее за руку.

— Вы не хотите дослушать?

— Нет! — шепнула Джейн, еле сдерживая злость, и пошла к арке, за которой начиналась лестница на второй этаж.

Мистер Улльстри нагнал ее.

— В таком случае выслушайте меня, — настойчиво прошептал он. — Они говорили об условиях пари. Думаю, вам будет полезно знать это.

Но Джейн зажала уши руками:

— Нет! Прошу вас, ни слова больше!

Мистер Улльстри отступил и улыбнулся своей лукавой улыбкой:

— Как желаете, моя дорогая, как желаете. Затем он повернулся и быстро пошел прочь.

У Джейн мелькнуло подозрение, что он вернется сейчас на прежнее место и продолжит подслушивать любовную сцену между полковником Даффилдом и миссис Ньюстед…

Не успела Джейн поставить ногу на нижнюю ступеньку лестницы, как ее вновь окликнули. На этот раз — Фредди.

— Джейн! — удивленно сказал он — Что с вами стряслось? Ваше платье помято и все в грязи!

Джейн почувствовала, что краснеет: у нее было ощущение, что ее застигли в тот момент, когда она поправляла подвязку на чулке. Кроме всего прочего, ей вовсе не хотелось разговаривать с Фредди после того, как он поступил с ней. Поэтому она предпочла обратиться к Генриетте, которая стояла рядом с ним:

— О, Гетти, это вы? Привет! Я вижу, вы вновь явили миру свое искусство и помогли нашему дорогому мистеру Уэйнгрову в очередной раз справиться с мигренью.

— Скажите, разве это не удивительно? — защебетала Гетти. — Всего одна капля лауданума, компресс из лавандовой воды к вискам на полчаса — и он уже настолько окреп, что смог совершить небольшую прогулку по саду. А после прогулки почувствовал себя и вовсе здоровым.