Бабник – да. Неверный – возможно. Но «попользоваться и выбросить»? Да никогда!

Я не Василиса, гореть ей в аду.

А пока – до ада – просто пошла она на…

* * *

Мозги Кате стряхнули куда основательнее, нежели я ожидал. Двое суток она не выходила из спальни, лежала, свернувшись калачиком, на кровати, боролась с непрекращающейся тошнотой и просила меня не включать свет. Левая сторона лица у нее оплыла и почернела настолько, что на него было страшно смотреть. За все это время мне лишь раз с превеликим трудом удалось уговорить Катю похлебать пустого бульона. Ее тут же вырвало, и больше с едой я к ней не приставал. Так же как не настаивал и насчет врача. Хватило одного разговора, который состоялся, как только я привез Катю к себе. Она уже не могла идти самостоятельно, ее качало, как пьяную, и пришлось от машины до квартиры вести ее, надежно обняв за талию. Мне стало страшно.

– Тебе нужен доктор, детка. Тебе надо сделать рентген.

– Мне нужно просто прилечь, – чуть слышно ответила Катя. – И никаких докторов.

– Послушай, так нельзя, дорогая. А если у тебя сломана какая-нибудь лицевая кость? А если у тебя разовьется опухоль мозга…

– Прошу тебя, Денис, – простонала она. И повысила голос: – Очень прошу тебя. – И прокричала почти истерически: – Умоляю! Не говори мне больше ничего про врачей! Я не желаю в больницу! Я не хочу, чтобы меня беспокоили! Чтобы осматривали! Чтобы куда-то везли! Чтобы просвечивали рентгеном! Чтобы кантовали с каталки на каталку! Мне нужен покой! Только покой! И я отлежусь. Но, пожалуйста, не трогай меня!

Я и не трогал. Не беспокоил. Позвонил Латыниной:

– На работе меня завтра не ждите. Послезавтра, наверное, тоже. Справитесь?

– Конечно. А ты собираешься сидеть с этой… с Катериной своей?

Ольга даже не попыталась скрыть ревнивую – более того, откровенно неприязненную – интонацию, с которой задала этот вопрос.

– Да, буду сидеть с Катериной! – довольно жестко отрубил я. И не без пафоса добавил: – Кстати, не только моей, но и нашей. Она, между прочим, пострадала за «Объект насилия»! За рейтинг! За наше общее дело! Или ты забыла про корпоративную солидарность?

Никогда не лезущая в карман за словом Латынина на этот раз почему-то не нашла, что ответить. Сварливо фыркнула:

– Нет, не забыла! До свиданья, Забродин. Лечи девочку. И ни о чем не беспокойся, на работе все будет о'кей. – И повесила трубку.

А я расстроенно вздохнул: «Ну вот. Сначала разрыв с Василисой. Теперь натяг с Ольгой. И чего ж они, бабы, все такие проблемные? Или, наоборот, проблемный я? Просто этого за собой не замечаю?

Скорее, именно второе», – пришел я к выводу и отправился проведать тихо страдавшую в темной комнате Катю.

…Она поднялась с постели только на третий день, в пятницу. Первым делом приняла душ. Потом без особого аппетита поклевала на кухне салатик и, закутавшись в плед, устроилась перед телевизором. А я тихо порадовался: девочка на глазах приходила в себя. Все хорошо!

В том числе и на работе.

Василиса, отгуляв выходной и наигравшись в боулинг со своим всесторонне правильным Мишей, со свежими силами взялась за насильников и хулиганов и за две ночи – со среды на четверг и с четверга на пятницу – пополнила лицевой счет сразу на нескольких супостатов: эффектно разогнала группу сексуально озабоченных прыщавых тинейджеров, начистила рупор решившему затащить ее в кусты алкашу и подралась с ментами, попытавшимися запихать ее неизвестно за что в свой «луноход». Последнее приключение грозило закончиться для девочки со светлыми волосами большими проблемами, но в тот момент, когда на нее уже наставили пистолет и собрались защелкнуть на запястьях наручники, на месте событий появился Олег и язвительно объяснил, что весь этот беспредел транслируется в режиме он-лайн по НРТ. Ментов как ветром сдуло меньше чем за минуту. А за рейтинг ночных эфиров нашего канала можно было больше не беспокоиться.

В пятницу я позвонил Даниле и поинтересовался, что сделали с трофейным «Гранд Чероки»?

– Как что? – удивился такому вопросу телохранитель. – Оформили на себя.

– Так просто? Без каких-то проблем?

– А что могут быть за проблемы? Действительно, что могут быть за проблемы у могущественной Организации?

– А кавказы те? Не звонили? – спросил я. – Олег, вроде, оставил им телефон.

– А как же, звонили. Забили стрелу. На нее ездил Антон. Не знаю, о чем они там толковали, но джип теперь наш. А хачики, кажется, должны еще денег. Ну, в смысле, Кате должны. За подбитый глаз и сотрясение мозга. Впрочем, я толком не в курсе. Свяжись с Борщ, она все расскажет подробнее.

Я послушался совета и следующие десять минут провел за разговором с Татьяной Григорьевной. Которая не только не испортила, как обычно, мне настроение, а наоборот вознесла его на заоблачные вершины.

Обалдевший, я положил трубку и с блаженной улыбочкой на устах отправился в гостиную, где перед телевизором томилась Катя.

– Детка, хочешь, я тебе сейчас скажу такое, что у тебя сразу пройдет голова, и ты забудешь про свой синяк?

Катерина повернулась и смерила меня пустым взглядом.

– Говори.

– Помнишь джип, который забрали у тех кавказцев?

– Смутно, но помню. Большой такой. Черный. Блестящий.

Я загадочно улыбнулся.

– С хозяевами этого джипа вчера встречался Антон. Ну, тот, с которым мы были в «Цыганской мызе».

– Я его помню. Дальше что? – исполненным безразличия тоном поторопила меня Катерина.

– Антон потолковал с теми кавказами, выкатил им предъяву за то, что хотели тебя похитить и стряхнули тебе мозговые извилины. В общем, на этот «Гранд Чероки» эти шакалы больше не претендуют.

– И флаг им в руки. Дальше что?

– Он теперь твой, этот джин. Сейчас ему подрихтуют разбитую задницу и оформят его на тебя. Сдавай на права и катайся.

Катя округлила глаза и как-то нелепо икнула. – Надеюсь, Денис… ты… это… не шутишь?

– Нисколечко.

Кажется, быстро переварить своим больным мозгом это известие Катя была не в состоянии. Наморщила лобик. Надолго задумалась. А потом выдала второй раз подряд:

– Денис, ты не шутишь? Я рассмеялся:

– Да не шучу же! Все на полном серьезе. Джип твой.

– А сколько он стоит?

Я не знал, сколько он стоит. Мог только предполагать.

– Полета килобаксов. Где-то так.

– И зачем он мне, такой дорогой? – улыбнулась Катя. Впервые улыбнулась за последние трое суток! – Лучше бы отобрали у этих хачей не джин, а квартиру. Хотя бы однокомнатную. Осточертело жить с предками! Скажи, Денис, а ведь скоро ты меня выставишь?