Каждая частичка его существа протестовала. Всем, кто мог его услышать, ему хотелось прокричать, что, несмотря на всю ненависть к Рене, он ни за что бы ее не тронул. В субботу утром он прочитал в газете, взятой у сокамерника, что в его офисе был найден подарочный пакет и деньги. После этого он просидел в оцепенении до вечера, когда к нему пришел адвокат, нанятый Сьюзен.

Вручив свою визитку, адвокат представился.

– Харви Рот, – произнес он низким, но звучным голосом.

Питер взглянул на него, словно по-прежнему находясь во власти ночного кошмара. Рот был плотным мужчиной с волосами стального цвета, в очках без оправы на худощавом лице. На нем был темно-синий костюм и голубая рубашка с галстуком.

– Вы много берете? – спросил Питер. – Должен прямо вам сказать, что я разорен.

– Много, – спокойно ответил Рот. – Ваша бывшая жена Сьюзен выплатила мне предварительный гонорар и гарантировала оплату вашей защиты.

Все-таки Сьюзен это сделала, подумал Питер. Еще одно болезненное напоминание о том, какой она человек, и о том, что он променял ее на Рене Картер.

– Мистер Гэннон, полагаю, вы знаете, что деньги, которые, согласно вашему утверждению, вы отдали Рене Картер, обнаружены в ящике с двойным дном вашего письменного стола? – спросил Рот.

– Я даже не подозревал, что в моем столе есть ящик с двойным дном, – монотонно произнес Питер. Видя недоверчивый взгляд Харви Рота, он почувствовал, как все глубже увязает в зыбучем песке. – Четыре года назад, когда фонд Гэннона и инвестиционная фирма моего брата Грега переехали в центр «Тайм-Уорнер», мы наняли дизайнера для переделки офисов. Я попросил, чтобы нанятый специалист занялся также моим новым театральным офисом. В то время дела мои шли хорошо и у меня был большой офис на Западной Пятьдесят первой улице. Два года назад, когда я сократил штат служащих, пришлось избавиться от большей части мебели, но письменный стол остался.

– Кто был дизайнером? – спросил Рот.

– Не знаю ее имени.

– Вы с ней не встречались? Разве она не показывала вам эскизы и образцы?

– Обычно я не вникаю в детали, – со вздохом откликнулся Питер. – Мне понравилось, как она оформила офисы в «Тайм-Уорнер».

– Вы не обсуждали с ней стоимость проекта? – спросил Рот.

– За все платил фонд, поскольку он спонсировал мои театральные постановки. То есть фонд выделил грант, включающий расходы на мой офис.

– Понятно, мистер Гэннон. Так вы утверждаете, что не знали о существовании в ящике вашего стола двойного дна?

– Клянусь, клянусь, что не знал.

Питер зарылся лицом в ладони в надежде, что сможет отгородиться от назойливых вопросов Харви Рота.

– И вы не знаете имени дизайнера, купившего для вашего офиса письменный стол?

– Нет, – устало ответил Питер. – Позвольте повторить еще раз. Я не знаю ее имени. Я попросил секретаршу Грега заняться моим новым офисом. Не думаю, что я вообще видел эту женщину. Она выполняла работу, пока я был в отъезде с Рене.

«Куда мы ездили в тот раз? – вспоминал он. – Ах да, остров Парадиз». Питеру удалось подавить приступ горького смеха.

– Как же мне узнать, кто был дизайнером? – настаивал Рот.

– Вам поможет секретарша моего брата. Она обычно занимается подобными вещами.

– Как ее зовут?

– Эстер Чемберс.

– Я с ней поговорю.

Питер взглянул на Рота. «Он думает, я лгу. И считает, что я убил Рене». Питер понимал, что придется задать вопросы, крутившиеся у него в голове в течение бессонной ночи в камере.

– Если я сказал кому-то, что думаю – скажем прямо, знаю, – что мой брат замешан в инсайдерских махинациях, обязан ли этот человек сообщить в Комиссию по ценным бумагам и биржам?

– Прочитайте информацию о финансовом мошеннике Берни Мэдоффе, мистер Гэннон, – сухо проговорил Рот. – Когда сыновья узнали о его махинациях, они поняли, что должны немедленно об этом сообщить. Разумеется, они были служащими его компании, так что это меняет картину. Зависит от человека, которому вы сообщили эти сведения.

«Я не могу втягивать ее в это», – подумал Питер.

– Мистер Гэннон, почему вы сказали, что уверены в участии вашего брата в инсайдерских операциях?

– Пару лет назад на вечеринке с коктейлями для деятелей с Уолл-стрит я услышал, как какой-то парень из «Анковски ойл энд гэз» благодарит Грега за деньги. Он сказал Грегу, что смог отвезти детей в Европу на весенние каникулы. Это было примерно через месяц после слияния «Анковски» с «Элмо ойл энд гэз», когда акционерный капитал утроился.

– Что ответил ваш брат? – спросил Рот.

– Он рассвирепел. И сказал что-то вроде: «Заткнитесь, идиот, и убирайтесь отсюда».

– Брат знал, что вы слышали этот разговор?

– Нет, не знал. Я стоял за его спиной. И я не хотел, чтобы он узнал. Но я-то в курсе, что хеджевый фонд Грега сделал состояние на этом поглощении. Дело не в том, что мне недостает неприятностей, но если Грега когда-нибудь поймают и выяснится, что я знал, в чем он замешан, могут ли быть выдвинуты против меня обвинения?

Он заметил в глазах Харви Рота презрительное выражение.

– Мистер Гэннон, я предлагаю вам сосредоточиться на том, чтобы содействовать мне в подготовке вашей защиты в деле по обвинению в убийстве. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы обеспечить вам наилучшую защиту, но мне очень помогло бы, если бы вы попытались вспомнить, что случилось за пятнадцать часов, прошедших с момента вашей «отключки» до того, как вы проснулись на диване. Давайте поговорим о подарочном пакете, в котором лежали деньги. Пакет, в точности совпадающий по описанию с тем, что вы дали миз Картер, был найден в корзине для мусора под вашим письменным столом.

– Зачем я стал бы прятать деньги и оставлять пакет там, где их легко нашли бы? – в запальчивости спросил Питер.

Рот кивнул.

– Я думал об этом. С другой стороны, вы сами признались, что были пьяны. Позвольте рассказать, как мы поступим дальше. Сотрудники следственной службы пойдут в бар, где вы встречались с миз Картер, и опросят всех постоянных клиентов, которые там были. Они обойдут также другие бары в этом районе. Надеемся найти кого-то, кто видел вас в одиночестве после того, как вы расстались с миз Картер.

– Вы хотите сказать, «если» я расстался с миз Картер, не так ли? – заметил Питер.

Не ответив ему, Рот поднялся, чтобы уйти.

– Мы пытаемся сократить залог для передачи на поруки с пяти до двух миллионов долларов.

– Думаю, мой брат за меня заплатит, – сказал Питер.

– Надеюсь. Если нет, то найдется другой источник.

– Сьюзен? – спросил Питер.

– Да. Вопреки всему она верит в вашу невиновность. Вы очень счастливый человек, мистер Гэннон, иметь такого защитника в вашем углу поля.