спрятать целиком. Он махнул рукой и уселся рядом с огромной гориллой, делая вид, что он с ним одной крови. Накинул на плечи шкуру, снятую с информационного стенда, и вписался вполне органично.

Гидеон залез на дерево, скрывшись в листве. А мы с Искрой, дословно принявшей команду «держись рядом», выселили семью ни то муравьедов, ни то местной вариации утконосов, втиснулись в небольшую искусственную пещеру. Тесновато, конечно, но вид на ловушку открывался идеальный.

«Матвей, здесь так холодно…» — простонал Ларс: «…может, ты прижмешься к ней поближе?»

«Поддерживаю. Мне тоже холодно…» — донеслось от Мухи.

«Если вам так холодно, то и тискайте друг друга…» — я отмахнулся: «Не отвлекайте. Я и так сосредоточиться не могу…»

Неожиданно для себя осознал, что мне очень волнительно находиться в такой близости с девушкой. Последние отношения были так себе, ничего серьезного — время убить, да одиноким себя не чувствовать. Уверен, что она и не заметила, что я пропал.

И про Настю пора уже забыть. Признать тот факт, что не увидимся больше никогда.

А здесь хоть все и в рамках приличий, но мы с Искрой явно крупнее муравьедов. Я чувствовал не только тепло ее тела, но и приятный запах — что-то летнее и фруктовое, слышал легкое дыхание…

В общем, было волнительно и захотелось узнать её поближе. Мы успели перекинуться парой слов, пока бродили по залам. Немного, но достаточно, чтобы понять, что человек она интересный. Не пустышка в дорогой снаряге, не чрезмерно переуверенная в себе «чудо-женщина», что коня и избу не только остановит, но и сожжет дотла, и не адреналиновая наркоманка, упивающаяся силой.

А нормальная девчонка с личными ценностями, интересом к окружающему миру и желанием сделать этот мир чуточку лучше. Возможно, что и доказать себе или кому-то что-то хочет…

«Матвей, ку-ку! Что-то идет…» — Ларс вывел меня из задумчивости и пустил легкий импульс, меняя фокус моего внимания с капельки пота, пробежавшей у Искры по шее, в сторону высокой двери в дальнем конце зала.

«Фух, жарковато здесь…» — я отправил ответный импульс типа с благодарностью, что фобос бдит.

«Ну да, ну да…Вентиляция плохая…» — прилетело в ответ.

Я почувствовал, как напряглась Искра. Запахло тлеющим деревом, как выжигателем, который у меня был в детстве. Из-под пальцев девушки, сжимающих какую-то деревяшку, потянулась струйка дыма. Я тихонечко подул ей на шею, не столько охлаждая, сколько призывая успокоиться.

«О! Это ты здорово придумал… Профессиональный подход…» — хихикнул профессор.

«Да, отвали ты! Не шипеть же мне на нее было…» — мне самому стало жарко и уже не только от душной пещеры, а от понимания, что подход действительно вышел далеким от делового.

Но сработало. Искра отдернула руку, помахав ей и разгоняя дымок. Повернулась с виноватой улыбкой и кивнула, что больше такого не повторится. Я кивнул ей в ответ, указывая на дверь.

Что-то приближалось. Темный энергетический сгусток парил над полом примерно на уровне двух метров. Приблизился к двери с той стороны, замер и исчез. А через мгновение появился уже с нашей стороны, пройдя закрытую дверь насквозь.

Черный комок — шар размером с толстый грейпфрут, горящий черным пламенем.

«Это что за летучий колобок?» — спросил Муха.

«Это осколок мрака. Гадкая хрень, появляется, когда брошенные, одинокие люди кого-то проклинают…» — подсказал Ларс: «Это как у котов, когда они выплевывают комки шерсти. Тут тот же принцип, если вы понимаете, о чем я…»

«Честно говоря, не особо…» — Муха выразил наше общее мнение: «Такое здоровое прям и летающее?»

«Нет конечно… Оно мелкое сначала, потом растет, когда начинает питаться. Это паразит, ему вселиться куда-то нужно. И дальше, как повезет — если в кого-то с добрым сердцем, то и сам может исчезнуть…»

Не знаю, что доброго осколок нашел в нашей ловушке, но подлетел к ней очень даже целенаправленно. Покружил по верхам, а потом рухнул прямо внутрь, коробка подскочила, а он пролетел насквозь и исчез в полу.

Через пару секунд вернулся, вылетев сквозь паркет в паре метров от центра. Опять покружил, каждый раз приближаясь все ближе к нам. Остановился возле чучела муравьеда, которого я выселил из пещеры, замер над ним и затрепетал. Медленно опустился на голову чучелу и постепенно растворился, впитываясь в шерсть.

Муравьед дернулся. По телу зверя пробежала судорога, и он сделал первый неуверенный шаг. Потом второй, а потом бодро засеменил к нашей коробке. Ткнулся длинным носом в содержимое и начал сопеть и чавкать.

Потыкавшись мордой, остановился, поднял морду и опять задрожал, будто подавился. Сжался пару раз и выплюнул что-то черное, размером с мячик для пинг-понга.

Мячик вспыхнул, повторив свечение первого осколка, поднялся в воздух. И как под кальку подлетел к коробке, рухнул в нее, исчез и вернулся снова. Начал кружить в поисках, в кого вселиться. Муравьед же опять засопел и пошел к коробке за добавкой.

«Так вот, а если в злое сердце вселится или вот так, то, как видите, ничего хорошего не будет…» — продолжил Ларс: «Такой способ размножения я раньше не встречал, нужно провести опыты…»

«Ну, с муравьедом-то мы как-нибудь справимся…» — хмыкнул Муха и поперхнулся, глядя, как «детеныш» осколка подлетел к чучелу льва и начал растворяться в гриве.

Глава 22

— Не сожги здесь все, — я подтолкнул Искру и начал выбираться из пещеры.

Когда я выскочил на открытое пространство, Стеча уже стрелял. Пули вырывали из шкуры ожившего льва куски меха вперемежку с ватой. Пару раз послышался металлический скрежет, когда пуля чиркнула по каркасу чучела. Язык не поворачивался эту тварюгу назвать плюшевой, да и зубы с когтями были вполне себе настоящие.

Зомби в квадрате какой-то получился, которому плевать было на дырки в теле и выпотрошенные внутренности. Ваты в воздухе было уже столько, что вспомнилось лето с, лезущим во все дырки, тополиным пухом.

Гидеон застрял на дереве, зацепился ремнем за ветку и, смешно болтая ногами, пытался высвободиться, раскачивая каркас искусственной пальмы. Банши я так и не видел.

Драный лев, пригнув голову, медленно двигался на Стечу. Скалил зубы и издавал странные звуки, похожие на хриплый скрип. Потом будто прочистил свои механизмы и зарычал совсем уж как живой. Припал на передние лапы, готовясь к прыжку.

Я выстрелил в момент, когда чучело взлетело в воздух. Стеча палил в упор, но никак не мог задеть «жизненно важные» органы — пули пролетали насквозь и