Как ни хотелось бы в эту минуту опереться на подлокотник трона, Таланджи велела себе стоять прямо. Новости накрыли ее с головой, будто неодолимая волна. Действительно, ее патрульные наткнулись на ищейку Альянса, что-то разнюхивавшую на берегу Зандалара, а тюремщики докладывали, что шпион настаивает на разговоре с ней, однако растущая угроза со стороны Укуса Вдовы не оставляла времени навестить его темницу. Что ж, с какой-то точки зрения все это даже радовало. По крайней мере, объясняло, отчего восставших никак не удается одолеть… если не полностью, то хотя бы отчасти. Однако что за «источники» могли сообщить Траллу о пленном шпионе? Если Зекхан, значит, посол лгал ей, утаивал от нее крайне важные сведения… Но главным сейчас было не это. Королевство Таланджи страдало, и страдания его затянулись сверх всякой меры. Настало время быть честной. Настало время признать: одной ей не выстоять. Теперь против нее не один клубок змей – целых два.

Какое-то время Таланджи просто смотрела на Тралла, а после, приняв решение, закусила губу и сказала:

– В самом деле, известия жуткие. Все эти знаки… я должна была их разглядеть.

– Таков у Сильваны обычай, – негромко откликнулся Тралл. – Проникли они сюда тайно и будут хранить тайну всеми возможными средствами.

Шагнув ближе к трону, он поднял взгляд на Таланджи.

– Мы тебя, королева, в их присутствии не виним. Требуем одного: отнесись к этому со всей серьезностью.

– Хорошо. Согласна, – выдохнула Таланджи, поворачиваясь к Золани, Клинку Королевы. – Медлить больше нельзя. Отправляй войска к уцелевшим святилищам. Укус Вдовы в сговоре с известной военной преступницей и нашим недругом. Если бунтовщики завели дружбу с такими подлыми изменниками, народ Зандалара не сможет обвинить нас в братоубийстве.

– Слушаюсь, моя королева.

Поклонившись, Золани отправилась выполнять королевский приказ.

– Я тоже могу пойти, – вызвался Зекхан, подняв руку самую малость выше плеча. – То есть, возглавить отряд солдат. Я служу Орде, моя королева, но и тебе служу тоже.

– Ты должен дождаться наших сил и помогать своим, – поспешно вмешался Тралл, обращаясь к обоим. – Темные следопыты – противник грозный, и…

– Мои воины – тоже грозный противник, – высоко вскинув голову, оборвала его Таланджи. Взгляд ее пал на Зекхана, и тот гордо выпятил грудь. – Зови сюда войско Орды, Тралл, веди своих воинов нам на подмогу, но Зандалар больше не может ждать. Зандалар возьмется за дело немедля.

Быть может, стены темницы и сверкали всем, о чем только может мечтать человек небогатый, но ведь тюрьма остается тюрьмой, даже если выстроена из чистого золота. Да, последовательности и дотошности зандалари следовало отдать должное: в золотом городе сему прозванию соответствовали даже подземелья.

Лишенному оружия – даже ножа, казалось бы, искусно спрятанного в сапожной подошве – Шоу оставалось только одно: валяться на каменно-жесткой скамье, выданной ему вместо кровати, да изучать трещины в потолке. Какое-то время он даже пересчитывал их, лишь бы хоть чем-нибудь занять ум, но мало-помалу мысли, конечно же, начали разбредаться в стороны. Один из кирпичей формой напоминал полумесяц… а может, лодку. Да, верно – скорее, корпус лодки.

Фэйрвинду с командой удалось улизнуть. В нем-то, в прославившемся ненадежностью старом пирате, с собранной наспех командой ведущем корабль сквозь неодолимый, губительный шторм, и состояла последняя, единственная надежда. И то иллюзорная. Разумеется, за долгие-долгие годы службы в разведке Шоу довелось побывать и в худших передрягах, но сейчас шансы были очень уж невысоки… Может, чуть выше, чем в тот раз, когда ему пришлось целиком положиться на шпионскую сеть из сплошных неумех, внедренных в торговлю сыром. Ну что ж, людей, чьи планы неизменно блестящи, на свете не существует…

С этой мыслью Шоу упруго вскочил со скамьи. Чтобы освободиться из темницы и снова взяться за дело, план требовался не менее чем гениальный – другие здесь не помогут. До сих пор зандалари обращались с человеком сносно, предоставив все блага, положенные военнопленному: скамью для отдыха, миску для похлебки и ведерко для прочих дел. И при этом весьма дальновидно выбрали для него камеру в самом дальнем конце темницы. Камеры, общим счетом двадцать четыре, по большей части пустовали, однако Шоу упрятали как можно дальше от всех и вся. За порогом крохотной золотой комнатенки несли караул двое стражей, сменявшихся во время завтрака и ужина, так что без присмотра узника не оставляли ни на минуту. Стерегшие его юнцы казались совсем зелеными – по-видимому, новобранцы. Странное дело. Сам Шоу считал, что достоин, как минимум, нескольких поседевших в боях ветеранов.

– В первый раз заключенного стережешь? – спросил он на второй день в попытке завязать разговор.

Казалось, страж слева вот-вот вывалится из лат: его наплечья ковались на тролля куда более внушительной величины. Переступив с ноги на ногу, мальчишка беспомощно взглянул на товарища.

– Да ты на него не гляди, гляди на меня, – сказал Матиас.

Второй стражник что-то пробормотал, но смысла Матиас не уловил. Зандаларский его был в полном порядке, но тараторил мальчишка слишком уж быстро.

– Неужто вам обоим ничуточки не любопытно, кто я такой и за что здесь? – спросил он, выждав пару часов, чтобы мальцы успокоились после первой попытки.

На сей раз мальчишка, вываливавшийся из лат, взглянул на него, сверкнул голубыми глазами и недоверчиво сдвинул брови.

– Эй, я не кусаюсь.

– Нам велели с тобой не разговаривать, – промямлил мальчишка, вцепившись в алебарду, что было сил.

– Кто велел?

– Надзиратель. Все. Так что заткнись!

Вот так. Попробовав в третий раз, Матиас вовсе не получил никакого ответа и посему решил прибегнуть к иной тактике. Однажды хорошо подвешенный язык вызволил его даже из неодолимого борцовского захвата. Дело было в Даларане, во время кабацкой драки, причем шею его, точно в тисках, сжимал гнолл, а уж тот, кто способен урезонить гнолла, с кем хочешь сумеет договориться.

– Скучновато тут как-то, не находите?

День третий. Привалившись плечом к прутьям решетчатой двери, Шоу беззаботно грыз ногти. Обычно он, чтоб занять руки, вырезал из дерева птичек, но сегодня для этого недоставало пары совершенно необходимых вещей.

– А я-то вскоре отпуск взять собирался. Вот он, похоже, и наступил. Не так, не так я его себе представлял… Похоже, Валира была права.

Казалось, караульные ничего не слышат. Влетевший в камеру москит зажужжал, зазудел над ухом, но Шоу, посаженный под замок, не стал гнать его прочь из принципа.

– Думал, возьму да скроюсь от всех в нагорьях. Был у меня там когда-то домик. Совсем маленький. Можно сказать, укромный. Думал, вставать буду, когда захочу, в постель отправляться – тоже. Кресло поставлю среди высокой травы. Сапоги сброшу. По дереву резать буду, в подражании голосам птиц попрактикуюсь. У меня, правда, и так прекрасно выходит, но… нет предела совершенству.