Смерть опустился на стул и словно бы разом состарился. Морщины пробежали от уголков глаз по лицу, щеки обвисли брылями. Он тяжело вздохнул, воздев металлические глаза к потолку.

– О Вседержитель, – пробормотал он. – Ну и балаган. А я ведь считался самым разумным в шайке.

Мараси с Ваксом переглянулись.

– Железноглазый? – окликнула Мараси. – Все… хорошо?

– Нет, – ответил тот. – Атиум заканчивается, поэтому возраст теперь так просто не скроешь. Он всегда преследовал меня, а теперь почувствовал близость добычи. Тут, в Билминге, я искал ответы. Они пытаются воссоздать этот металл, и я решил, вдруг…

– Если запасы иссякнут… – произнесла Мараси, – ты умрешь?

Железноглазый кивнул.

– Я не собирался этому противиться. И так долго прожил, гораздо дольше отмеренного. Но я, пусть и невольно, помог уничтожить этот мир, моя слабость привела к большому горю. Поэтому я поклялся помочь. И вот пытаюсь не помереть…

Ржавь. Смерть глубоко вдохнул, и морщины на лице спрятались, чтобы появиться вновь, когда он выдохнул. Казалось, с каждым вдохом и выдохом он перемещается на десятилетия во времени.

– Трелл хочет завладеть этой планетой, – прошептал Смерть. – Ваше время, как и мое, на исходе. – Он присмотрелся к Ваксу своими не-глазами, в которых невозможно было ничего прочитать. – Я слишком ослаб, чтобы гоняться за теми, кто стремится уничтожить эту землю. Представление, что я тут устроил, должно помочь вам выйти на свободу и, возможно, убедить местных констеблей оставить вас в покое, но… боюсь, это все, что я сейчас могу предложить.

Вакс присел рядом с дряхлым полубогом, и его озарило.

– Ты искал атиум в этом городе. Почему?

– Потому что кто-то здесь пытается разделить гармониум, – объяснил Железноглазый. – Воссоздать атиум. Хотя лерасиум был бы гораздо опаснее…

– Знаете, что будет, если попытаться разделить гармониум? – спросила Мараси.

Смерть покачал головой.

– Взрыв, – сказал Вакс. – Большой взрыв. Его-то мы и не хотим допустить. Есть зацепки, где искать?

– Может, одна, – задумчиво проговорил Смерть. – Две недели назад тут пропал кое-кто. Некий Тобал Коппер. За несколько месяцев до исчезновения у него были нелады с законом. Речь шла в том числе и о разделении гармониума. Я как раз собирался выяснить, что с ним случилось.

Вакс кивнул. Слабая зацепка, но с чего-то надо начинать. Судя по интонациям его сестры, следовало поторапливаться.

– Железноглазый? – приблизившись, обратилась Мараси.

– Зови меня Маршем, – тихо отозвался тот. – Приятно слышать прежнее имя. Вспоминать, кем я был.

– Марш, – сказала она. – Как ты сломал пистолет?

– Дюралюминий, – рассеянно бросил Смерть, – и постоянные тренировки. Послушай, девочка. Гармония с каждым днем все нерешительнее. Он это отрицает, но я-то вижу. У Автономии – Трелла, божества чужеземцев, – все больше возможностей обосноваться здесь. Она хочет удалить нас с галактической политической сцены еще до того, как мы на нее ступим, и ее последователи уже вооружились гемалургией. Ты изучила книгу, что я тебе дал?

– Да, – ответила Мараси. – А Ваксиллиум зазубрил ее наизусть.

Вакс кивнул.

– Ваши враги, – тихо сказал Смерть, – научились обходить одно из важнейших ограничений гемалургии и носить множество штырей. Они должны бы попадать под влияние Гармонии, но не попадают. Либо Гармония слишком ослаб, чтобы воспользоваться этим, либо они нивелируют уязвимость с помощью трелловского металла. Это крайне опасно. Не думаю, что им уже удалось с помощью гемалургии разгадать секрет гемалургического сопоставления; этому препятствует искажение самости, что нам на руку. Но если у них получится… О Вседержитель! Если им в руки попадет атиум или лерасиум…

– Так что нам делать? – спросил Уэйн от двери.

– Что и обычно, – ответил Марш. – Выживать. – Он посмотрел на Вакса. – Жители Билминга считают, что достигли небывалых высот и их флот способен грозить Эленделю. Все это часть плана Трелла. Будьте бдительны и осторожны. Она направляет их. В последнее время я… неважно соображаю. Все силы уходят на борьбу со старостью.

– Мы их остановим, – поклялась Мараси. – Обещаю, Марш.

Уэйн помахал им. Секунду спустя дежурная по участку принесла их оружие и снаряжение и удалилась, позволяя им экипироваться.

– Марш. – Мараси сунула в сумочку маленький пистолет. – Ты когда-нибудь видел такой символ? – Она быстро начертила в блокноте три пересекающихся ромба. – Ваксу они показались знакомыми. Рядом с Эленделем строили что-то с таким дизайном?

«Да, – вспомнил он. – У Поля Перерождения». Также рисунок немного напоминал форму цветков желанника.

– Это символ моего брата, – ответил Марш. – Он поступает так, как считает наилучшим. Всегда таким был. С самокритикой у него проблемы, но он искренне хочет защитить Скадриаль. Интересы его слуг совпадают с вашими.

– Мне кажется, однажды я смотрел на мир его глазами, – сказал Вакс. – Много лет назад. Выживший… он еще жив?

– Жив? – переспросил Марш. – Пожалуй, это зависит от того, что для вас означает жизнь. Он в состоянии, близком к живому. Устроит такое объяснение?

– Призрак, что ли? – уточнил Уэйн.

– В некотором роде, – ответил Марш. – Я живее него, но он живее других призраков. Как-то так. Из нашей компании осталось трое. Только трое, спустя столько времени. Мы как ноги треножника, не дающие ему упасть. Отруби одну, и… не знаю, что случится.

Вакс не до конца понял это объяснение. Однако приятно было снова нацепить кобуру. К тому же у них появилась зацепка. Имя и, судя по всему, разрешение покинуть участок без конвоя. Он собирался им воспользоваться, даже если сам Смерть…

– Я останусь, – сказал Вен-Делл, когда они собрались выходить. – Пригляжу за лордом Железноглазым, проведаю констеблей в больнице. Не думаю, что в таком виде пригожусь в расследовании.

– Как тебе угодно, – ответил Вакс.

– Лорд Ладриан, не забывайте, что вы говорили, – сказал Вен-Делл. – Гармония направляет людей, куда нужно, но они не должны сидеть сложа руки. Таков его путь.

Вакс кивнул:

– Уэйн, Мараси, вы готовы?

– Да. – Мараси закинула на плечо сумку.

– А вы прежде знали, что призраки существуют? – спросил Уэйн, уперев руки в боки.

– Это так важно? – ответила Мараси.

– Важно ли существование призраков?! – воскликнул Уэйн. – Мараси, еще как! Еще как, ржавь побери!

– Мне говорили, что их лучше называть когнитивными тенями, – буркнул Марш.

– Уэйн, давай не отвлекаться, – приказал Вакс.

– Ладно, ладно. – Уэйн сунул дуэльные трости в петли на поясе. – Чего вы так взъелись на человека, ошарашенного внезапными доказательствами существования загробной жизни? Темные боги. Сам Смерть умирает. Ржавые призраки. Ладно, идем, но больше не жалуйтесь, если я поменяюсь на чьи-нибудь любимые туфли или еще что-нибудь. Ясно вам?

Они втроем вышли из притихшего полицейского участка на солнечную улицу.

29

«Так, – думала Мараси, пытаясь совладать с эмоциями. – Поговорили со Смертью. Обычный будничный разговор со Смертью собственной персоной…»

Она не винила Уэйна за то, что был