что на следующий день торговца сахаром обнаружили мертвым посреди дороги… Это одно из моих детских воспоминаний, но, боюсь, оно стерлось бы из памяти, если бы мне не довелось много лет спустя познакомиться с жителями Иу. Когда на родине погремушки-барабанчика я вспомнил этот эпизод из детства, мое сердце преисполнилось сочувствием к тем людям, что «меняли перья на сахар». Пользуясь случаем, хочу извиниться за то давнее прозвище, которым мы когда-то величали торговцев из Иу.

«Эй, есть куриные перья, свиные кости, старая одежда, рваные шляпы для обмена на сахар?» — Эта фраза из детства, словно навязчивая мелодия, постоянно возникала в моей памяти, пока я оставался в Иу, и неустанно напоминала о том, как столетиями крестьяне Иу боролись за выживание. Похоже, именно из таких мелодий и состоит наша большая симфония под названием жизнь!

Впервые я приехал в этот город в 1998 году как член делегации китайских писателей для участия в Китайской международной выставке мелких товаров в городе Иу. Царила торжественная и одновременно деловая атмосфера, но мои беспокойные мысли крутились вокруг одного вопроса. У города не было никаких преимуществ, которые обычно позволяют занимать первые позиции в капитале, как, например, у Гуанчжоу и Шэньчжэня, не было того масштабного торгового ритма, присущего Шанхаю и Сучжоу, — так почему именно здесь произошли радикальные перемены в жизни китайского крестьянства XX века?

В конечном счете я пришел к такому выводу: если бы не традиционные стойкость духа и упорство, присущие жителям Иу, ходившим по окрестным местам с погремушкой-барабанчиком, улочка в Няньсаньли не превратилась бы в «рынок номер один в Хуася».

Хэ Хаймэй — одна из неординарных, поистине выдающихся личностей, которых я когда-либо встречал. Сейчас ей около пятидесяти лет, и она по-прежнему полна изящества. Юность Хэ Хаймэй пришлась не на лучшие времена, и ей, умной и сообразительной девочке, пришлось идти работать, не окончив средней школы. Она трудилась целый день наравне с другими, но получала только четыре-пять трудоединиц (полный трудодень составлял десять трудоединиц), а на премию в конце года не могла купить себе даже материю на платье.

В 1976 году она вышла замуж за городского рабочего. Ее мужу платили зз юаня в месяц — по тем временам они считались богатой семьей. Однако после рождения сына жизнь Хэ Хаймэй стала тяжелее, потому что прописать ребенка можно было только по месту регистрации матери, а ее прописка и продовольственный паек на ребенка были аннулированы из-за брака с горожанином. В городе Хэ Хаймэй не могла найти себе работу, поэтому, обладая прекрасными навыками портнихи, открыла магазин готовой одежды. Понятно, что это был стопроцентный «хвост капитализма».

Однажды люди из отдела по борьбе со спекуляцией ворвались в магазин Хэ Хаймэй, конфисковали ее швейную машинку и потребовали закрыть заведение! Хотя молодая хозяйка была строптива, ради сына и мужа пришлось смирится. Случилось так, что в это время из воинской части приехал ее старший брат. Он привез несколько фотографий артистов в театральных костюмах. Как правило, такие снимки вызывали бурный восторг у молодежи. У Хэ Хаймэй, обладавшей живым умом, сразу возникла идея…

Он знала, что изготовление фотографий — процесс несложный, поэтому потратила 35 юаней на покупку простого оборудования для проявки пленки и фотопечати. Однажды в кинотеатре Иу показывали фильм-спектакль «Сон в красном тереме». Люди, уставшие от образцовых пьес[89], валом шли в кинотеатр. Хэ Хаймэй купила билет и со стареньким фотоаппаратом заняла место в первом ряду кинотеатра.

В фильме было несколько моментов, на которые молодежь особенно сильно реагировала. Хэ Хаймэй засняла эти кадры, а когда вернулась домой, проявила пленку и занялась печатью фотографий. На следующий день она установила у входа в кинотеатр маленький ларек с самодельными фотографиями. Несколько десятков фотографий были распроданы очень быстро — многие молодые люди покупали их, даже не торгуясь. Хэ Хаймэй заработала более десяти юаней! В тот день радости ее не было предела. Так начался ее бизнес. Однако в городе было категорически запрещено заниматься коммерцией, и Хэ Хаймэй ничего не оставалось, как отправиться в сельскую местность, в поселок Няньсаньли. Говорили, что там можно расположиться с лотком перед открытием базара.

Когда Хэ Хаймэй первый раз приехала на базар в Няньсаньли, то увидела сто с лишним торговцев, сидящих по обе стороны старой улицы и разложивших перед собой товар — всякую мелочь, необходимую в быту. Она до сих пор помнит, как приходилось готовиться к торговому дню. Накануне вечером она и муж проявляли пленку и печатали фотографии, а на рассвете нужно было отправляться в путь. Тогда не было автобусного маршрута в Няньсаньли, а если бы он и существовал, то пассажиров было бы маловато — жители Иу никогда не тратили деньги впустую.

Хэ Хаймэй рассмеялась, вспоминая о том, какие были условия торговли в Няньсаньли.

Не было ни торговых мест, ни столов, ни стульев, поэтому я повесила на грудь полевую сумку, отданную мне старшим братом, встала у дверей снабженческо-сбытового кооператива, выставила белый лист бумаги с приклеенными фотообразцами и начала зазывать покупателей.

Бизнес, которым я тогда занималась, был в новинку для местных жителей. Сначала мои товары никто не покупал. Приглашая покупателей, я говорила: «Вы можете купить и перепродать, и если вы хорошо продадите, то мы оба заработаем; если не сможете продать, то просто вернете обратно. В любом случае я здесь каждый день, не волнуйтесь!»

Это был грамотный подход, и люди группками подходили и покупали у меня фотографии, а некоторые брали эти снимки в Наньчан, Хэфэй и другие места, чтобы заработать деньги: они продавали за один юань фотографию, за которую сами заплатили один-два мао. Так появилось много людей, закупавшихся у меня, и я стала единственным владельцем комиссионной продажи фотографий на рынке Няньсаньли. Этот бизнес, естественно, был за гранью воображения. Не будет преувеличением сказать, что стартовой точкой возникновения рынка печатной продукции Иу, известного на всю страну, является моя успешная продажа маленьких фотографий…

Я слышал о рынке печатной продукции Иу несколько лет назад и не думал, что его истоки восходят к фотографиям, сделанным обычной крестьянской девушкой. Такие истории позволяют почувствовать большую, почти сверхъестественную силу рыночной экономики. У каждого мелкого товара в Иу есть такая же трогательная история, как у Хэ Хаймэй.

Для рынка Иу Няньсаньли выступает особенным «верстовым столбом». Здесь не только родилась погремушка-барабанчик и возник «обмен куриных перьев на сахар». В новый исторический период в этом поселке был заложен фундамент китайского рынка мелких товаров. Можно сказать, что