и любитель робототехники, создал свою вотчину в Google, предоставив бесплатное программное обеспечение для работы легиону производителей телефонов, пытающихся конкурировать с Apple. (В свою очередь, сотрудники Android требовали от производителей телефонов предварительной загрузки приложений Google.) Представители Android Studio питались в собственном кафе на территории Google — с фирменными японскими блюдами, которые Рубин очень любил — и придерживались рабочей культуры, подобной культуре Apple, то есть маниакально сосредоточенной на одном человеке. Высокий и худощавый, с лысой макушкой и в очках, Рубин даже внешне напоминал Джобса. Ходили рассказы о том, какие возвышенные речи «а-ля Джобс» произносит технический гений Рубин в своем подразделении. Дальше хуже.

В начале работы Рубин нанял нескольких сотрудников YouTube, в том числе Левайн, которая была первым юристом компании, для создания цифрового магазина музыки и фильмов, аналога iTunes от Apple. Программисты Рубина также управляли приложением YouTube на телефонах системы Android. Несколько директоров YouTube считали, что именно YouTube должен запустить музыкальный сервис Google (после перехода на оценку по длительности просмотра количество музыкальных клипов стремительно росло) и контролировать собственное приложение. Они подтолкнули Камангара, который обычно избегал конфликтов, к конфронтации с Рубином. Камангар начал воевать, и вскоре его заместители увидели, что он возвращается в Сан-Бруно крайне утомленный.

К 2013 году YouTube оказался втянут в изнурительные бои практически со всеми остальными подразделениями Google. Студия Android сражалась за музыку и приложения. Сети боролись за пропускную способность. Поисковики воевали из-за инженеров. Отдел продаж Google требовал признать его первенство — он хотел продавать рекламу в виде пакета, включающего видео, но руководство YouTube не соглашалось. YouTube желал продавать рекламу так же, как это делало телевидение — со скидками и авансовыми предложениями. Периодически дебаты превращались в громкую ругань. В то время в «команде L» было мало женщин. Один из бывших директоров описал руководство Google как «большой зал для размахивания членом».

Однако самая тяжелая борьба — та, которая высосала жизненные силы из людей, управляющих компанией YouTube, — развернулась вокруг Google Plus (сокращенно: Google+).

Когда-то абсолютным приоритетом для Google была собственная социальная сеть. Facebook* росла как сорная трава, и каждое мгновение, которое люди там проводили, не доставалось более широкому Интернету, где доминировала Google. Начиная с 2011 года, Пейдж направлял весь свой корабль в сторону Google Plus. Google+ предлагала людям делиться эмоциями и глупостями, добавлять друзей и взаимодействовать онлайн под настоящими именами. Google была глубоко обеспокоена тем, что Интернет и веб-реклама будут тяготеть к общению в социальных сетях, а Google останется ни с чем. Бонусы и одобрение всех сотрудников зависели от их вклада в развитие Google+.

Проект обрушился на YouTube как чума. Все началось с редизайнов — каналов и видео, «созданных специально для вас». Затем от программистов YouTube потребовали добавить на сайт крошечные виджеты G+, поощряющие людей делиться рекламой, потому что в Facebook* была «общедоступная» реклама. (Практически никто не делился рекламой на YouTube.)

Чтобы освободить место для Google+, компания отложила несколько других проектов, в частности «YouTube для блага», который планировал включать твиты и онлайн-чаты на главную страницу. Новые приказы поступали свыше будто вырезанные в камне. В какой-то момент начальство всерьез повело разговор о переносе всего YouTube.com на видеовкладку в Google+, что фактически означало бы закрытие YouTube. Камангар успешно это пресек, но сами дебаты продемонстрировали, что, занимая должность главы YouTube, он жил под каблуком у Google.

Годы спустя Google+ испустила дух, и причины этого объяснялись по-разному. Как только стало ясно, что проект не сможет выдержать конкуренцию, он стал похож на зомби, на «коллективную галлюцинацию», как вспоминал Хантер Уолк, бывший директор по продукту YouTube. Некоторые винили вертикальное управление. Другие видели причины в генетике компании, где не учитывались социальные связи. Гуглеры прозвали Google Боргом в честь массы бесчувственных киборгов из «Звездного пути». «Разум боргов не понимает эмоций и общностей», — вспоминал Ласло Бок, тогдашний глава отдела кадров Google.

К тому же Борг полностью игнорировал социальные сети, которыми уже владел. Технически большая часть YouTube работала как стандартное одностороннее вещательное средство массовой информации или как парасоциальная сеть — психологический феномен, когда аудитория находит близость с исполнителем, никому лично не знакомым. YouTube отказался от некоторых социальных функций, свойственных системам Web 2.0, но, безусловно, оставался местом, где миллионы людей взаимодействовали каждый день, формируя глубокие «социальные сети» доверия и отчаянной преданности. Такие соображения не входили в планы Google. В конце 2013 года YouTube начал требовать, чтобы зрители, желающие писать комментарии, входили на сайт через учетные записи Google+; он также стал размещать комментарии активных «опытных пользователей» Google+ под видеороликами в верхних строчках. Гнев Ютубленда вспыхнул мгновенно. Джавед Карим, третий соучредитель YouTube, который давно исчез, поступив в аспирантуру, вернулся к первому ролику в истории этого сайта — своему собственному, — чтобы напечатать под ним: «Какого хрена мне нужна учетная запись Google+, чтобы комментировать видео?»

Авторам YouTube тоже необходимо было регистрироваться в аккаунтах Google+, чтобы управлять своими каналами. Google рекламировала успех своей социальной сети — «300 миллионов активных пользователей в месяц!» — не упоминая о том, сколько из них присоединились вынужденно. «Это были только ютуберы! — вспоминал основатель VidCon Хэнк Грин. — Они не могли видеть собственную работу. Сайт показывал им только чужую». Многие из первых членов команды YouTube рассматривали это пренебрежение к населению сайта как язвительную насмешку над их культурой. Некоторые видели в этом указание на ужасное будущее всего Интернета, который уже начал ставить экономический рост выше забот обычных людей. «Такова судьба всех социальных сетей, — сказала ранний модератор YouTube Джули Мора-Бланко, которая перешла на работу в Twitter. — Вы начинаете с небольшой группы, создаете сообщество, становитесь реально большими — и отказываетесь от своего сообщества. Зато у вас есть платформа».

Во время восхождения Google+ всплыла еще одна мрачная история. Программист Google Йонатан Зунгер, управляющий оборудованием для этой социальной сети, часто ездил в Сан-Бруно, чтобы доносить требования Google+ до все более невосприимчивой аудитории. Работая в Google+, Зунгер заметил тревожную тенденцию: люди писали там гадкие посты либо в ярости, либо просто для троллинга, по содержанию близкие к нарушению запрета на разжигание ненависти, хотя и не нарушающие его. То же самое происходило на YouTube. Если видео нарушало правила, YouTube его удалял; в противном случае все материалы находились там на равных условиях. Например, кадры, отрицающие Холокост, противоречили правилам YouTube в отношении высказываний[104], но нарушением не считались. Во время обсуждения с командой разработчиков политики YouTube Зунгер предложил добавить[105] для этих спорных роликов