Помимо всего этого, сами места укусов могли инфицироваться смертельно опасными микробами. Медицинская литература XIX века изобилует описаниями клинических случаев, где укусы становились источником проблем.

В отличие от ланцетов, пиявки требовали тщательного технического обслуживания. Они придирчивы в еде и отчасти непредсказуемы. Заставить пиявку укусить пациента именно туда, куда вы хотите, не так просто, поэтому и применяли специальные стеклянные трубочки. Для транспортировки пиявок использовали особые сосуды. В общем, работы хватало.

К середине XIX века благодаря более ясному пониманию физиологии, патофизиологии и статистики все больше врачей стало отвергать концепцию «очистительного лечения». Одним из пионеров доказательной медицины был Пьер-Шарль Александр Луи, который решительно защищал факты и отвергал неопределенное теоретизирование. Он не нашел никаких убедительных доказательств эффективности кровопускания. К тому же выводу пришли и другие ученые, например Джон Хью Беннетт.

К началу XX столетия кровопускание и лечение пиявками как средства от всех болезней практически сошли на нет. Так сказать, истекли кровью.

Возможно, кто-то удивится или даже будет шокирован, но и по сей день пиявки официально применяются в некоторых случаях. Только не забудьте воздать хвалу создателям антибиотиков – если в горле стрептококки, пиявка вряд ли его украсит.

В 1884 году Джон Берри Хайкрафт открыл гирудин – основной кроверазжижающий белок, содержащийся в слюне пиявки. Но доить пиявок, как доят змей для получения яда, на самом деле невозможно. Ученые разработали синтетические варианты гирудина, которые и по сей день используются в качестве антикоагулянтов для растворения и профилактики тромбов.

Способность пиявок кусать небольшие анатомические области, удалять ненужную кровь и предупреждать образование тромбов может быть полезна в некоторых ситуациях. После реконструктивных операций на небольших, деликатных частях тела (пальцы, ушная раковина, кончик носа) пиявки могут мягко удалить лишнюю жидкость из послеоперационного поля, пропитанного кровью, и тем самым улучшить кровоток и приживаемость тканей. При реконструкциях свободным лоскутом, когда целые куски мышц и кожи перемещают вместе с сосудами и нервами на новое место (например, в хирургии головы и шеи после жизненно необходимых онкологических операций), пиявки помогают предотвратить нарушение кровотока из-за послеоперационного отека.

Так что в некоторых случаях пиявка очень полезна! Прямо хочется прижать к щеке эту милую скользкую тварь и сказать ей спасибо на ушко, которого нет.

Одна тысяча семьсот пятьдесят восьмой год. Джеймс и Уолтер Уайты, 23 лет и 21 года от роду, были приговорены к повешению в лондонском районе Кеннингтон. Публичное повешение в те годы было не только способом профилактики преступлений, но и развлечением для народа. Как было принято в те времена, преступников привезли к виселице на телеге. Вокруг их шей были обмотаны крепкие веревки, которые затем подвязали к высокой перекладине. Телега отъехала, а двое бывших преступников дергались и качались на ветру, пока не превратились в бездыханные тела.

В номере The Gentleman’s Magazine за 1758 год говорится, что после казни «палачу передали девятимесячное дитя, и палач девятикратно погладил лицо младенца руками трупов – то одного, то другого». У ребенка на коже были «наросты» (видимо, фурункулы), и эту странную процедуру осуществили, чтобы излечить его.

Это похоже на мрачный гротеск. Однако применение частей человеческих тел в медицинских целях было популярным в античной Греции и Риме, пережило Cредние века и ушло в небытие (хе-хе) лишь в начале XX столетия. Трупы добывали, порой с трудом, и не только трогали – их ели, пили и проч. Можно называть это каннибализмом, антропофагией или трупной медициной – как вам больше нравится.

Испокон веков люди мечтали получить желанные качества – молодость, энергию, силу. Для многих величайших законодателей медицинских мод поедание частей мертвых тел полностью соответствовало их философской модели оздоровления. Гуморальная теория Галена утверждала, что иметь слишком много крови порой вредно, а вот если крови маловато, то можно ее попить. Гиппократ упоминает о применении чего-нибудь ядовитого – например, «трупной еды» или «крови, отравленной насилием» (то есть крови преступников) – для борьбы с нечистотой или болезнью. Позже Парацельс полагал, что средства, содержащие человеческую плоть, способны лечить благодаря находящимся в них «энергиям» и «сущностям». Даже простое прикосновение мертвого тела считалось чудодейственным. В XVII веке Роберт Фладд писал, что «стоит рукой трупа прикоснуться к бородавке, как та отсохнет». Ян Баптиста ван Гельмонт, фламандский ученый и врач примерно тех же времен, полагал, что человеческий труп несет в себе «скрытую жизненную силу», которая каким-то образом сохраняется в крови и плоти после смерти, особенно насильственной. Иными словами, энергия осталась нерастраченной, поскольку перед смертью человек не болел и не впадал в немощь. Именно поэтому особенно ценились тела преступников – после безвременной кончины их носителей.

Здесь в основном пойдет речь о применении тканей и крови человеческого тела, обычно полученных без всякого добровольного согласия. Конечно, в разные времена применялись также моча, грудное молоко женщин (им пытались поить взрослых), компрессы из кала, эликсиры из пота и даже таблетки из плаценты, однако все это можно получить, не причиняя особого вреда человеку.