– Сейчас поймешь, – с трудом выговорила Ника и первой перескочила через турникет, совершив прыжок, подобного которому никогда раньше не делала. Антон последовал ее примеру. Несмотря на явную усталость, его глаза светились мальчишечьим восторгом.

К круглой платформе одна за другой причаливали кабинки канатной дороги. Снижалась скорость, открывались двери, но полностью движение не прекращалось. Кабинки дрейфовали мимо, а в самом конце платформы прощались с землей и набирали скорость.

Едва оказавшись в кабинке, Ника в полный рост вытянулась на сиденье. Антон рухнул ничком на соседнее. Сил на то, чтобы говорить, не было у обоих.

Вороны мельтешили снаружи. Если и видели, то все равно не могли добраться. Или потеряли? Только бы потеряли!

– Слушай. Ты, наверное, уже в курсе… – вполголоса сказала Ника, как только отдышалась. – Про то, что произошло ночью.

Выразилась расплывчато, но Антон понял.

– Про убийство? – сказал он, переворачиваясь на спину. – В курсе, конечно. Тот сам виноват.

Он говорил непривычно спокойно. Без паники перед тюрьмой, без ненависти к своей второй душе. Так, все это не имело к нему отношения.

– Кто это был?

– Преступник. Но от этого ни фига не легче.

Видеть во сне и знать, что все по-настоящему…

– Понимаю. – Ника сжалась на своем месте, на мгновение слишком живо представив, как это было. Запретила себе воображать. – Что ты собираешься делать дальше?

– Искать Шанну, – сказал Антон не задумываясь, словно это само собой разумелось. – А ты?

– Искать Игни, – ответила она ему в тон.

– Походу, я был прав насчет вас обоих. – Он закинул руки за голову и улыбнулся, явно довольный своей прозорливостью.

– В тот момент, когда ты это говорил, – не был.

– Да ладно, рассказывай. А то я Игни не знаю.

Ника не стала с ним препираться. Она сама прятала улыбку.

– В каком-то смысле, тебе проще. – Антон сменил тему и посерьезнел на глазах. – Потому что я и так скажу, где он сейчас. И сложнее одновременно. Потому что попасть туда невозможно.

Кабинка неторопливо двигалась между исполинскими опорами, цепко держась единственной «рукой» за трос. Каждый раз, когда очередная опора проплывала мимо, монотонное жужжание прерывалось на миг дробным тумм-тумм. Сквозь стеклянную верхнюю часть кабинки можно было любоваться видом на реку, но Ника не могла заставить себя пошевелиться. Они с Антоном повернулись лицом друг к другу, и теперь жесткие клеенчатые сиденья казались самым удобным местом для того, чтобы непринужденно разговаривать.

– Игни ушел на изнанку города, – продолжил Князев после минутного молчания.

– Это что… метафора какая-то?

– Как бы тебе объяснить…

Он посмотрел в небо, вернее, в потолок, как часто делал, когда подыскивал ответ. Взъерошил волосы на затылке тем же движением руки, каким это делал Игни. Нике даже не по себе стало.

– Изнанка – это такое место, где мертвые дома ждут мертвых людей.

Доходчиво растолковал, ничего не скажешь! Кажется, и сам это понял. Вон снова задумался.

– Так сказал Игни. Когда он уходил, я еще некоторое время мог его видеть. Только его. Все окружающее было… словно в каком-то тумане. Размытое. Потом вообще исчезло, но прежде чем картинка пропала окончательно, он сказал эту фразу. Мертвые дома ждут мертвых людей. Да. Дословно так.

Веселое местечко, судя по всему.

– Но чтобы туда попасть, тебе пришлось бы… э-э…

– Умереть? – предположила Ника.

– Фигню не пори, – с неожиданной резкостью сказал Антон. – Я имел в виду стать двоедушницей. Только серьезно об этом не задумывайся, я ведь так, гипотетически. К тому же тебе уже поздно. Просто насколько понимаю, изнанка – она… как альтерант самого города. Его вторая душа. И поэтому живым туда вход заказан. В отличие от таких, как Игни.

Час от часу не легче!

Стать двоедушницей… Кому поздно, а ей, быть может, в самый раз. Ведь по словам мамы она и должна была этой самой двоедушницей быть, если бы не обман с именем.

Сразу вспомнилось, как уходил Игни. Его прощальные слова. Изнанка… Даже там он будет ее ждать. Ника знала точно.

Ламп или чего-то подобного в их неожиданном убежище не имелось, поэтому было особенно заметно, как уходит морозная ноябрьская ночь. Становятся мягче тени. И небо светлеет.

– Ну, а ты? Как собираешься Шанну с бабкой искать?

– Пока не знаю, – признался Антон. – Начну с той глухомани, где впервые ее увидел. Людей поспрашиваю. Шаннка яркая, ее сложно не заметить. Рано или поздно встретимся.

– Она ведь должна стать Коровьей Смертью, – вспомнила Ника.

– Этого не случится. Я найду ее раньше.

Раздалось отрывистое тумм-тумм, и ход кабинки замедлился. Платформа. Первые утренние пассажиры намеревались составить им компанию, но при виде по-хозяйски развалившейся на сиденьях парочки передумали. И в обратный путь Антон и Ника опять отправились вдвоем.

– Я еще думаю про Виктора, – сказала Ника. – Он снова будет похищать людей.

– Только вряд ли в этом городе. Здесь он собрал все, что мог. Есми – медленно восполняемый ресурс. – Ого, со знанием дела выразился! – А выходы на изнанку есть везде. Поэтому… можешь быть спокойна.

– Не могу, – вздохнула она. И процитировала по памяти слова из услышанной в сквере песни: – Мы проиграем этот бой, когда решим, что этот мир не наш с тобой.

Судя по скепсису на физиономии, пафосом момента Князев не проникся. Только угукнул, как филин. Впрочем, несмотря на настрой, свою лепту в общее дело все-таки внес:

– Тогда надо найти примаранта. Э-э… самого двоедушника.

– Терминологией владеешь? – хмыкнула Ника.

– По верхам нахватался. В общем, найти его половину и повернуть.

– Повернуть… – повторила она, пытаясь понять, какой смысл может иметь подобное действие.

– Если во время сна двоедушника повернуть так, чтобы голова оказалась на том месте, где находились ноги, то его вторая душа не найдет обратной дороги, и оба погибнут, – проговорил Антон четко, как по книге. – Господи, даже не верится, что меня это больше не касается.

– Угу, – в свою очередь уподобилась сове Ника. Лежала-лежала, болтая ногой, и вдруг подскочила. Вытащила из кармана мобильный, попыталась включить, но батарейка разрядилась окончательно. – Дай твой, – требовательно сказала она и нервно покусывала губы, пока Антон вспоминал, в каком из карманов спрятал «трубку». – Интернет включи. Угу.

Забрав телефон, она принялась за поиски. Первый запрос результатов не дал. Переформулировала. Вторая попытка. Не то. Снова. Должны ведь остаться новости. Сводки происшествий. Хоть что-то.