– Только то, что тебе нравится. – Она откинулась на спинку кресла. Ее забавляли слегка озадаченное выражение серых глаз Кита и печальная улыбка, искривившая его красиво очерченный рот. – Что ты хочешь сейчас? – Аннабель встала, приняв вызывающую позу, и в ее глазах зажегся огонек желания. – А может, удивить тебя?

– Но мне же надо идти к леди Сэйл – расплачиваться за свои ошибки, – сказал Кит, быстро увернувшись от Аннабель, которая была уже близко.

Слова эти завершились стоном, потому что она настигла Кита, прижалась к нему всем телом, обвила руки вокруг его шеи и, поглаживая по волосам, впилась губами в его рот. Айша была в халате. Когда она подняла руки, небрежно завязанный поясок упал на пол и халат распахнулся. Кит почувствовал ее теплую обнаженную плоть.

Он сдерживался сколько мог, но в конце концов сдался. Его руки, скользнув под халат, прошлись по всем изгибам шелковистого тела, которое в ответ напряглось, охваченное чувственным порывом.

– Вот так, – тихо промолвила Айша, вдруг отпрянув от Кита. – А теперь можешь идти к леди Сэйл. Скажи, что это твое личное дело, чем ты занимаешься со своей потаскушкой с кабульского базара. По-моему, ты вполне готов для такого разговора, а? – И ее рука дерзко дотронулась до самой интимной части его тела.

Кит заглянул в изумрудные глаза Айши: она смотрела на него шаловливо и страстно.

– Ты настоящая дочь сатаны, – заявил Кит, все сильнее сжимая в руках ее обнаженные бедра. – Не понимаю, почему ты вдруг решила подавлять свои плотские желания. Одно противоречит другому.

– Попробуй разгадать эту тайну. Ты не отпустишь меня?

– Не знаю, – ответил Кит с напускной мрачностью. – Я еще не решил, стоит ли наказывать тебя за эту дьявольщину.

– Как же ты накажешь меня? – едва выговорила Айша. Порыв страсти был так силен, что у нее перехватило горло.

Кит почувствовал, как содрогнулось ее тело, всмотрелся в выражение глаз и самодовольно улыбнулся:

– А вот как. – Он разжал руки. – Отплачу тебе, милая, той же монетой. Я ухожу. А ты поразмысли над тем, как плохо начинать дело, которое заведомо не собираешься заканчивать.

Айша осталась стоять посредине гостиной. Она печально провела руками по своему телу, в котором все кипело от возбуждения, сжала в ладонях груди. Напрягшиеся соски ныли. Потом, слегка улыбнувшись, завязала поясок на халате, понимая, что получила по заслугам.

Леди Сэйл приняла Кита в гостиной. Выражение ее лица было суровым. Но Кит решил занять наступательную позицию и ответил ей дерзкой улыбкой.

– До меня, Кристофер, дошли весьма неприятные слухи, – с места в карьер начала леди. – Уверена, вы знаете, о чем идет речь.

Кит покачал головой:

– Боюсь, что нет, мэм. И я не уверен, что обязан отчитываться перед вами.

– Я отвечаю за поведение людей в этом городке, – резко ответила леди Сэйл. – Не говоря уж о том, что ваша мать – моя подруга. Я просто обязана следить за тем, чтобы ваши поступки не оказывали дурного влияния на окружающих и не наносили урон вашей репутации.

– От которой давно уже ничего не осталось, – напомнил Кит. – И я вышел из возраста, когда мне могли делать замечания в подобной форме. В чем я, собственно, провинился?

Леди Сэйл явно смутилась:

– Мне дали понять, что у вас… что вы опекаете некую юную особу.

– Тут нет ничего необычного, – стал мягко объяснять ей Кит. – Вы, должно быть, знаете, что большинство неженатых англичан и здесь, и в Индии именно таким способом удовлетворяют свои потребности.

Леди Сэйл побагровела.

– Я ничего не знаю о таких вещах. Чем вы занимаетесь с местными женщинами, меня не касается. Но афишировать свои отношения с англичанкой, какого бы она ни была происхождения, да еще на глазах у невинных девушек и всей нашей маленькой общины, – это непростительно. Вы нанесли нам ужасное оскорбление. Какой урок вынесет из этого бедная малышка Милли Дрэйтон и подобные ей?

Кит нахмурился и сделал вид, будто задумался над ее словами.

– Но, мэм, – сказал он наконец, – у меня вовсе не было намерения афишировать свою связь перед столь нежными и хрупкими созданиями. Я бы счел это проявлением дурного тона. А кроме того, мне кажется, простите, что ваши предположения неверны. Как вы думаете, кто может жить со мной под одной крышей? Англичанка? – Кит, как и подобало, изобразил крайнюю степень изумления. – Здесь? Да вы шутите, леди Сэйл. А если речь идет об афганке, то это не имеет никакого значения. Вы сами так сказали.

Леди Сэйл всерьез разволновалась:

– Но я слышала…

– Может быть, не стоит слишком полагаться на слухи, – прервал ее Кит ледяным тоном. Он уже понял, что вовсе не требуется входить в детали, громоздить ложь на лжи, и это принесло ему огромное удовлетворение. Лицемерке был нанесен удар ее же собственным оружием. – Вчера ночью тут Бог знает что творилось. Людям всякое могло привидеться. – Кит встал. – Мне нужно идти на службу, если позволите. – И поклонился.

– Да, конечно, – чопорно ответила леди Сэйл. – Если я ошиблась, прошу прощения. Но кто-то же должен контролировать происходящее. Особенно в нынешней ситуации, когда совершенно непонятно, что нас ждет, а эти дикари вопят и скачут прямо у ворот. Стоит только расслабиться, и все нормы морали затрещат по швам.

– Вы абсолютно правы. – Кит снова поклонился. – Всего доброго, мэм.

Выйдя на холодный утренний воздух, он самодовольно улыбнулся: победа оказалась легкой и приятной. Но вся радость испарилась, едва Кит переступил порог штаба.

– О, Рэлстон, а я только что послал гонца к вам в бунгало. – В голосе лейтенанта Уотсона слышалась тревога. Вдруг он вскочил и отдал честь. – Простите, сэр. Я забыл, что вас повысили. Мои поздравления, сэр.

Кит пренебрежительно отмахнулся:

– К чему эти церемонии? Что случилось? Видимо, что-то серьезное?

– Судя по всему, мятежники пытаются захватить крепости Махмуд-хана и Махомеда Шерифа. Они наступают с юго-запада и уже перекрыли нам доступ к интендантству.

– А ведь кое-кто давно предупреждал об этом, – раздался голос Боба, который только что вошел в комнату. Он взглянул на Кита, вопросительно приподняв брови.

Тот мрачно кивнул:

– Надо повнимательнее относиться к пророчествам. И что же теперь делать?

– Мы получили недавно сообщение из интендантства, от Уоррена: он тоже боится, что их окружат и отрежут от нас. Генерал приказал Уоррену отступать, бросив все припасы. Им на помощь послали отряд.

Кит в ужасе уставился на Уотсона:

– Ты, наверное, шутишь. Припасов у нас осталось на два дня, и пополнить их невозможно.

– Я думаю, у нашего начальства, как всегда, каша в голове. Генерал решил не повторять ошибок, которые допустил по отношению к Колину.