Внутри Летца екнуло: что она скажет?! Но ответить Шейла ничего не успела. Пламя на факеле дрогнуло, и в помещении стало темно.

Свет померк, а когда вновь загорелся факел, Шейла обнаружила, что осталась одна. Хотя не совсем одна: кто-то находился за спиной. Она начала разворачиваться и резко остановилась: постамент змеевидной богини пустовал. Шейла почувствовала, как между лопатками похолодело: значит, жрец не врал?! Значит… Шейла обернулась, уже зная, с кем встретится.

Между колонами что-то темнело и двигалось, Шейла, как загипнотизированная, смотрела туда. А затем послышался звук: казалось, он проникает не в уши, а в мозг.

«Ты пришла ко мне, дитя. Смелая, даже слишком. Тебе не хватает иногда благоразумия отступить, настолько бешеной ты становишься».

Шейла меньше всего чувствовала себя отважной, она даже с места была не в состоянии сдвинуться. Спазм железной хваткой сковал горло, и теперь Шейла не могла выдавить из себя даже писка, как если бы сама стала каменным истуканом. Огромная змея медленно подползла к Шейле. На змеином теле странно смотрелась женская голова: с треугольным лицом и желтыми немигающими глазами. Змея обвилась вокруг тела Шейлы, а затем заскользила вместе с ней прочь из храма.

Ветер был нежным и теплым, он мягко обдувал лицо Шейлы. Вокруг раскинулась бесконечная пустыня, освещаемая мириадами звезд. Шейла посмотрела вверх: как же красиво. Словно она погружается в небо, растворяется в нем, и сама становится его частью. Ей стало так легко, будто за спиной выросли крылья.

Шаан, змеебогиня, остановилась и выпустила Шейлу, затем приблизила к ней свое лицо. Она внимательно разглядывала Шейлу.

– Ты приняла решение? – спросила Шаан.

Шейла кивнула: решение было принято давно, когда она согласилась на условия Хранителя пути. Одно время Шейла хотела отказаться от своей цели, но выбора у нее не было: демон дорог не оставил путникам возможности для отступления. Что ж, если… Когда Шейла дойдет до радуги, она знает, что загадать. Это желание созрело в ней.

– Тогда смотри, что тебя ждет, – Шаан резким движением вонзила клыки в шею Шейлы, змейки на ее голове последовали примеру змеебогини.

…Шейла бредет по пустыне вечность, и все конца-края не видно. Куда ни кинь взор, всюду камни. Они растут из земли, прирастают ею, питаются землей. Камни разные: с обточенными углами и острые, мелкие, как песок, и огромные валуны. В одном месте они устроили собрание: столпились вокруг единственного уцелевшего дерева. Шейле даже почудилось, что она слышит их бормотание. Возможно, совещаются, как уничтожить деревянного пришельца? На всякий случай она обогнула сборище камней, пусть сплетничают без нее. В другом месте камни высились подобно башне минарета, но ничьих призывов с них не доносилось.

Ни есть, ни пить не хочется. Сперва Шейла недоумевала и ждала: когда же возникнет потребность положить хоть что-то в рот? Но ни жажда, ни голод не беспокоили ее, и она забыла про них. Так же Шейла перестала чувствовать усталость. Словно ее кости и плоть были сделаны из титана, а не обычного человеческого материала.

Шейла встретила тысячу рассветов и закатов, провела тысячи дней и ночей под открытым небом. Все они стали ее жизнью до скончания времен. Не имеет значение прошлое, нет предпосылок для будущего. Шейла не размышляет об этом: смысла нет. Здесь, в пустыне она одна, и нет больше в мире никого, но Шейла обязана пройти свой путь, хотя цель тоже отсутствует.

Шейла забыла, ради чего отправилась в дорогу. Давным-давно у нее был дом… Нет, дома у Шейлы никогда не было. Может, она идет в то место, которое могла бы назвать домом? Туда, где ее будут ждать и любить? Ведь Шейлу когда-то любили и заботились о ней. Был один парень…

Шейла садится на теплый от солнца камень. Ей кажется, она сидит на нем тысячу лет. Небо меняет цвет с клубничного на черничный, пустыня окрашивается то в золотистый, то в багряный. Мимо снуют ящерицы, скорпионы настороженно задирают ядовитый хвост, не подпуская к себе. Но Шейле все равно до этой суеты: ведь впереди у нее бесконечность.

Шейла идет и видит впереди город. Его башни сияют, словно драгоценные камни, и подпирают собою небо. Их отблеск виден за многие километры. Город утопает в зелени, до Шейлы доносится аромат травы и листвы. Еще там есть птицы, которые перекликаются друг с другом в ветвях. И там живут люди, обычные счастливые люди.

До Шейлы долетает шум моря, пахнет арбузами. Волны накатывают одна за другой на берег, и Шейла слышит, как ворчит потревоженная галька. Шейла мечтает о том, чтобы скинуть с себя одежду, погрузиться в теплые воды и долго лежать на поверхности, раскинув руки-ноги.

Шейле становится не по себе: неужели она дошла, и скоро конец ее пути? Нервный озноб охватывает ее, Шейлу трясет все сильней. Она сжимает зубы, обхватывает себя руками и продолжает идти. Каждый шаг дается с трудом, точно к ногам Шейлы привязали свинцовые пластины. Из ее пор начинается сочиться кровь, кожа трескается, обнажая кости, волосы клочьями падают с головы, но Шейла не сдается.

Картинка приближается, словно изображение на экране. Можно различить уютные скверы с дорожками для пешеходов и велосипедистов, просторные улицы, по которым передвигаются энергомобили. Шейла видит двух парней, остановившихся поболтать: Майкла и Летца. Они о чем-то оживленно разговаривают, на их лицах улыбки. Это город-сад, давнишняя мечта всех людей, город, в котором мечтает жить любой. Жаль, что Шейле никогда не добраться до него – там нет места для нее.

***

Факел мигнул и вновь загорелся, будто его кто включил. Майкл проморгался и вдруг обнаружил, что один – Шейла и Летц куда-то исчезли. Майкл вскочил на ноги: что за дурацкий розыгрыш? Не могли что поумнее придумать! Он заглянул за колонны, и на миг Майклу померещилось, что друзья играют с ним в прятки – кто-то мелькнул в углу.

Он бросился туда – никого!

– Эй, – окликнул их Майкл. – Это уже не смешно!

Но они молчали, лишь кто-то тяжело дышал за спиной. Майкл облизал губы: внезапно он осознал, что друзей рядом нет, он остался наедине с кем-то страшным. Майкл медленно, очень медленно обернулся и встретился лицом к лицу с ожившим кошмаром – на него смотрела женщина с головой львицы. Внутри Майкла все оборвалось: сейчас она бросится на него и…

Додумать Майкл не успел: богиня обернулась большой кошкой, лапой подцепила Майкла и забросила себе на спину. Шеранни, как звали богиню, помчалась вон из храма. Майкл схватился за кожные складки на ее плечах и держался изо всех сил, чтобы не свалиться. При резких поворотах его кидало из стороны в сторону, да и трясло изрядно, так что Майкл порадовался, что ужина у него не было.

Шеранни резко остановилась, и Майкл чуть кубарем не перелетел через ее голову. Львица вновь обратилась в женщину.

– Ты же загадал вопрос, Майкл? – обратилась она к нему. Из львиной пасти слова доносились странно, будто они звучали у Майкла в голове.