– Меня прислали передать тебе вот это, – сказал он. – Эту кнопку нажимаешь – «Я в порядке», эту – «Не в порядке». Сигнал передается в Бёрли Даунс. Жмешь каждый вечер, Нэйтан, никаких отговорок. – И Нэйтан слушался.

– Еще тебе нужно завести другую собаку, – сказал Ксандер.

– Я не хочу другую.

– Держу пари, никто не станет возражать, если ты заберешь собаку Кэма. Ты ей, похоже, нравишься.

– Не хочу я ее забирать.

– Почему?

– Потому что не хочу, чтобы ее отравили так же, как Келли.

Ксандер замолчал.

– Я думал, выяснилось, что ее все-таки не отравили?

– Отравили, – Нэйтан покачал головой. – Думаешь, я не знаю, о чем говорю?

– Да нет, знаешь. Я тебе верю. Просто Глен вроде говорил, что похожих случаев больше не было, что она, наверно, все-таки болела.

– А ты откуда знаешь, что говорил Глен?

– Он рассказал мне, когда я в прошлый раз приезжал.

– Ясно. Проехали. – Нэйтан смотрел перед собой. Между ними была напряженность, к которой он не привык.

– Слушай, пап, все беспокоятся, потому что здесь ничего не стоит попасть в беду. И все знают, что тебе приходится труднее, чем кому бы то ни было. Труднее, чем дяде Кэму, и… – Ксандер вздохнул. – Я хочу сказать, что если даже он в конечном счете не справился…

– Я знаю, в последнее время все было далеко не идеально, но честно, проблема не в земле, парень. По крайней мере, не только в ней.

– А в чем тогда?

Нэйтан ответил не сразу.

– Не знаю. Много в чем. Я принимал неправильные решения. Делал глупости. То, что случилось с этим чертовым Кей… с твоим дедушкой.

Он не стал продолжать, но это был такой исхоженный годами путь, что он мог идти по нему с закрытыми глазами. Все эти бесконечные что если. Что если бы его не было в городе в тот день? Что если бы он заправился днем раньше и не столкнулся бы со свекром на заправке? Что если бы он уехал домой на час раньше или на час позже и никогда бы не увидел Кейта на обочине дороги? Что если бы он не проехал мимо человека, которому нужна была помощь? Что если бы он был хорошим человеком?

На этом мысль всегда замирала, на этом самом месте, всякий раз. Ответы лениво кружили в воздухе над светлой и прекрасной невыбранной дорогой.

– Дело не только в земле, Ксандер, – повторил он. «Это была правда», – думал он, слушая, как урчит под ними машина брата. Это была и молчащая рация, и то, что у него больше не было возможности найти нормальных работников, и красное море банковских напоминаний, и сломанная холодильная камера, и как он только что вспомнил с некоторым раздражением по отношению к сыну, счет от электрика за то, что он приехал, абсолютно ничего не сделал и уехал. Это была Ильза…

Его бурный мысленный поток снова натолкнулся на что-то невидимое и резко оборвался. Он нахмурился. Что его остановило? Ильза. Нет, не она, в кои-то веке. Собственность? Отчасти, но не то. Контрактник. Возможно. Да, он. Что с ним? Нэйтан пытался вернуться к их сегодняшнему разговору.

– То есть ты и не подумаешь переезжать? – Голос Ксандера был таким ледяным, что Нэйтан его не узнал.

– Да не то чтобы я об этом не думал… – Нэйтан пытался сфокусироваться. Где-то на краю сознания было что-то, до чего, казалось, он уже мог дотянуться. Что же сказал контрактник? Он не починил камеру. Он все равно выставит Нэйтану счет, но сделает скидку, потому что он так и так ездил в тот день в Этертон…

– И что же? – Ксандер смотрел на него. – Что тебя здесь держит? Ильза? Дело в ней?

– Да нет, парень.

– Что бы это ни было, – проговорил Ксандер, – оно, что, важнее меня?

– Нет ничего важнее тебя, Ксандер.

– Тогда, может, ты хотя бы подумаешь об этом? Пожалуйста, пап? Что бы ни заставило Кэма так уехать отсюда…

Вот оно опять. Эта вертлявая мысль. Он хотел схватить ее и вытащить на свет, но она, словно запутавшись, металась и никак не давалась.

– … я не хочу, чтобы оно добралось и до тебя. Ладно, пап?

Пауза.

– Ладно.

Слишком поздно.

Ксандер смотрел на него во все глаза.

– Да ты меня даже не слушаешь.

– Слушаю, Ксандер, парень, слушаю, я клянусь.

– Нет, не слушаешь. Я прекрасно вижу.

– Слушаю. Я просто подумал…

– Бред собачий, – Ксандер открыл дверь.

– Да ладно тебе. Ну пожалуйста…

– Проехали, – Ксандер повернул ключ, и мотор затих. Свет фар моргнул и исчез, погрузив их в полную темноту. – Да и наплевать. Делай что хочешь. Я иду спать.

Он швырнул ключи в Нэйтана и с силой захлопнул дверь. Они отскочили на виниловое сидение. Нэйтан потянулся и почувствовал нагретый зубчатый метал и тугую петлю шнурка у себя на пальцах. Он сидел так один в темноте, предоставив мыслям плыть, куда им вздумается, как вдруг наконец схватил ее. Ту самую, за которой гонялся. Она вынырнула перед ним в полный рост, холодная и беспокойная.

– Эй… – крикнул он во тьму, но было слишком поздно. Там никого не было. Ксандер ушел.

Пассажирское место в машине Нэйтана на этот раз пустовало. За последнюю неделю он уже привык видеть там Ксандера. Даффи прыгнула из-под ног на сидение и размахивала хвостом, выглядывая в окно, но это было другое.

Когда Нэйтан доехал до скалистого выступа, дорога была абсолютна пустой, солнце совершало свое утреннее восхождение. Нэйтан снова посмотрел на пассажирское кресло, и не мог не вспомнить лицо Ксандера в предрассветных сумерках, когда он его разбудил, чтобы выложить свой план.

– Поедешь со мной?

Ксандер только посмотрел на него, потом медленно покачал головой.

– Нет.

«Ну ладно», – думал Нэйтан, притормаживая на шоссе, чтобы нырнуть на невидимую с него дорогу. Он и один справится. Тут и делать-то нечего. В этот раз он сразу нашел нужную расщелину и проехал между скал. На вершине пологого холма ему бросилась в глаза пустота, где четыре дня назад была машина Кэмерона.

Нэйтану удалось дозвониться до контрактника еще до рассвета. Тот явно не обрадовался его звонку вообще, а тем более в такую рань.

– Эй, у меня же выходной. Слушай. Мне жаль, что так получилось с камерой, да, но я был там, как мы договаривались…

– Дэйв, я не по этому поводу. Слушай, ты ведь ехал из Этертона в четверг. По северной дороге, так? Проезжал мою границу?

– Ну да…

– Во сколько?

– Да не знаю, я выехал в обычное время, должно быть, около восьми. Может, чуть позже.