Телман продолжил говорить, чтобы отогнать эти мысли. Теперь он был исполнен решимости узнать правду – ради Питта, ради Грейси, ради собственной чести, – чего бы это ему ни стоило.

– После возвращения из Нортхэмптона Римус не поехал домой. Он перекусил в пабе, а затем взял кэб и отправился к Риджентс-парку, где увиделся с человеком, с которым у него явно была назначена встреча – судя по тому, что он часто поглядывал на часы.

– Шо ж это был за человек? – негромко спросила Фиппс, застыв на месте и не пытаясь убрать свою руку из-под руки собеседника, словно не хотела напоминать ему об этом контакте.

– Шикарно одетый, – ответил Телман, ощущая под своей ладонью миниатюрные пальчики и изнывая от желания сжать их как можно сильнее. – Выше среднего роста, воротник пальто поднят, несмотря на теплую погоду, шляпа надвинута на глаза. Рассмотреть его лицо не представлялось возможным. И хотя я прошел в нескольких ярдах от них, мне не удалось разобрать ни слова.

Грейси молча кивнула.

– Потом Римус удалился быстрым шагом, находясь в состоянии сильного возбуждения, – продолжил Сэмюэль. – Вероятно, он был не в силах сдерживать свои эмоции по той причине, что напал на какой-то чрезвычайно важный след. Или думает, что напал. Если здесь есть какая-то связь с Эдинеттом, это может послужить доказательством правоты мистера Питта.

– Да, это как пить дать, – согласилась служанка. – Я прослежу за ним. Никто не обратит на меня внимания, а ежели и обратит, все одно не поймет, в чем дело.

– Вы не можете… – начал было инспектор.

Грейси тут же вырвала руку из-под его ладони.

– Могу, – оборвала она его. – По крайней мере, могу попробовать. Он меня не знает, а если даже заметит, ничего не поймет. Как бы там ни было… вы меня не удержите.

– Я могу сказать миссис Питт, чтобы она никуда вас не пускала, – заметил Телман, откинувшись на спинку стула.

– Вы не сделаете этого! – Выражение ужаса на лице горничной произвело довольно забавное впечатление на полицейского. – Что ж, мистер Питт так и останется оболганным и будет и дальше торчать в Спиталфилдсе?!

– Хорошо, – с видимой неохотой согласился Телман. – Но будьте предельно осторожны. Не подходите к нему слишком близко. Просто запоминайте места, куда он будет ездить. С наступлением сумерек сразу же возвращайтесь домой и не заходите вслед за ним в пабы.

Сунув руку в карман, он достал горсть монет и высыпал их на стол.

– Вам понадобятся деньги на кэб и омнибус.

По лицу Грейси было видно, что она не подумала об этом. Глядя на Сэмюэля с неуверенностью, она некоторое время не могла решить, брать ей деньги или нет.

– Возьмите, – произнес Телман тоном, не терпящим возражений. – Вы же не станете бегать за ним, когда он будет разъезжать по городу! – Он пристально посмотрел собеседнице в глаза. – И ни в коем случае не садитесь за ним в поезд. Вы понимаете? Никто не будет знать, где вы находитесь. С вами может случиться все, что угодно. И где вас тогда искать?

– Ладно, – покорно произнесла служанка. – Не буду.

Инспектор чувствовал, что едва ли стоит полагаться на ее слово. Он был поражен, насколько глубоко его встревожило то, что она может подвергнуться опасности. Уже набрав в легкие воздух, чтобы сказать что-нибудь такое, что могло бы заставить Грейси вообще отказаться от этой затеи, он вдруг осознал, насколько нелепо прозвучат эти слова. Он не имел никакого права что-либо приказывать или запрещать ей, и она первая указала бы ему на это. Кроме того, ей стали бы понятны его чувства, а Телман не был готов к этому. Он еще не разобрался в себе и не знал, как ему быть, не говоря уже о том, чтобы объясняться с этой девушкой. Даже просто дружба с ней налагала на Сэмюэля определенные обязательства, к чему он не привык, и требовала определенных жертв. Это грозило ему утратой независимости, которую он ценил превыше всего. Однако предложение горничной подменить его в роли сыщика вызвало у него восхищение. При мысли об этом в его душе поднялась теплая волна. Ощущение того, что ты можешь кому-то довериться, на кого-то положиться, тоже стоило очень многого.

– Будьте осторожны, – только и сказал полицейский.

– Уж будьте покойны, буду.

Грейси попыталась изобразить возмущение, но при этом она не отрываясь смотрела на него. И лишь спустя несколько минут наконец поднялась со стула, чтобы принести что-нибудь поесть.

* * *

На следующее утро Грейси отпросилась у Шарлотты на весь день, сославшись на неотложные дела. Она подготовила объяснение на тот случай, если хозяйка поинтересуется, что это за дела, но та, похоже, с готовностью ухватилась за возможность отвлечься домашними заботами от тревожных мыслей. Если у нее и были какие-то планы, касающиеся собственных действий по дальнейшему расследованию, она ими не делилась.

Горничная поспешно удалилась, поскольку понимала, что в разговоре может легко выдать свои намерения. Она весьма туманно представляла, где около десяти часов утра можно отыскать Римуса, но знала, как добраться до Кливленд-стрит на омнибусе, и это было вполне подходящее место для начала поисков.

Поездка заняла немало времени, и теперь Грейси была рада, что взяла у Телмана деньги, хотя сделать это ей было очень непросто. Но деваться некуда. Требовалось что-то делать, чтобы помочь мистеру Питту, и все личное нужно отбросить в сторону. В конце концов, они с инспектором могли выяснить свои отношения и позже.

Грейси сошла с омнибуса на конечной остановке, на Майл-Энд-роуд. Часы показывали пять минут двенадцатого. Дойдя до Кливленд-стрит, девушка повернула налево. Эта ничем не примечательная улица была шире и чище той, на которой девушка родилась и выросла. Выглядела она вполне прилично, хотя, конечно, не в такой степени, как Кеппел-стрит, – это все же был Ист-Энд.

С чего начать? Пойти прямо в табачную лавку или расспросить кого-нибудь? Второй вариант казался служанке более предпочтительным. Неудача в лавке может испортить все дело. Она окинула взглядом изношенное, неровное дорожное покрытие и унылые дома с кирпичными фасадами. Стекла во многих окнах были разбиты и заделаны листами фанеры. Из печных труб лениво поднимались вверх струйки дыма. Ворота дворов зияли темными провалами…

На глаза девушке попались мастерская по изготовлению глиняных трубок и студия художника. Она ничего не смыслила ни в изобразительном искусстве, ни в трубках, но последние были ей все-таки ближе. Подойдя к двери мастерской, Грейси вошла внутрь с заранее заготовленной историей.

– Доброе утро, мисс. Чем могу вам помочь?

За прилавком стоял молодой человек, всего годом или двумя старше ее.

– Доброе утро, – радушно отозвалась Грейси. – Я слышала, вы делаете лучшие трубки к востоку от собора Святого Павла. Это, конечно, дело вкуса, но я хочу приобрести что-нибудь особенное для отца. Нет ли у вас чего-нибудь этакого?

Парень ухмыльнулся. Взъерошенные волосы придавали ему несколько бесшабашный, дерзкий вид.