– Да, думаю, она смотрит на меня, – отвечаю я с уверенностью, которой на самом деле не чувствую. – И мой отец. И твой тоже.

– Ну, у них в Долине наверняка есть пиво…

– Не богохульствуй, – пинаю я его в ногу. – Какое пиво?! Только виски! Целые реки вискаря!

От его смеха я немного прихожу в себя. Возникает ощущение, что друзья возвращаются ко мне. А может быть, это я возвращаюсь к ним. Хотя какая, в общем-то, разница… Я всегда говорил Виктре, что надо учиться доверять людям, а сам никогда не следовал собственному совету, потому что понимал: когда-нибудь мне придется предать своих соратников и единомышленников, поскольку вся наша дружба строится на лжи. Теперь рядом со мной люди, которые знают обо мне правду, а я боюсь довериться им из страха разочаровать и потерять их. Тут мы с Севро похожи, и это делает нас сильнее, чем раньше. У нас есть то, чего нет у Шакала.

– Знаешь, что будет, когда все это закончится? Когда мы уничтожим Октавию, избавимся от Шакала? – спрашиваю я. – Если нам каким-то чудом удастся победить в этой войне?

– Нет, – отвечает Севро.

– Вот в этом-то и проблема! Не буду притворяться, что у меня есть ответ, но я сделаю все, чтобы Августус оказался не прав. Я не собираюсь сеять хаос в этом мире, не имея сколько-нибудь подходящего плана на будущее, а для этого нам нужны такие союзники, как Квиксильвер! Хватит играть в террористов, нам необходима настоящая армия!

Севро поднимает валяющийся рядом детонатор, ломает его пополам и говорит:

– Какие будут указания, Жнец?

Мы с Севро, шагая плечом к плечу, возвращаемся в штаб, где упыри уже готовятся покинуть станцию. Ролло и с десяток его людей напряженно наблюдают за нами из дальнего угла комнаты. Они понимают, что их вот-вот оставят на произвол судьбы. Следом за мной порог переступает Квиксильвер. Наручники мы с него сняли еще в камере. Он одобрил наш план и внес несколько поправок.

– Ничего себе, вы только гляньте, – произносит Виктра, любуясь нашими синяками и разбитыми в кровь костяшками пальцев. – Поговорили, значит. Давно пора. Вот видишь! – поворачивается она к Рагнару.

– Ну да, разгребли дерьмо, – кивает Севро.

– А что богач? – с любопытством спрашивает Рагнар. – Почему с него сняли кандалы?

– Ну что ты, Рагни! Он же Сын Ареса, ты разве не знал? – отзывается Севро.

– Квиксильвер – Сын Ареса?! – заходится от хохота Виктра. – Да ладно! Тогда я – проходчик! Погодите-ка, – оторопело смотрит она на наши с Севро лица, – вы что, серьезно? А доказательства есть?

– Мне жаль, что так вышло с твоей матерью, Виктра, – хрипло произносит Квиксильвер. – Но искренне рад, что ты снова можешь ходить! Я являюсь Сыном Ареса уже более двадцати лет. У меня есть сотни часов видеозаписей наших бесед с Фичнером. Могу предъявить.

– Он – из наших, – перебивает его Севро, – давайте ближе к делу!

– Твою ж мать! – качает головой Виктра. – Значит, мама была права! Она всегда говорила, что у тебя есть секреты, а я-то думала, имеется в виду секс. Типа тебе нравятся лошади, или еще что-нибудь в этом роде, – произносит она, заставляя Севро неловко переминаться с ноги на ногу.

– И что, богач, сможешь ты нас вывезти с этой скалы? – спрашивает Холидей у Квиксильвера.

– Не совсем, – отзывается тот. – Дэрроу…

– Мы никуда отсюда не уйдем! – провозглашаю я, и Ролло с его людьми резко оборачиваются ко мне, а упыри растерянно переглядываются.

– Может, объяснишь нам, что происходит? – мрачно интересуется Брюзга. – Для начала скажите хоть, кто теперь главный. Ты?

– Упырь номер один, – отвечает Севро, толкая меня в плечо.

– Упырь номер два! – хлопаю его по плечу я.

– Возражения? – спрашивает Севро, но упыри отрицательно качают головой.

– Значит, так, первый вопрос на повестке дня! – начинаю я. – У кого есть пинцет?

Обвожу упырей взглядом, и Холидей наконец достает из сумки со взрывчаткой пинцет и бросает мне. Открываю рот, беру пинцет, со стоном вырываю имплантат с аклисом-9, который находится на месте нижней шестерки с правой стороны, и бросаю его на стол.

– Я не раз бывал в плену, но больше не намерен. Эта штука мне не нужна. Смерть в мои планы не входит, но если уж умирать, то вместе с друзьями, а не в камере и не на эшафоте. Вместе с вами, – повторяю я и передаю пинцет Севро, который тоже выдергивает свой имплантат и бросает на стол.

– Я умру вместе с моими друзьями, – подхватывает он, сплевывая кровь.

Рагнар не дожидается, пока ему передадут пинцет, и вырывает имплантат голыми руками, восторженно смотрит на огромный окровавленный клык и торжественно произносит:

– Я умру вместе с моими друзьями.

Один за другим упыри протягивают друг другу пинцет, вытаскивают имплантаты и швыряют их на стол. Квиксильвер некоторое время глядит на нас как на шайку ненормальных хулиганов, явно сомневаясь в том, стоит ли вообще иметь с нами дело. Мне же нужно снять с моих людей тяжелое бремя ответственности. Пока твоя голова начинена ядом, тебе будут мерещиться оглашение смертного приговора и тень палача на пороге: дескать, казнь – это лишь вопрос времени. Хватит! Смерти придется хорошенько попотеть, чтобы забрать нас, и я хочу, чтоб мои друзья знали это! Верили друг в друга, верили в идею, что мы сможем победить и остаться в живых! По крайней мере, я сам впервые убежден: удача нас не покинет!

* * *

Раздаю каждому подробные указания, и люди отправляются выполнять приказы. Мы с Севро возвращаемся в штаб Сынов Ареса и просим их подготовить закрытую линию связи с цитаделью в Эгее. Сыны Ареса смотрят на меня в полном недоумении, думают, что ослышались.

– И поскорей, друзья! У нас мало времени!

– Как думаешь, Шакал с прихвостнями знают, что мы здесь? – спрашивает Севро, когда мы с ним вместе встаем перед голографической камерой.

– Может, еще нет.

– Шакал обделается?

– Будем надеяться! Главное, ни слова о том, что здесь были Мустанг и Кассий! Этот козырь надо приберечь на потом!

Сыны выходят на прямую связь, и на экране возникает бледное лицо молодой медной девушки-администратора.

– Главный коммутатор цитадели, – сонно бубнит она, – чем я могу вам…

И тут она смотрит на наше изображение и в ужасе моргает. Сон сразу как рукой снимает, и медная теряет дар речи.

– Я бы хотел побеседовать с лорд-губернатором, – говорю я.

– А как… как вас представить?

– Это Жнец с Марса, мать твою! – рычит Севро.

– Одну минуту, пожалуйста!

Вместо лица администратора на экране возникает пирамида – символ Сообщества. Из динамиков доносится набившая всем оскомину мелодия Вивальди. Севро барабанит пальцами по ноге и тихонько напевает себе под нос: «Если в пятки уходит душа, если ты обоссался, трусишка, значит Жнец за тобою идет не спеша, за тобою должок, непослушный мальчишка!»