Локк так и не получил компенсации за прошлую службу, не имела успеха и его попытка вернуться в Оксфорд: в глазах оксфордских теологов он перестал быть «своим», являлся представителем враждебной оккупационной силы, пользовался влиянием при дворе и потому был опасен. Найти предлог, чтобы помешать его возвращению в колледж Крайст-Чёрч, не составило труда. Получить назначение с помощью королевского мандата по какой-то причине не получилось. Более того, по-видимому, Локк сам в марте 1690 г. прекратил добиваться своего восстановления в колледже Крайст-Чёрч.

Согласно еще одной легенде, Локк якобы отказался от предложенных Вильгельмом, через Мордонта, должностей – посла в Бранденбурге при курфюрсте Фридрихе III, или в Вене при императоре Леопольде I, или даже «в любой другой стране» – на том основании, что не выносит необходимого в дипломатической работе алкоголя. И действительно, Локк старался не пить ничего, кроме чистой воды, которую специально фильтровал через подходящие, как он полагал, для этой цели пористые камни.

Вполне возможно, что все эти «предложения» скорее были отзвуком неудавшихся попыток Мордонта как-то пристроить Локка. В конце концов тот все же получил назначение, став членом комиссии по апелляциям при акцизном ведомстве и заняв должность, приносившую 200 фунтов в год. Следует помнить, что Локк прибыл в Англию по просьбе Мордонта, сопровождая супругу последнего леди Мордонт (а не будущую королеву Марию, как долгое время было принято считать), и поначалу был вхож именно в окружение лорда казначейства. Пылкий характер Мордонта (по характеристике королевы Марии, он был «безумцем», как и его жена, «которая им вертит»), однако, не позволил ему работать в одной команде с тори, и менее чем через год он лишился своего поста, а позднее был заподозрен, помимо всего прочего, в контактах с врагами государства яковитами и на какое-то время посажен в Тауэр. В дальнейшем его карьера наладилась, и он снова пошел в гору по военной линии.

Должность, которую получил Локк, не избавляла от необходимости устроиться попрочнее, ибо на родину он вернулся без гроша в кармане, да еще и накануне войны. В 1690 г. Локк согласился на предложение сэра Френсиса Машема, вига, члена парламента и мужа леди Дамарис Машем (Кедворт): сначала на то, чтобы «попробовать воздух» в их краях, а затем и вовсе переехать из Лондона, где он временно жил на квартире у своего друга Роберта Полинга [304] , в родовое поместье Машемов Хай-Лавер в Оутсе (графство Эссекс) [305] .

Плата за проживание в двух предоставленных ему комнатах была вполне терпимой, 20 шиллингов в неделю, а воздух гораздо лучше лондонского, что было немаловажно для астматика. В Оутсе Локк прожил до конца жизни, время от времени наезжая в Лондон по делам, но в основном занимаясь литературной работой – отвечая на критику собственных произведений, дополняя «Опыт о человеческом понимании» новыми главами, реанимируя старые наработки и сочиняя новые трактаты. В течение всего этого времени леди Дамарис Машем принимала активное участие в обсуждении идей Локка и его произведений [306] . В Оутс Локк привез и свою библиотеку из двух тысяч томов, число которых к концу его жизни увеличилась вдвое.

Период пребывания в Оутсе – с 1691 г. и до самой смерти Локка в 1704 г. – стал одним из самым продуктивным в его жизни, сопоставимым с периодом его вынужденного затворничества в Голландии. Помимо обширных дополнений и исправлений, которые Локк внес в «Опыт о человеческом понимании», он написал и опубликовал за это время первое, второе и третье издания «Некоторых мыслей об образовании» (1693,1695 и 1699), «Разумность христианства, как оно возвещено в Писании» (1695, второе издание —1696), первую и вторую «виндикации» (оправдания) «Разумности христианства» (1665 и 1697), три ответа Эдварду Стиллингфлиту (1697–1698). Второе издание «Опыта о человеческом понимании» в мае 1694 г. содержало новую главу «О тождестве и различии» («Of Identity and Diversity»); Локк внес серьезные изменения в главу «О потенции» («Of Power») [307] , четвертое издание 1700 г. содержало две новые главы: «Об энтузиазме» («Of Enthusiasm») и «Об ассоциации идей» («Of the Association of Ideas»). Кроме того, в этот же период развернулась его полемика с Джонасом Простом.

Подтверждением финансовой компетентности Локка, занявшего должность в акцизном ведомстве, стал опубликованный в 1692 г. (анонимно) памфлет «Некоторые соображения о последствиях снижения процента и повышения ценности денег», переделанный из рукописи, оставшейся от времени его работы на Шефтсбери в конце 1660-х гг., а именно «Some of the Consequences that are like to Follow upon Lessening of Interest to Four Per Cent» (1668). И в рукописи 1668 г., и в памфлете 1692 г. Локк выступил, следуя Бенджамину Уорсли [308] , против предложения управляющего Ост-Индской компании Джосайи Чайлда понизить ссудный процент с шести до четырех, считая, что такое снижение, особенно проведенное решением правительства и без учета положения на рынке денег, не приведет к оживлению торговли и отрицательно повлияет на рынок денежных заимствований.

В дальнейшем этот тезис послужил основанием для того, чтобы назвать памфлеты Локка о ссудных процентах провозвестием экономического либерализма. На деле же предложение «не вмешиваться» привело (особенно после образования Банка Англии) к концентрации денежного капитала в Лондоне, что стало не стимулом, а тормозом для экономической активности в стране в целом – в остальных крупных английских городах и в провинции. 18 февраля 1695 г. в письме Джону Фреке и Эдварду Кларку [309] Локк писал также об угрозе монополизации рынка лондонскими торговцами: «Я склонен думать, что наибольшая часть нашей торговли в самом ближайшем времени, посредством тайных комбинаций, попадет в руки узкой группы людей именно через эту монополию на деньги» [310] .

С другой стороны, общий тезис, развивавшийся еще Бенджамином Уорсли в 1669 г. в полемике с Чайлдом и поддержанный тогда же Шефтсбери, содержал спасительное здоровое зерно. Согласно Уорсли, входящее в национальные интересы Англии всемерное развитие торговли должно осуществляться силами как частных лиц, так и государства, а решающую роль в этом должна играть торговля с колониями [311] .

Собственно говоря, в этой идее не было ничего нового, их высказывал еще Томас Ман, а за ним Джосайя Чайлд. В памфлетах Локка точно так же чувствуется влияние трудов управляющего Ост-Индской компании Джосайи Чайлда («Краткие наблюдения касательно торговли и процентного дохода с рекомендацией снизить стоимость денег до 4 процентов» и «Новые рассуждения о торговле, где рекомендуются несколько весьма важных пунктов» [312] ), а также трактатов бывшего директора Ост-Индской компании Томаса Мана («Богатство Англии во внешней торговле, или Баланс нашей внешней торговли как принцип нашего богатства» и «Рассуждение о торговле с Ост-Индией, содержащее ответ на различные возражения, которые обычно делаются против нее» [313] ).

Не новой была и идея о создании специального координирующего совета, состоящего не из торговцев, а из представителей самого государства. Такой совет обеспечивал бы правительство точной информацией о положении дел в колониях, о развитии торговли и снабжал власть эффективными рекомендациями. Никто лучше Бенджамина Уорсли, продолжателя дела Самюела Гартлиба, не понимал значения информации и новых знаний. Локк стал проводником экономических идей своего наставника – теперь уже во второй половине 1690 г. Главная задача виделась правительству, на этот раз «вигам двора», в создании английской торговой империи, но теперь такой план не вызывал и не мог вызывать противодействия со стороны Нидерландов: эпоха англо-голландских войн и серьезных торгово-экономических противоречий осталась в прошлом.