Точка зрения Тарлтона подтверждается документом, обнаруженным в 1982 г. и посвященным «славной революции» и достигнутому в ее ходе урегулированию. Одиннадцать страниц, написанных рукой Локка, оставались в руках семьи Кларков вплоть до 1922 г., пока не были проданы на аукционе «Сотбис». По сообщению Ласлета, рукопись видели в 1940-х гг., однако вновь она была выставлена на продажу под названием «Призыв к единству нации» лишь в начале 1980-х гг. и приобретена Бодлеанской библиотекой. Из документа следует, что он был написан примерно через год после (как пишет Локк) «спасения» Англии Вильгельмом. Публикаторы Джеймс Фарр и Клейтон Робертс датируют рукопись апрелем 1690 г.

На этот момент Вильгельм III уже год как был королем. Европа была охвачена войной. Достигнутое урегулирование казалось непрочным, английское общество продолжало обсуждать вопрос о легитимности нового короля. Страна пребывала в состоянии «слабости, разброда и деморализации». Английские солдаты, воевавшие в Ирландии, погибали от голода, а французские корабли с оружием и довольствием регулярно и беспрепятственно прибывали в Шеннон, куда еще в марте 1689 г. высадился Яков II.

В своей рукописи Локк, выражая крайнюю озабоченность происходящим, видит главную проблему в расколе английского общества. Вопреки условному названию, придуманному нашими современниками, текст не содержит призыва к единству. Локк призывает к публичному отречению от Якова II и признанию Вильгельма III законным королем. В 1690 г. на рассмотрение парламента были предложены билли об отречении (от Якова) и о полном признании (Вильгельма и Марии), однако, как ни парадоксально, они не были приняты из-за сопротивления короля, который счел их раскалывающими страну. В мае 1690 г. Вильгельм III направил в обе палаты королевский Акт о милости, который был немедленно принят парламентом.

По замечанию Фарра и Робертса, в рукописи Локка «нет ничего демократического или республиканского. Нет обсуждения радикальных идей о сопротивлении, распаде или восстановлении государства народом. Мы не слышим призыва к толерантности. Более того, отсутствуют некоторые характерные для Локка идеи. Нет ссылок на „первоначальный договор“, „состояние природы“. Не находим мы и упоминаний о законе природы или природном праве. Молчание царит и по поводу теории собственности». Публикаторы задаются вопросом, а был ли Локк вигом, поскольку взгляды, нашедшие выражение в рукописи, выдают в нем скорее «вильгельмита» [326] .

Смысл рукописи Локка – в призыве к восстановлению баланса, согласия, которого можно достичь, поставив оппозицию перед необходимостью подтверждения своей политической лояльности. Характеризует ли это его как сторонника Вильгельма? Вопрос о том, был ли Локк вильгельмитом, имеет принципиальное значение для понимания «Двух трактатов о правлении». С одной стороны, Локк в своем предисловии фактически присягает в верности «избавителю», и вся дальнейшая деятельность Локка, прибывшего в Англию на пике «славной революции» в феврале 1689 г., говорит о том, что он последовательно поддерживал проводившуюся правительством Вильгельма политику, однако, с другой стороны, сам текст «Двух трактатов о правлении» разительно отличается от политических и «пропагандистских» произведений, которые публиковались в то время в поддержку Вильгельма.

Вернемся еще раз к ситуации, сложившейся в начале 1689 г. По закону, любой парламент должен был созываться королевским указом, а в созванном парламенте должен был находиться, в качестве неотъемлемой его части, царствующий монарх. При созыве конвента и в его работе оба необходимых элемента отсутствовали, поэтому было непонятно, на каких основаниях конвент проводит свои заседания. Далее, выбор конвентом Вильгельма в качестве короля нарушал принцип наследственного права английской короны. В этом смысле коронация Вильгельма выглядела как грубое попрание существующего конституционного порядка. Если Яков оставил трон, бежав из страны, право наследования должно было перейти к его младенцу-сыну. Если «сын» был обманом и фальсификацией, тогда корона должна была перейти к дочери Якова – Марии.

Следовало найти веские основания тому, что произошло на самом деле. За решение этой задачи взялся человек, роль которого в так называемой Вильгельмовой реформации все еще серьезно недооценена. Речь идет о Гилберте Вернете, англиканском богослове родом из Шотландии, вошедшем в английскую политику в начале 1670-х гг. благодаря связям с лордом Лодердейлом и членству в Лондонском королевском обществе. Во времена Карла II Вернет стал известен как автор антикатолических произведений, таких как «История реформации Церкви Англии» [327] (с посвящением королю). При Якове он вынужден был покинуть Англию. После поездки по европейским странам в 1685–1686 гг. Бернет осел в Голландии, где был принят статхаудером Вильгельмом и, став его капелланом, вошел в ближний круг принца; написал целый ряд памфлетов против Якова II, подвергнув сомнению законность его политики.

В 1688 г. Бернет стал не только соавтором (вместе с пенсионарием Гаспаром Фагелем) «Декларации» Вильгельма, в которой формулировались цели вторжения, но и архитектором пропагандистской программы, цель которой заключалась в том, чтобы убедить английское общество в богоизбранности принца Оранского и провиденциальной сути происходящих событий. Бернет сразу понял, что аргументация, развитая в «Декларации», перестала выглядеть убедительной с того момента, как Вильгельм решил занять английский трон. Конституционные доводы больше не работали и должны были уступить место проповеди Божьего благословения, полученного Вильгельмом на осуществление Высшего промысла.

Согласно Бернету, изложившему свой взгляд на происходящие события 23 декабря 1688 г. в проповеди в Сент-Джеймсском дворце, принц Оранский – не обычный государь, но государь Божий (Godly Prince), являющийся инструментом Божьей воли в борьбе двух церквей – истинной небесной церкви (Иерусалима) и земной ложной сатанинской церкви (Вавилона), полностью разложившейся и заслуживающей уничтожения. В отличие от Лютера, считавшего в свое время Вавилоном Рим, Бернет, смещая акцент с вероисповедания на насилие и фанатизм, имел в виду «жестокий и кровожадный» Версаль. Орудием Сатаны, не только подчинившего себе католическую церковь, но и сеющего зло повсюду, является имморализм, поэтому задачей Божьего государя должна стать коренная реформа нравов. После 1660 г., говорил Бернет, Англия вошла в состояние упадка, а сатанинские силы приняли облик высокопоставленных лиц, в действительности же папских агентов, которые стремились подорвать истинную веру. 1688 год стал годом Божьего избавления, и теперь, когда Яков бежал, народ должен принять дар свыше, последовать за своим новым христианским государем в деле искоренения порока, чуть было не приведшего страну к катастрофе, и восстановить святость, которая снизошла на Англию после разрыва с Римом.

В еще одной проповеди, прочитанной Бернетом на коронации Вильгельма и Марии в апреле 1689 г., специально отмечалось, что, хотя монархи не должны переступать границ своей власти, нарушать права народа и придумывать новые прерогативы или превышать полномочия, по-настоящему справедливое правление не ограничивается следованием конституции. «Когда мы видим, что короли становятся… истинно христианскими философами, тогда можно ожидать, что мы увидим Град Божий, Новый Иерусалим , который вскоре низойдет с небес и установится среди нас» [328] .