не налюбуется каменными исполинами, либо… либо что-то ищет. Вот здесь, в округе. Вопрос: что?

Не всё понятно и с Энтони. Точнее, совсем непонятно. Парню что-то около двадцати лет, и трудно представить, что он делает один, без подружки, в этой глуши. Правда, если в своих поэтических штудиях он выбрал мистическое направление, то мегалиты должны его вдохновлять… Только вот дерётся он для поэта чересчур хорошо. И уж вовсе не постигаю, почему он, британец, накануне отважно кинулся защищать руссофранков. Для уроженца Альбиона поступок, мягко говоря, нехарактерный.

Удивила и миссис Своллоу. Почему приветливая хозяйка гостиницы так окрысилась и чуть ли не полезла в драку, застав нас в номере покойного Аткинсона? Испугалась, что мы найдём там что-нибудь такое, чего видеть не должны? Но откуда ей знать, что есть и чего нет в апартаментах главного «наследника»?

Да и Вильямс… Наш спаситель. Единственный из монстров, оставшийся человеком по сути, несмотря на мгновенную мутацию, усугублённую колдовством старухи Дженет. Почему?..

Вопросов много, ответов нет. Но, конечно, главная загадка – исчезновение башни. Обнаружив пропажу, мы вскочили в машину и примчались на холм, где ещё час назад высилась мощная резиденция «Наследия». Долго, не веря глазам, бродили в темноте по заросшим травой и мелким кустарником склонам. Ни башни, ни зубчатой крепостной стены, ни рва с мутной зеленоватой водой… Ничего. Даже асфальтовая дорога, ведущая к резиденции, неведомым образом аккуратно обрывалась у подножия холма.

В общем, чтобы не сойти с ума от обилия грозных тайн и загадок, остаётся одно: принимать ситуацию как данность, подлежащую холодному рассудочному изучению – и точка. Но легко сказать! Вместе с башней исчез Мортон. А мы, оставшиеся, ходим по белой нитке, и у меня ощущение, что с каждым шагом всё ближе некая пропасть, из которой исхода нет…

Лёгкий стук в дверь, почти неслышный в заоконном вое ветра, буквально подбросил меня в постели. Действительно, нервы ни к чёрту… Кого это принесло в полуночный час? Я выбрался из-под покрывала, подошёл к двери и негромко спросил:

– Кто там?

– Я, – ответил тихий женский голос, и был это голос Айрин. – Вы не спите?

– Нет… Что-то случилось?

– Откройте, Володя…

Поколебавшись, я набросил белый махровый халат, полагавшийся мне как постояльцу, и открыл защёлку. Женщина быстро проскользнула в номер.

Айрин была точно в таком же халате и шлёпанцах на босу ногу. Она выглядела встревоженной. Пышные рыжие волосы распущены и небрежно отброшены на левое плечо. Карие глаза болезненно блестели, маленький изящный рот полуоткрыт и часто дышал. Даже на расстоянии я почувствовал, как сильно колотится её сердце.

– Присаживайтесь и расскажите, что произошло, – предложил я, с трудом отводя взгляд в сторону. Простое приличие запрещало разглядывать мелькнувшую в декольте халата грудь, не стеснённую бюстгальтером.

Айрин молча села на стул.

– Рассказывайте, – повторил я, усаживаясь напротив.

Но женщина молчала. Присмотревшись, я вдруг понял: она на грани истерики, и боится, что с первым же произнесённым словом истерика прорвётся. Ну, что ж… с таким состоянием борются по-разному. Можно, к примеру, надавать потрясённому человеку пощёчин. Или предложить что-нибудь выпить. Я выбрал второе и, поднявшись, достал из настенного бара бутылку виски.

Айрин выпила рюмку залпом, стуча зубами о край стекла. Я тут же подал ей прикуренную сигарету и подождал, пока она несколько раз жадно затянется.

– Ну, а теперь поведайте, что произошло, – терпеливо сказал я в третий раз, сочтя долг брата милосердия исполненным.

Айрин подняла на меня глаза.

– Мне страшно, – прошептала она прыгающими губами. Кто бы мог подумать! Да она вся дрожала, словно явилась прямиком из холодильной камеры.

– Вижу, что страшно, – сказал я как можно спокойнее. – Осталось выяснить, почему. Не стесняйтесь, говорите, как есть.

Айрин резким движением потушила недокуренную сигарету и тут же попросила новую.

– Я никак не могла уснуть, – наконец произнесла она еле слышно. – А когда задремала, за окном раздался какой-то странный звук. Словно кто-то постукивает в оконное стекло. Я открыла глаза, посмотрела и увидела… Господи, как только сердце не разорвалось!

Она закрыла лицо руками, плечи её затряслись.

– Перестаньте, – резко сказал я. – Такими темпами мы и до утра не закончим. Так что вы увидели?

– Я увидела… только не думайте, что я сумасшедшая… словом, со стороны улицы к окну приникли две головы. Одна – Аткинсона, вся в крови. Другая – какой-то старухи с омерзительным лицом. Узкое такое, с кривым носом, с острым подбородком. Щеки впалые, волосы седые, редкие. А глаза чёрные, с багровым оттенком…

Айрин глубоко затянулась почти догоревшей сигаретой.

– Вы образцовая свидетельница, – сказал я с улыбкой, хотя внутренне сжался. – Один взгляд – и так хорошо запомнили внешность…

– Разве такое забудешь?.. Они гримасничали, усмехались… По-моему, даже подмигивали… Два мертвенно белых лица за моим окном на втором этаже…Это ужас, ужас!

Она схватила меня за руку и пронзительно посмотрела прямо в глаза: верю ли я? Верил. Не хотелось, но верил. Хотя бы потому, что Айрин довольно точно описала ведьму Дженет. А до этого видеть старуху она не могла, потому что во время нападения монстров вместе с мисс Редл находилась в больнице с умирающим человеком…

Значит, ко всем достопримечательностям Эйвбери прибавились призраки? Я даже не спрашивал, возможно ли такое. В этом проклятом месте возможно всё. Я спрашивал, с какой целью они здесь появились. Хотят свести счёты с обидчиками? Но тогда логичнее было бы появление Дженет не в гостинице, а в доме у Вильямса. И что общего у Аткинсона со старой ведьмой кроме того, что оба – покойники?

– А что было потом? – спросил я.

– Не помню. По-моему, я завизжала. Тут Аткинсон оскалился, старуха захохотала – беззвучно. Погрозила пальцем. Понимаете, всё происходило в полной тишине, только ветер за окном… Тут уж я не выдержала, схватила халат, выскочила из комнаты и кинулась к вам…

Между прочим, почему именно ко мне? Мой номер в самом конце коридора. Гораздо ближе от неё комнаты Вадима или Буранова. И если смертельно испуганный человек ищет помощи, то, скорее всего, постучится в первую попавшуюся дверь… Хотя, с другой стороны, у Айрин со мной сложились отношения более тесные, чем с моими товарищами…

Я погладил её руку.

– Постарайтесь успокоиться, – решительно сказал я. – С рассудком у вас полный порядок. То, что вы рассказали, вовсе не галлюцинация. Всё так и было.

– Но это же, это же… – она прижала руки к горлу.

– Это призраки, Айрин. Самые что ни на есть настоящие призраки. Они же привидения. Только не спрашивайте, какого черта они здесь делают. Я не знаю. С таким же успехом вы можете спросить,