Ничего из «или» так и не нашли. Поэтому пришлось пользоваться магическими силами. Вначале ударами малых клиньев раздробили почву и скалы по сторонам от предполагаемого переезда. Потом большим торнадо подняли все обломки и почву и перенесли все это вперед, по ходу движения грозоходов. Получилась отличная насыпь, которая тем не менее могла и просесть под слишком уж громадной тяжестью стальных средств передвижения. Поэтому Семен по совету Люссии тщательно покопался в третьем эфирном слое, доставая оттуда ярко-розовое, кристаллообразное вещество. Толку от него обычно было никакого, но при воздействии электричества оно резко меняло свои свойства, расплавлялось, становилось иссиня-черного цвета и затвердевало намертво до первого лучика солнечного света. После чего с шумом, треском и шелестом да с довольно ядовитым запахом испарялось.

Солнечного света здесь не могло пока быть по умолчанию, так что повозки преодолели барьер с легкостью многоколесного вездехода. Но зато на последующем участке длиной метров пятьдесят пришлось несколько раз замирать на месте по нескольку минут. Настолько нещадно и мощно лупили со всех сторон ветвистые молнии и настолько сильно раскалились не только громоотводы, но и основная рама с колесами.

В какой-то момент, когда на каждой из повозок оказались заполненными до отказа сразу по пятнадцать желтых пирамидок охраны очага, отец императоров запаниковал:

– Еще максимум пять – и возвращаемся!

Вдобавок еще и шаровые молнии словно осатанели. Они носились вокруг тел пилотов, словно сумасшедший рой мотыльков вокруг лампы в ночи. Из-за этого порой даже видимость перекрывалась практически полностью. Так что как раз в этом случае тела и спаслись от смертельного проникновения электричества благодаря тому, что оказались пропитаны чуть ли не насквозь пахучим варевом.

Очередные пять метров – еще две пирамидки полны собранной энергией до отказа.

Еще пять метров – уже только по одной пирамидке.

Ну и на следующих пяти метрах вздохнули спокойнее. Интенсивность атмосферных разрядов резко пошла на убыль, а для возвращения назад еще оставался более чем четырехкратный резерв магического конденсатора.

Мало того, стало значительно светлей, и видимость рывком увеличилась до десяти – пятнадцати метров. А потом перед глазами исследователей предстало здание, белое до рези в глазах и с такими архитектурными несуразицами, что это не укладывалось в головах представителей обоих миров.

Пока рассматривали, Семен определился со временем: к данному месту добрались ровно за полтора часа. Великолепно, как для первого раза!

Следовательно, на исследования и осмотр разрешается потратить примерно столько же. Расслабляться не стоит, мало ли что на обратном пути может случиться.

Дивная, несуразная постройка не от мира сего состояла из сегментов в виде бубликов, хаотично набросанных в одну неряшливую кучу и местами пронзающих друг друга. Причем эти режущие своей белизной бублики были разной величины и не всегда правильной, круглой формы. Окон или иных отверстий с подобными функциями пока не замечалось, а вот цвета слоновой кости дверей, пусть и высотой под четыре метра, виднелось на уровне грунта сразу несколько.

Но аналогия с бубликами натолкнула Федора на идею обозначить увиденное с должным пафосом и юмором одновременно:

– Бублшоп! Или Булград? Конечная остановка! Дамы и господа, соблюдайте очередь и приготовьте ваши билетики для контроля!

Подогнали повозки так, чтобы между ними оставалось свободное пространство для прохода одного человека непосредственно к двери. Здесь уже передние громоотводы, находясь вплотную к зданию, вообще никакой нагрузки не получали, с защитой от молний прекрасно справлялись расположенные позади сидений. Передние колеса грозоходов уперли в Бублшоп. И первым, держа наготове универсальный арбалет, созданный Виктором в подарок отцу, к этой странной, совершенно гладкой поверхности приблизился Федор.

– Ни ручек, ни замков, – делился он выводами своих наблюдений и ощупываний, – тоже не просматривается. И звук странный, словно по картону стучишь. На ощупь – тоже похоже на картон. Но даже поцарапать не получается!..

После чего попробовал просто толкнуть преграду рукой чуть сильней, и та… легко подалась. Как только отпустил – сразу захлопнулась обратно. Распахнул настежь, делая шаг внутрь, – дверь уперлась в стену, зато стал хорошо виден коридор, уводящий в глубь комплекса. Но просматривался он недалеко: метрах в шести его перекрывала некая вуаль из магического сияния. Словно живая, колышущаяся на невидимом энергетическом сквозняке.

Загребной тоже сошел с пилотского сиденья, сжимая в руке свое самое действенное оружие, копье «Убийцу богов». И следом за сыном встал в дверном проеме. Благо, что ширина в полтора метра позволяла не стеснять себя в движениях. И уже вдвоем, помогая друг другу, тщательно осмотрели вход.

– Ни стопора, ни зажима. И обратный нажим, пружинный, достаточно сильный.

– Хуже всего, что с внутренней стороны потянуть не за что. Как открывать при выходе наружу?

– М-да. Так и хочет закрыться. Пробуем заклинить?

Подобный материал для применения в виде стопоров

в карманах отыскался легко. Да и то зафиксировали довольно толстое, сантиметров в пять, полотно лишь для того, чтобы оно не помешало в случае какой-то неожиданности.

– Мемуары «минус седьмого» помнишь? – спросил отец.

– Что-то про чудовищ, на пути к светлому залу переноса?.. Помню. – Федор уже стоял перед вуалью и пытался просмотреть ее насквозь. – Но их еще при том отчаянном штурме могли всех раскатать сапогами. Да и коридоры могут быть разными… Ухты! Не пускает!

Вуаль не подпускала к себе человека ближе, чем на двадцать сантиметров. Пружинила, отталкивая невидимой силой, что только тот ни делал. И прыгал ногами вперед, и толкал плечом, и давил магической силой. Ударить чем-то более существенным или выстрелить из арбалета не позволяла смекалка: так и предвиделось, что отскочивший болт или фейербол с не меньшей скоростью и силой понесется обратно. Потыкавшись, Федор с досадой признался:

– Ничего не пойму. Иллюзией здесь тоже не пахнет. Солидная преграда. Посмотрим иные двери?

– Давай вначале я попробую, – предложил ему отец. – А ты – на мое место. Вдруг эта вуаль живая?

Поменялись. Да только и наконечник чудесного копья не смог прорваться сквозь отталкивающую силу. А ведь в свое время этого копья неким образом побаивался изумрудный туман, в виде которого Сапфирное Сияние пришел в ночь смерти в Кариандену. Следовательно, преграда ни одной клетки живых организмов в себе не имеет.

– Или это некий магический щит нас отталкивает? А вуаль – только видимая нам основа этого щита? – вновь перешли земляне к обсуждению.

– Значит, точно по этому коридору никакое войско пройти не могло.

– Или их предводитель знал особый секрет и легко убирал преграду.