Встретившись с Уэйном, я согласилась с мнением ветеринара по поводу странностей сотрудника. Однако, плотнее пообщавшись с ним, поняла, что у него нет психоза — скорее, передо мной был Чудак. На нашу встречу он пришел неопрятно одетым. Он не смотрел в глаза и испытывал заметные трудности в общении. Не выражал желания сблизиться с кем-то. У него была целая куча странных предрассудков, хотя он не отрицал разумных аргументов, противоречащих им. Он не настаивал, что это непременно должно быть правильным для всех, но подчеркивал, что для него они — важная составляющая в восприятии мира. Он продолжал верить в свои идеи, несмотря на то что над ним смеялись.

Во время наших бесед Уэйн признался, что и сам носит кристаллы, чтобы оставаться здоровым и поддерживать свои способности. Прежде всего он считал, что обладает особой связью с животными. И кристаллы усиливали ее. Они генерировали позитивную энергию, которая высвобождала лучшие качества в нем и в его друзьях-животных. Эта энергия, как он утверждал, вселяла надежду и помогала победить болезни. Кристаллы также объединяли всех, кто их носил, в могущественную микровселенную позитивной энергии. Связи эти были невидимы как радиоволны, но почти так же сильны, как Солнце. У всех животных есть способность приносить счастье, а с кристаллами она утраивалась.

Однако в человеческих отношениях кристаллы определенно не помогали. Уэйн признавал, что с людьми ему трудно и все свои тридцать два года он вполне счастлив, проживая с мамой.

При этом он был очень обеспокоен поступающими на него жалобами и, конечно, не желал никому зла. Но не мог дождаться, когда снова сделает то, что необходимо было ему, друзьям-животным и имело силу микровселенной. Он не хотел прекращать важную работу по распространению позитивной энергии и всеобъемлющей надежды. Меня поражало, что, рассуждая о таких грандиозных вещах, сам Уэйн выглядел тщедушным, замкнутым и скучным. Мы с ним с трудом могли общаться. Как говорится, чужая душа — потемки… Его убогий внешний вид был футляром, скрывающим парады, радуги и фейерверки, — полное несоответствие формы и содержания.

Сестра Уэйна болела шизофренией, что совершенно не удивляет в ситуации с Чудаками и подчеркивает генетическую предрасположенность. Тем не менее об истинных причинах шизотипического расстройства почти ничего неизвестно. Существует предположение, что такие люди с трудом воспринимают негативные эмоции: разочарование, неприязнь, стыд или страх113. Проблемы Чудаков отдаляют их от остальных людей, оставляя вертеться в собственном мире, который для них вполне самодостаточен. Чудаки также склонны делать поспешные выводы о гипотезах и происшествиях. Однако ученым мало что известно о причинах или событиях, которые могли бы вызывать подобные расстройства. Такой пробел в информации, возможно, связан с тем, что среди психиатрических пациентов всего 2% имеет диагноз «шизотипическое расстройство личности». То есть с такими пациентами врачи сталкиваются гораздо реже. Однако кое-что все-таки связывают с развитием подобных расстройств. Это перенесенная в детстве травма или жестокое обращение. И хотя подобные переживания имеются у многих групп пациентов, опыт людей с шизотипическим расстройством, как правило, куда более серьезный108. Одно из известных открытий подтверждает связь шизотипического расстройства с синдромом ломкой Х-хромосомы[24], 108 и низким уровнем интеллекта. Связь также проводят с перенесенными во время беременности болезнями (например, гриппом), стрессом или трудными родами. Также среди факторов риска курение марихуаны в юности48, 108.

Уэйн мало что говорил о сестре. Она была намного старше и заболела сразу после окончания колледжа. Так что она уехала из дома задолго до того, как попасть в больницу. Она прошла довольно сложный курс лечения, принимала антипсихотические препараты и долгое время лежала в больнице. После этого мать направила всю свою заботу на Уэйна. В колледж он не пошел, потому что, по мнению матери, именно учеба в нем стала причиной ситуации с дочерью. Отец Уэйна умер, когда мальчик был еще маленьким, и мать приносила домой различных питомцев, чтобы как-то заполнить образовавшуюся пустоту. Сестра Уэйна всегда была одинока, а мать чрезмерно опекала его и постоянно пребывала в депрессии. В школе Уэйн не пользовался популярностью и после уроков скорее бежал домой к животным и своей микровселенной, которую они создавали вместе. Он находил в этом покой и радость, даже при том, что такое поведение отдаляло его от людей.

Два врача, о которых говорится в начале главы, представляют два основных типа Чудаков. Один одержим идеей чего-то нетрадиционного или магического, а другой просто выделяется из-за своего поведения или внешнего вида.

Чародей

Чародей одержим великой идеей и не боится делиться ею с окружающими. Возможно, он умеет читать мысли или предсказывать будущее. Даже если знает, что на самом деле не может этого, он убежден, будто его связь с высшим разумом крепче, чем у среднестатистического человека. Так что если хочется знаний о сверхъестественном — вам сюда. Поначалу Чародей кажется забавным и эксцентричным, но, когда магические темы затмевают все остальное, от них начинаешь уставать.

У одной моей близкой подруги была соседка по общежитию — Чародейка. Привлекательная и общительная, она вышла замуж за успешного, хотя странноватого и весьма занудного адвоката по налоговым делам. Ему невероятно нравилось, что его жена совершенно «не отсюда». Казалось, она вносит в их жизнь некую яркость. И, что уж скрывать, его радовало, что рядом была такая красавица. Она закончила колледж, но никогда не работала. К счастью, муж мог полностью обеспечивать ее разнообразные интересы.

Каждый раз она буквально влетала в дом моей подруги и в прямом смысле начинала обнюхивать все, как собака, пытаясь уловить энергию. Учуяв ее, она скручивала свиток мудреца, зажигала его как факел и производила процедуру очищения дома. Только после этого она обращала на нас внимание и здоровалась.

Эта женщина обязательно гадала нам на картах, хотели мы того или нет. И поначалу это казалось забавно. Она доставала и раскладывала свою причудливую колоду Таро. В ней было скрыто наше прошлое, настоящее и будущее. Она переворачивала карты, и мы наблюдали за ней, ждали объяснений. «Что меня ждет?» — интересовалась я. Конечно, я не верила во все это. Но так любопытно было немного отстраниться от реальности и послушать, что она скажет. Мне всегда выпадали старшие арканы, поэтому она окрестила меня «магической». Я с удовольствием осознавала, что меня воспринимали как нечто чудесное (см. часть II, главу «Нарцисс»). И я ждала, сохранится ли моя магия при следующем раскладе.

Но иногда нам не хотелось гаданий на картах. А моей подруге не всегда нравилось, что ее дом обнюхивали, а потом проносили открытый огонь мимо легковоспламеняющихся материалов. Порой мы хотели поговорить о чем-то другом, кроме мертвых родственников и колеса стихий. Но если Чародейка была с нами, это не удавалось. В конце концов наше терпение лопнуло, и мы старались все реже видеться с этой дамой. Я полагала, моя «магическая сущность» осталась бы неизменной и без гадания на Таро. В итоге мы решили встречаться с ней только в общественных местах, где ей приходилось сдерживать свои порывы очистить пространство. Она была ярким, приятным человеком, но настойчивое желание находиться в центре внимания и чрезмерная увлеченность делали отношения с ней непростыми.