Прежде, чем я ответила, Дэн уточнил:

— А герои спасают только тех девушек, с которыми есть перспективы.

— Какие-то меркантильные герои!

— Ну да, — не понял сарказма рыжий. — Ты много фильмов смотрела? рыцарю всегда нужна награда.

— «Ты ещё и торговаться вздумал?» — возмутилась Нели.

Лис с готовностью подтвердил:

— Именно. Желаю смачный поцелуй в обмен на освобождение девы от злого орка.

— Кто орк? Я орк?!

— Нет, Сёма, что ты…

— Нет, Сёма, что ты! — поддержал Дэн. — Ты не орк! Ты слишком рослый гоблин!

Медведь услышал достаточно, чтобы пошатнулось его хрупкое душевное равновесие. Он ласково одной лапищей сжал плечо хама, а вторую сложил в кулак. Рыжий и бровью не повёл. Перевёл взгляд на меня и уточнил:

— Страстный полноценный поцелуй.

Сёма медленно занёс кулак, сравнимый по размерам со всей медноволосой головой.

— Ладно!

— В губы! — уточнил Дэн. — Чмоком в щёчку не отделаешься.

— Ладно! — выпалила я, уже не надеясь, что несущуюся к самодовольному лицу колдуна пятерню можно остановить.

— Замри, — приказал Дэн, и Сёма послушно остановился.

Лис вывернулся, обошёл охранника и закончил:

— Стой так, молчи и думай над своим поведением. Ну? — обратился он уже ко мне, раскрывая объятия.

— «Если ты попытаешься засунуть язык мне в рот, я тут же его откушу», — предупредила Нели, преобразовав мои спутанные чувства в весьма конкретные слова.

— Нарушаешь обещание? — прищурился Дэн. — Я ведь тоже так могу.

— Прости, не сейчас, — я подхватила сумку. — Прикажи Сёме думать, что я всё ещё в квартире. Мне нужно уехать. Срочно. Всё объясню по дороге.

— Семён, — не оборачиваясь к медведю, велел колдун. — Соня всё ещё в квартире. Меня ты не видел.

— Сколько это продержится? — я виновато поправила панамку на лбу медведя, для чего пришлось привстать на цыпочки.

Дэн пожал плечами:

— Когда как. Зависит от силы воли. Обычно приказ нужно подновлять, но Сёма у нас не слишком сообразительный, так что, думаю, пара часов имеется. Двигаться сможет минут через пять.

— Мне очень жаль, Сёма. Спасибо тебе за всё, — я порывисто обняла медведя, захлопнула дверь, оставив ключи внутри квартиры, и помчалась вниз.

Пока колдун неспешно вразвалочку приближался к мотоциклу, я уже нетерпеливо притопывала, рассуждая, как бы поудобнее умостить на этом катафалке сумку.

— Ничего не объяснишь? — спросил рыжий, отбирая пожитки и закрепляя их на сидении.

— Позже. Пожалуйста, мне очень нужно на вокзал. Срочно, подальше отсюда!

«Ты волнуешься больше меня», — хмыкнула ведьма с долей презрения.

— Ты уже умирала, а я ещё нет!

— Что-что? — прищурился Дэн, поднимая голову.

— Ничего! Просто… У меня проблемы. Большие проблемы. И я срочно должна уехать из города. Срочно, Дэн!

Плохой ход. Очень плохой. Дикому зверю нельзя показывать страх, а колдуны, кажется, чувствуют его ещё лучше. Рыжий выбросил руку вперёд, впился в запястье и дёрнул на себя. Я покачнулась и уперлась ладонями в его грудь. Дэн погладил меня по волосам, глубоко вдохнул.

— Давай сбежим вместе.

— Ты бросишь… — я замялась. Что он бросит? Я ведь понятия не имею, из чего состоит жизнь этого странного мужчины! — Ты бросишь всё, что у тебя есть?

— А у меня ничего и нет, — легко отозвался колдун. — Только ты. Разве этого недостаточно?

Он погладил меня по спине, забрался под куртку и пощекотал поясницу, обнял крепче, вынуждая прогнуться в талии. Принюхиваясь, как голодный лис, провёл носом вдоль шеи.

— Дэн, пожалуйста, — я робко попыталась освободиться. — У нас нет времени…

— Ты ещё не поняла? — он зарылся лицом под ворот куртки и прихватил кожу зубами. Сначала слегка, но, стоило мне дёрнуться, сильнее, грозя прокусить. — У нас есть всё время мира, — наконец он оторвался от шеи, но, не успела я обрадоваться, переключился на подбородок, оставляя дорожку из мелких укусов по пути к губам. Словно пытался пометить, заклеймить и изуродовать, лишь бы не досталась больше никому. — У нас есть всё время мира! У тебя и у меня! Понимаешь? Всё может закончиться прямо сейчас. После стольких лет у нас наконец-то будет счастливый финал!

— Дэн, мне больно! Прекрати!

Но он не собирался останавливаться. Кусал, царапал, оставлял засосы, похожие на ожоги.

— Я так долго ждал! Верил, знал, что это случится!

Нет! Всё не так, не то… Больно, неправильно, неприятно. Не такими должны быть поцелуи! Не обжигающими, не клеймящими, а полными нежности и заботы. Пальцы не должны впиваться в кожу, как крюки! Не эти пальцы должны касаться моей обнажённой спины, а другие, тонкие, бледные, как пальцы музыканта. Поцелуи должны пахнуть корицей. Иначе это неправильные поцелуи…

«Прости, малышка, но это и моё тело тоже», — ведьме надоели вялые попытки к сопротивлению. Из нас двоих только она умела по-настоящему постоять за себя и не собиралась скрывать этот навык.

Беднягу оторвало от земли, как будто невидимый великан приподнял и брезгливо отбросил.

— Я сказала, что мне больно! — руки тряслись после выброса магии. Я вообще с трудом держалась в вертикальном положении: больная, измученная, напуганная. — Научись принимать слово нет!

Дэн принял столь невежливый отказ стоически.

— Соня? — удивлённо нахмурился он. — Прости, я думал… Неважно. Мне показалось, что… Просто показалось.

Я колупнула ботинком ямку на дороге:

— Мне очень жаль.

— Мне тоже. Меньше всего хотел обидеть тебя, — уныло протянул он. — Прости.

Он больше не смотрел на меня. Оседлал мотоцикл, нетерпеливо рявкнул глушителем и мотнул головой, мол, садись. Больше всего на свете хотелось попросить прощения. Если бы я могла что-то изменить, могла заставить себя чувствовать то, что правильно и легко, а не то, что я чувствую на самом деле.

«У тебя в мозгах кавардак, знаешь?» — усмехнулась ведьма.

Спасибо, Нели. Я в курсе. Но смирись: кавардак не у меня, а у нас в мозгах.

Мотоцикл рванул с места в вихрь золотой чешуи опавших листьев. Они мелькали маленькими огоньками, ворохом искр, окутывали нас, как пламя костра. Дэн сказал правду: сегодня и правда чудесная погода. Вместо дождя с неба тёк медовый солнечный свет, лужи подмёрзли и похрустывали, как коричное печенье, когда мы проезжали по ним. Ветер, многократно усиленный скоростью, выдувал из головы лишние мысли. Кажется, будь он достаточно долгим и сильным, он сумел бы уложить в новом, хаотичном, но наверняка невероятно интересом порядке спутавшиеся, как провода зарядников, эмоции. И тогда, наверное, из двух непохожих женщин, толкающихся в попытке уместиться в одном разуме, получилась бы одна, но правильная. Спокойная, сильная, уверенная. Бесстрашная. И, конечно же, очень-очень счастливая.