Я дразню чудовищ. Дразню и заманиваю в ловушку, как уже заманил Шакала.

Влетаю в центральный хаб города и молча молюсь, прошу Эо дать мне сил. Огромный голографический экран похож на мерцающего электронного идола длиной сто и шириной пятьдесят метров, обнесенного металлической решеткой. Показывают очередную юмористическую программу Сообщества. Вокруг экрана подрагивает круг ядовитого неонового света, из динамиков в нужных местах, как по заказу, доносится смех. На моих доспехах пляшут голубоватые отсветы. Замки с лязгом открываются, двери клеток распахиваются, чтобы их обитатели могли сидеть на краю, свесив ноги, и смотреть на меня без помех в виде решетки.

Зеленые Квиксильвера наводят на меня камеры на своих шлемах. Вокруг меня собираются Сыны, моя почетная гвардия, с гордостью глядя на низшие цвета. По одну руку от меня – Холидей, по другую – Арес. Мы парим в воздухе на высоте двести метров. Вокруг нас город из клеток. Здесь царит мертвая тишина, которую нарушают лишь неестественные взрывы хохота за экраном. Смех звучит жутковато и безумно, потрескивает в динамиках. Киваю зеленым Квиксильвера, и те вырубают звуковую дорожку комедии. Где-то в башне нашего серебряного соратника сейчас сидят лучшие хакеры Сообщества, блокируют весь эфир на спутнике и отдают нужные команды на вторичные информационные серверы на Землю, Луну, пояс астероидов, Меркурий, луны Юпитера. Теперь мои слова огненными буквами загорятся в черном космосе и заполнят собой информационное пространство, объединяющее все человечество. Этим выходом в эфир Квиксильвер доказывает нам свою преданность, он использует сеть, которую помог создать Шакалу. Сегодня все происходит совсем не так, как с записью казни Эо. Вирусное видео еще нужно отыскать в бездонных сетевых недрах, а моя речь раздастся во всех уголках Сообщества, меня покажут на десяти миллиардах экранов, на которые будут смотреть восемнадцать миллиардов человек.

Ауреи дали нам эти экраны, чтобы намертво сковать нам руки, но сегодня мы превратим их в молот, разбивающий цепи!

У Карнуса Беллона было множество недостатков. Однако в одном он был совершенно прав: все, что нам остается, – пытаться перекричать ветер. Он громогласно изрекал собственное имя, и, глядя на него, я осознал, насколько это глупо. Однако сейчас я собираюсь крикнуть во весь голос, а уж потом развяжу войну, которая так или иначе поглотит меня. Но я не стану произносить свое имя – нет, у меня на уме нечто более масштабное! Куда более великое, чем боевой клич во имя славных предков! Я мечтал об этом с шестнадцати лет.

Там, внизу, на экране внезапно прерывается комедия и возникает Эо.

Вырастает огромный призрак девушки, которую я знал когда-то. Она безмолвна, бледна и разгневана гораздо сильнее, чем в моих снах. Волосы свисают тусклыми прядями, одежда изорвана и едва прикрывает тело. На фоне серого пейзажа ее глаза полыхают, они ярче, чем струйки крови, стекающие по исполосованной кнутом спине. Приподняв голову, Эо отводит взгляд от хлеставшего ее автомата. Губы чуть заметно приоткрываются, и едва слышным, хрупким, словно весенняя мечта, голосом она начинает петь свою песню, от которой у каждого в жилах закипает кровь.

Голос Эо звенит среди нагромождений металла куда громче, чем когда-то звучал в далеком, навеки потерянном городе из камня. Свет ее души отражается на бледных лицах людей, завороженно глядящих на нее из своих железных клеток. Никто из этих оранжевых и алых не знал Эо при жизни, но теперь слушают ее предсмертную песнь. Печальными взглядами они молча провожают ее к виселице. Я слышу на записи свои крики. Снова вижу, как обессиленно оседаю в руках удерживающего меня серого. Как будто я снова оказался там. Мои колени перепачканы густой грязью, земля резко уходит у меня из-под ног. Вот Августус говорит с Плинием и Лето, вот на шею Эо накидывают измочаленную веревку из пеньки. Взоры жителей Улья горят ненавистью. Я не мог уберечь Эо от смерти тогда, не смогу и сейчас. Так было всегда. Моя жена падает. Морщусь, услышав шелест ее одежды, скрип веревки. Заставляю себя снова посмотреть на экран: мальчик, которым я был когда-то, спотыкаясь, бросается вперед и хватается руками со знаками алых за дергающиеся в судорогах ноги Эо. Мальчик целует ее щиколотки и из последних сил дергает за них. Цветок гемантуса падает на землю, и я начинаю свою речь.

– Я мог бы жить в мире, но враги принудили меня к войне. Мое имя – Дэрроу, я из Ликоса. Моя история вам хорошо известна. Но это не только моя история, она и ваша! Золотые пришли в мой дом и убили мою жену – не за эту песню, а за то, что она посмела усомниться в их праве на власть, возвысить голос. На протяжении многих веков миллионы людей под поверхностью Марса слушали бесконечную ложь с колыбели и до могилы, и вот тайное стало явным. Теперь они живут в новом мире и страдают так же, как и вы!

Человек рожден быть свободным, но влачит рабское существование повсюду: на океанских побережьях и в городах-кратерах Меркурия, на ледниках Плутона и в шахтах Марса. В оковах долга, голода, страха! Эти кандалы на нас надела раса, которая своим вознесением обязана нам! Раса, которой мы собственноручно отдали власть! Золотые получили ее не для того, чтобы править и царствовать, а чтобы увести нас из мира, разрываемого на части войной и алчностью. Однако вместо этого ауреи погрузили нас во тьму! Они используют систему иерархии и экономическое процветание в корыстных целях! Они хотят, чтобы вы повиновались, им наплевать на ваше самопожертвование, они лишь пользуются плодами вашего труда! Они запретили нам мечтать из страха потерять власть! Они говорят, что о человеке можно судить только по цвету глаз и знаков на его ладонях!

Снимаю перчатки, сжимаю правую руку в кулак и поднимаю вверх, повторяя жест Эо перед смертью, но, в отличие от моей жены, у меня нет знаков. Микки удалил их, работая со мной в Тиносе. Впервые за сотни лет появился человек без знаков на руках. Мертвая тишина в Яме сменяется взволнованным шепотом.

– И вот теперь перед вами – свободный человек! Братья и сестры, я прошу вас присоединиться ко мне! Призываю восстать против правящих нами машин и сплотиться вокруг Сынов Ареса! Верните себе города, верните то, что по праву принадлежит только вам! Не бойтесь мечтать о лучшей жизни! Рабство не принесет нам мира, мир подарит лишь свобода, и, пока мы не отвоюем ее, стыдно сидеть сложа руки! Это не дает нам права на бесчинства или геноцид! Если увидите насильника, убейте его на месте, к какому бы цвету ни принадлежала его жертва! Да, это война, но мы воюем на стороне добра, а это налагает на нас бремя незыблемых обязательств! Мы восстали не из ненависти, не из желания отомстить, а ради справедливости! Ради наших детей! Ради их будущего!

Сейчас я обращаюсь к золотым, к вам, ауреи-правители! Я жил в ваших домах, учился в ваших школах, ел с вами за одним столом и стоял на вашем эшафоте! Вы пытались убить меня, но не смогли! Мне хорошо известна ваша сила! Хорошо известна ваша гордость! Я знаю, что станет причиной вашего падения! Семь сотен лет вы правили человечеством, и это все, что вы можете нам предложить? Нам этого мало!