Полковник подумал, что с девушкой покончено, однако она вскочила на ноги и, сделав пару неуверенных шагов, бросилась на появившуюся из кухни соперницу, крепкую, рослую женщину. Рахим сразу поставил на нее.

Замелькали ножи. Женщины сопели по-борцовски и молча, без криков делали стремительные выпады и захваты, швыряли друг друга на мебель, ломая и круша все вокруг.

Ванде удалось полоснуть противницу по руке, однако сама она тут же нарвалась на мощный апперкот и, перелетев через обломки стола, врезалась в стену.

– Все, мисс, я выиграл, – сказал Рахим, стараясь, чтобы его голос звучал уверенно.

– Чего? – соперница Ванды подошла к полковнику ближе и, уперев руки в боки, с угрожающей интонацией повторила свой вопрос: – Чего ты сказал?

– Дело в том, мисс, что я поставил на вас и…

Договорить Рахим не успел, поскольку чугунный удар прелестной незнакомки пришелся ему в солнечное сплетение.

Прежде полковник и не подозревал, что радуга может быть такой красивой, с чистыми и насыщенными цветами. А еще он увидел родной «Каньон», подстриженные газоны и лицо генерала Ламберта. «Так ты убить меня хочешь, – укоризненно покачал головой генерал. – Ну ты и подонок!»

Затем все видения закружились разом, словно подхваченные ветром пожелтевшие листья, и унеслись прочь, а Рахим открыл глаза и сумел наконец сделать первый вдох.

– Ну-ка! – Незнакомый человек подошел к пленнику и, безжалостно схватив его за волосы, запрокинул голову назад.

– Эй, Трейси! Так это же не Лейбович!

– Вижу без тебя, что не Лейбович, – с расстановкой ответила Трейси, бинтуя порезанную руку.

– А где Лейбович, я тебя спрашиваю? Мы два месяца ждали, что скинут именно его, и что теперь видим? Какой-то ур-род!

Рахим хотел возразить, однако посчитал за лучшее смолчать – ведь его руки и ноги были крепко связаны.

– Ладно, отвязывай его, отвезем к себе.

– А никуда его везти не нужно, – спокойно возразила Трейси и тщательно вытерла нож о белые брюки, слегка запачканные кровью. – Он прямо здесь все расскажет…

– Но почему здесь?

– Потому что я хочу все сделать сама.

– Понравился, что ли? – недобро усмехнулся мужчина.

– Он похож на моего первого мужа, – медленно и весомо, словно зачитывая приговор, произнесла Трейси.

– Я… я прошу прощения, – жалобно заметил Рахим, – это что-то меняет в наших отношениях?

– Это меняет все. Я разрежу тебя на ленты, и ты выложишь мне и кто ты такой, и зачем тебя сюда послали, и с кем на связь ты выходишь.

– Но позвольте, Трейси, я и без этого вам все расскажу! Нельзя же так сразу живого человека резать! Мы ведь из союзных структур! Военная разведка и служба безопасности – коллеги! Коллеги и друзья!

– Ты еще расскажи, что был примерным скаутом и учился только на пятерки, – предложил мужчина и зевнул.

Трейси осторожно надрезала рукав свитера Рахима, а потом резким движением сорвала его. Полковник хотел закричать, но, парализованный страхом, не мог издать ни звука.

– Итак, вопрос первый, в каком году был основан Бодленский Союз? – произнесла Трейси ровным голосом школьной учительницы.

Рахим моментально взмок. Его знания по истории были неглубоки.

– Но… Но этот вопрос не по существу! Так нечестно!

– Нечестно, – согласилась Трейси. – Но я ничего не могу с собой поделать, ты похож на моего первого мужа…

Трейси коротко взмахнула ножом и резанула Рахима по руке, он вскрикнул.

– Повторяю вопрос… – начала истязательница, однако неожиданно прозвучал громкий хлопок, и Рахима забрызгало горячей кровью. Обезглавленный труп Трейси повалился к его ногам, а мужчина, испуганно вскрикнув, рванулся в сторону кухни, однако был настигнут второй разрывной пулей. От сильного удара его отшвырнуло в дальний угол, где он и затих.

– Молодец, Ванда! Ты просто молодец! – похвалил полковник, едва сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

Его спасительница с трудом выбралась из обломков мебели и, пошатываясь, подошла к Рахиму. Полковник заметил в ее руках пустую стрелковую панель на два патрона. Отбросив ставшее ненужным оружие, Ванда подняла с пола оброненный Трейси нож и перерезала сковывавшие пленника путы.

– Нам… нужно… уходить, – произнесла девушка. Она с трудом двигала челюстями, вся правая сторона ее лица была сплошным кровоподтеком. Оставалось только удивляться, как она могла стрелять с заплывшим правым глазом.

Когда в руках полковника оказался пистолет, он почувствовал себя увереннее. Ванда показала запасной выход в маленькой спаленке, и сквозь дверки стенного шкафа они вышли на темную винтовую лестницу, которая круто вела наверх.

Девушка поднималась первой, и в мгновения, когда сквозь вентиляционные окошки в темную шахту проникал свет, Рахим видел перед собой стройные ноги и вспоминал, что Ванда очень хороша.

«И почему все красивые девушки обязательно являются агентами спецслужб или проститутками по вызову? – некстати подумал полковник. – Почему они не могут быть медсестрами, учителями в школе или сержантами морской пехоты?»

– Тихо, – скомандовала Ванда, когда они остановились на небольшой темной площадке.

Рахим замер. Перед ними была дверь. Полковник понятия не имел, куда она ведет. Девушка же знала наверняка – за дверью находился длинный коридор, через который следовало пройти, чтобы спуститься на безопасную сторону улицы. Там на тротуаре было полно народу и стоял старый «могул», от которого у Ванды имелись ключи.

– Уф, – выдохнула девушка. – Кажется, показалось.

– Что показалось?

– Показалось, что за дверью нас ждет засада.

– Послушай, а зачем нам эти проблемы? Давай вызовем твоих друзей. Я же понимаю, что ты не на сводника работаешь.

– У этих ребят хорошая пеленгационная аппаратура. Если мы хоть полслова в эфире скажем, они нас точно найдут – и сделают это раньше, чем прибудут мои друзья.

Ванда криво улыбнулась уцелевшей частью лица и проверила пистолет, рукоятка которого едва помещалась в ее руке.

– Готов? – спросила она.

– Готов, – подтвердил Рахим.

Ванда толкнула дверь и с оружием наготове шагнула в длинный коридор с некрашеными стенами и множеством дверей.

Под потолком горела цепочка запыленных светильников, излучавших желтоватый свет.

– Слишком тихо, – покачала головой Ванда и пошла вперед, а Рахим взял на себя прикрытие тылов.

Он как раз оглянулся назад, когда Ванда открыла огонь по кому-то, кого заметила впереди. Ее пушка сработала четко, и они повели в счете.