— И когда мы сможем повторить? — с хитрой улыбкой спросил Женя.

Не сдержавшись, я потянулась к нему и сочно поцеловала в губы. Я была готова прямо сейчас, но на телефоне у меня высвечивалось несколько пропущенных звонков от отца, и я понимала, что лучше нам поторопиться домой.

— Я буду ждать тебя ночью в своей комнате, — выдохнула я, отстраняясь от Жени и возвращаясь на место.

Мужчина бросил на меня быстрый взгляд.

— Ринат может услышать, — тихо проговорил он, постукивая большим пальцем по рулю.

Я облизала губы.

— Хочешь, я поговорю с ним сегодня? — вскинула я на Женю решительный взгляд.

Мы оба понимали, что пути назад нет, и рано или поздно отец узнает обо всём. А что будет дальше, я даже не представляла…

— Нет, родная, это должен сделать я, — ласково улыбнулся Женя, коснувшись пальцами моих губ.

Я слегка кивнула, пытаясь прокрутить в голове этот разговор. И всё равно для меня оставалось загадкой, как отреагирует отец. Он либо погонит Женю взашей и очень долго не будет с ним разговаривать, либо смирится и порадуется. Как же я надеялась на второй исход…

Подъехав к дому, Женя заглушил машину и повернулся ко мне. Я отстегнула ремень безопасности и молча потянулась к мужчине. Неизвестно, сможем ли мы сегодня еще поцеловаться, а я так хотела, чтобы вкус Жени как можно дольше оставался на моих губах.

Приобняв за плечи, Женя мягко и осторожно поцеловал меня. По сравнению с тем, что происходило между нами на заброшенном пляже, эти ласки казались невинными и невесомыми. Но мое сердце билось также гулко и часто. А ноющее тело не менее чутко отзывалось на каждое прикосновение.

— Пошли? — выдохнул Женя, скользнув щетиной по моей щеке.

Я облизала губы и молча кивнула. Как же мне не хотелось этого делать. Казалось, стоит нам выйти из машины, как волшебство моментально разрушится, и между нами вырастет высоченная непрошибаемая стена.

— Ничего не бойся, я с тобой, — шепнул Женя и, крепко сжав мою ладонь, улыбнулся.

* * *

Отец еще не спал и по-прежнему сидел в зале перед телевизором. Когда мы с Женей зашли в квартиру, он с любопытством высунулся в коридор и окинул нас внимательным взглядом. Хорошо, что на мне был кардиган с высоким воротником, иначе он сразу увидел бы следы затяжных Жениных поцелуев на шее, плечах, руках. Но вот мои припухшие раскрасневшиеся губы он приметил.

— А теперь признавайтесь, что стало с Лёшей. Он еще жив? — спросил отец, переводя прищуренный взгляд с меня на Женю.

Похоже, он решил, что у меня было жаркое свидание с Лёшей, и Женя насильно увел меня домой.

— От разбитого носа еще никто не умирал, — хмыкнул Женя, разуваясь.

Я низко опустила голову, снимая босоножки. Черт, и как мне себя вести? По идее я должна быть смертельно обижена на Женю за то, что он избил моего парня. Но как же сложно было прятать счастливую улыбку. А еще сложнее было не смотреть на Женю влюбленными глазами…

— Ева?.. Всё в порядке? — озадаченно покосился на меня отец.

Кажется, он вообще перестал понимать, что происходит.

Я подняла голову и улыбнулась.

— Всё в порядке, пап. Мы с Лёшей расстались, — тихо сказала я и прошла в зал.

За моей спиной повисло напряженное молчание.

Упав на диван, я услышала осторожный вопрос отца, адресованный Жене.

— Что происходит-то вообще?

Мое сердце тревожно сжалось.

— Пойдем на кухню. Надо поговорить, — отрывисто сказал Женя и, бросив на меня быстрый взгляд, пошел прямиком на кухню.

Подтянув колени к груди, я сжалась в комок и замерла. Господи, пусть только папа не выгонит Женю прямо сейчас…

* * *

Евгений

Ринат молча достал из шкафа бутылку коньяка и пару стопок. Плеснув янтарной жидкости, он сел за стол напротив меня.

— Рассказывай, — поднял он голову и впился в меня тяжелым взглядом.

И я понял, что удивить его у меня не получится.

— Я люблю Еву, — с ходу рубанул я и, запрокинув голову, залпом залил в себя коньяк.

— Пока ничего нового. Ты ее всегда любил, — медленно проговорил Рина, вертя в пальцах наполненную стопку.

Я резко поставил рюмку на стол и налил еще.

— Я хочу, чтобы она стала моей женой и родила мне детей, — чувствуя, как внутри всё переворачивается, хмуро проговорил я.

Думал ли я когда-нибудь, что буду просить благословения у друга детства, почти брата…

— А чего хочет сама Ева?

Ринат смотрел на меня в упор. Холодно и бесстрастно.

Я ответил жёстким прямым взглядом. Рина знал меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я не отступлюсь.

— Она хочет быть со мной, — коротко ответил я.

Одновременно с этим я чутко прислушался. Ева, сидевшая в зале, не издавала ни звука. Наверное, уже все губки искусала от переживаний, маленькая…

В эти минуты решалось всё. Я почти физически ощущал это.

— Когда это началось? — напряженно спросил Ринат.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я скользнул взглядом по его окаменевшему лицу и вдруг заметил седую прядь в темных волосах. А ведь мы ровесники…

— Когда я вернулся из Германии, — честно ответил я.

А ведь так и было. Наша с Евой история началась в ту самую ночь, когда я завалился домой, офигевший от долгого перелета. Я не сразу понял это. Но долгий взгляд повзрослевшей Евы засел в самое сердце и не давал покоя…

— Блять, я так и знал… — пробормотал себе под нос Рина и резко опрокинул стопку.

Я молча налил ему еще. Если друг захочет начистить мне рожу, я вполне пойму его. И если он выставит меня за дверь, тоже пойму. Но от Евы не отступлюсь. Уже нет.

— Ты же понимаешь, что она еще маленькая и не может принимать таких долгосрочных решений? — Ринат устало провел рукой по лицу. — Даже если ей кажется, что она влюблена в тебя по уши, через год всё может измениться.