— Конечно.

— У нас отличная библиотека, которой может позавидовать герцог Марлоу. Чудесная оранжерея с сотней экзотических растений из всех уголков Киа, — руку он всё ещё не отпускал, продолжая смотреть прямо в глаза. — Думаю, матушка с радостью составит тебе компанию.

— Спасибо, я найду, чем заняться.

— Хорошо. В любом случае, если тебе что-нибудь понадобится, я с радостью тебе помогу.

— Спасибо.

Архольд нехотя отпустил руку и отступил на шаг.

— До встречи, Сэм.

— До встречи.

Элиза, которая всё это время тенью стояла за спиной, старательно притворяясь одним из предметов мебели, провела меня в библиотеку.

Именно там через два часа меня и нашла леди Жули Корвил.

Я не сразу почувствовала её присутствие. Погрузившись в чтение, скинула туфельки на пол и с ногами забралась на мягкий диван.

— Ваша светлость, — тихий голос заставил меня вскинуть голову и нахмуриться.

Блондинка, та самая невестка болтушки Ллевели, которая одарила меня презрительным взглядом во время приветствия, стояла прямо передо мной. Красивая, эффектная, одетая в голубой дорожный костюм, украшенный белоснежным кружевом. Идеальная причёска, гладкая, из которой не выбился ни один локон и холодный, враждебный взгляд.

«Чтобы ни случилось, в какой бы ситуации тебя ни застали, всегда держи голову прямо. Будто так и надо, — говорила матушка. — Не показывай неловкости и сомнений. Заставь других почувствовать себя ущербными. Оберни ситуацию в свою пользу. Будь выше всех. Всегда!»

Признаюсь, мне очень хотелось выпрямиться, поправить измятые юбки, надеть туфли и пригладить волосы. Но я лишь отложила книгу в сторону, выжидательно смотря на новоиспеченную родственницу.

Она мне не нравилась. Не могла понять почему. И дело не в отношении, а ведь я ей тоже была несимпатична, дело бы во мне. Один взгляд на неё и сердце отчего-то сжималось от тоски и неприятных ощущений.

— Я вам помешала? — спросила, а сама аккуратно села в кресло, шурша юбками. Ясно, решила поговорить, рассказать что-то и точно не по доброте душевной.

— Вы что-то хотели?

— Пришла выразить вам своё восхищение.

Врёт и даже не пытается это скрыть.

— Я ведь слышала о вас. Много слышала, — улыбнувшись, произнесла молодая женщина и сложила руки на коленях. — И знаю о вашем противостоянии в Академии. О том, как вы воевали с Дереком.

Дерек… Она так легко называет его по имени. И интонация такая интимная, приглушенная, что я мгновенно напряглась.

— Я ведь тоже искрящая, — неожиданно сообщила Жули. — Только очень слабенькая. Дара почти нет. Я проучилась в академии всего один год. Как раз перед вами.

Да, дар действительно маленький, если я его не ощутила при первой встрече. И сейчас, присмотревшись, видела только слабые отголоски. Или это блокировка? Доверять ей смысла не было.

— Вы знали о том, какой Дерек пользовался популярностью среди студенток? Я не стала исключением. Он умеет быть убедительным. Очень убедительным… страстным. Хорошие девочки всегда влюбляются в плохих парней.

Мечтательная улыбка, от которой внутри всё скрутило от боли.

«Всё в прошлом, Сэм. Клянусь тебе, всё в прошлом! Только ты. Всегда…»

Солгал.

— И что дальше? — спокойно интересуюсь у неё.

— Вы же враждовали, очень сильно враждовали. И вдруг такой контраст. Что переубедило ледяную ванагорийку и заставило довериться и простить того, кого так ненавидела?

Что заставило? Великие, если бы я сама знала. Всё произошло так быстро, так неуловимо и резко.

— Зачем вам это?

— Любопытство. И восхищение. Прощать столько раз. Бескорыстно.

«Глупо», — читалось в её глазах.

Возможно она права.

Я очень хорошо помнила ту неделю после нашего разговора с Дереком в библиотеке. Его отношение изменилось в одно мгновение — больше не было шуточек, издевательств, замечаний и каверз.

«Готовится к экзаменам. Ему сейчас не до тебя», — утешала Айола.

А я знала, что это не так и сходила с ума. Это была тяжелая неделя, выматывающая не физически, а эмоционально. Меня будто привязали к Корвилу. Я везде чувствовала его присутствие, ощущала взгляд, хотя это было невозможно. Задыхалась, оборачивалась, искала пронзительные чёрные глаза и едва не рыдала от разочарования.

Ночами было еще хуже.

Каждую ночь Дерек приходил ко мне во сне, касался, целовал, и я со стоном подавалась ему навстречу, моля не останавливаться и не оставлять меня.

А утром, проснувшись, сгорала от стыда и непонятной тоски.

Так продолжалось неделю. Айола спрашивала, что со мной, не больна ли я. А я стала нервной, раздражительной и готова была взорваться в любой момент.

В конце концов, выдержка оставила.

— Прекрати это!

Я сама подкараулила Корвила после занятий, поймала и затащила в укромный уголок.

Сопротивляться молодой человек не стал, как и отвечать. Просто стоял, хрипло дыша и не сводя с меня тяжелого взгляда.

А ведь он тоже устал. Под глазами залегли круги, и двигался он так, будто было больно.

— Ты слышишь? Я не могу так больше! Оставь меня в покое.

— Это не я, — неожиданно глухо, произнёс он. — Это всё она. Великая.

— Нет. Ты лжешь!

— Сэм, — голос усталый и безжизненный. — Ты приходишь ко мне каждую ночь. Я везде чувствую твоё присутствие, вдыхаю запах тела, слышу тихий смех. Это сводит с ума.

— Неправда. Не может быть.

Вся храбрость исчезает, поняв, пленниками кого мы стали.

— Но ты права, это стоит прекратить, — вдруг тихо продолжил Дерек, качнулся в сторону, схватил за талию и притянул к себе.

Его губы во сне были сладкими и нежными, они заставляли тело плавиться будто воск. Но реальность оказалась лучше, намного лучше. Я замерла всего на мгновение, чтобы потом с тихим стоном обхватить его за шею и ответить на поцелуй.

Сил бороться с собой и чувствами, которые пробудила Великая, больше не было. И это стало началом конца.

— Это всё? — вырываясь из воспоминаний, спросила у блондинки, которая продолжала неподвижно сидеть, ожидая моего ответа.

— Вы простили ему то, что не простила ни одна женщина, — сказала Жули. — Но мне искренне жаль, что наша первая встреча получилась такой грустной.

Сказала и встала.

— Первая встреча? — непонимающе спросила я. — Это вы про Октавира?

— Надо же, вы меня не узнали? — и снова эта улыбка, от которой прошёлся мороз по коже.