* * *

— Они отвернули!

Терентьев кивнул, черкая в блокноте обращение-ультиматум к «окопавшимся» на корабле чужакам. В голове крутилась всякая хрень типа жигловского «я сказал, Горбатый». А ведь и надо было сказать веско, что б прониклись и поняли — иного варианта кроме сдачи не существует.

— Кто отвернул?

Штурман видел, что командир путается в своих бумажках, едва ли расслышав последний доклад радиометристов.

— Судя по параметрам (скорость, высота, отражённый сигнал) это скорей всего вертолёты. Точнее группа вертолётов. Жирная блямба, а значит идут кучно.

— Что ещё?

— Докладываю по важности! Экспресс-допрос первых пленных (а среди них есть просто моряки и те особо не упрямились в ответах) говорит о том, что янки оперируют с аргентинской базы при поддержке своего вертолётоносца. Это согласуется с данными по допросу наших прикомандированных аргентинцев.

— Кстати, что они говорят?

— Особист не выудил у них ничего значимого. …

— Особист? Оклемался наконец? — Недовольно буркнул Терентьев, — и что аргентинцы?

— Они упоминали разговоры-слухи по своему штабу. Всё о том же вертолётоносце в перуанских во́дах, но с конкретикой — «Тарава».

— Тэ-экс! — Терентьев склонился над оперативной картой, вышагивая по ней циркуль-измерителем.

Глядя на его манипуляции, штурман высказал свою версию:

— Думаю, что не получив подтверждения о захвате или повреждении крейсера, группа поддержки, а это вероятней морские пехотинцы с «Таравы», получили приказ возвращаться.

Терентьев задумчиво кивнул, соглашаясь:

— Вопрос — использовали они аргентинский Рио-Гранде, как аэродром подскока или действуют непосредственно с корабля? Какова дальность их десантных транспортников?

— По-моему 600, 700 максимум, не больше.

— Верно. А им, если что, ещё надо вернуться…. Значит «Тарава» вполне может крутиться на трёхстах, трёхстах пятидесяти км в удалении от нас. С эскортом и наверняка ПЛ, а то и с двумя!

«А подлодка американцев должна подобраться ближе. Согласно непреложной тактической логики. Авантюра с захватом не выгорела. Вопрос — решатся ли они на удар»?

— Радиометристы ловят кодированные переговоры с западных пеленгов. Интенсивность возросла, — согласился штурман.

— Значит?

— Да развернуться и уходить на ост….

Терентьев слегка поколебался — слишком просто, но дал согласие:

— Командуй!

Сам вернулся к своему блокноту.

«Так или иначе, надо поторопиться с чисткой на корабле от чужаков, а по общекорабельной обязательно упомянуть, что бравые пиндосские морпехи с «Таравы» им уже не помогут. Помощи ждать неоткуда»!

Терентьев наскоро поправив текст, взял гарнитуру внутрикорабельной связи.

Почему-то не оставляло желание начать с перла из «Место встречи…». И вдруг он понял, что так и надо! Что если где-нибудь в машинном сидят забаррикадировавшиеся парни, не знающие что происходит на корабле, и куда добрался противник, а по «громкой» станет звучать английская речь…, могут подумать всякое, вплоть до захваченного ГКП….

Поэтому и начал, невольно подражая голосу актёра-певца, внутренне удовлетворяясь на вытянувшуюся от услышанного рожу штурмана:

— Граждане бандиты! С вами….

* * *

Что удивительно первыми начали сдаваться именно «дельтовцы». А может как раз вполне логично. Потому что именно они наиболее трезво оценили и осмыслили такие факторы, как свои потери при абордаже, не выполненные задачи и лимиты времени. Лимиты времени, которые уже истекли, а нужный сигнал не отправлен, обрывая дальнейшее плановое развитие операции. Да и в логике им не откажешь — если всё пошло наперекосяк, никто очертя голову не кинется на боеспособный крейсер, с гарантией получить зенитную ракету или ещё какой пушечный трассер в брюхо десантного вертолёта. А то, что корабль русских начинён огрызающейся ствольно-ракетной машинерией им было известно, практически досконально доведено и изучено.

Не все конечно вскинули лапки к верху. Что ни говори о целесообразности англосакской породы, в профессию убивать не всегда идут самые адекватные личности. И пусть холодный газофреонный душ поумерил у некоторых пыл, нашлись упёртые, ради которых пришлось разменять жизнь на жизнь.

* * *

Стемнело окончательно. По серому сливающемуся с ночью силуэту корабля загуляли десятки светлячков. Помимо зачистки в недрах крейсера, парные группы матросов производили досмотр снаружи, в том числе и на предмет повреждений после абордажа, высвечивая фонариками все закоулки на палубе и надстройках. Сильный ветер и обледенение создавали серьёзные трудности для перемещений, особенно по верхотуре. Там, неторопливо, но с цепкостью мух ползали по мостикам и скоб-трапам фок-мачты эртэсники, посланные осмотреть повреждённую обстрелом антенну РЛС «Подкат».

Мощно пыхнул широкий луч, осветивший вертолётную площадку, но всего минуты на три — боцман, решив, что на корме слишком много чего произошло и под светом ручных фонарей всего не разглядишь, приказал врубить прожектор. И многим поплохело от увиденного.

— Найдите тела наших ребят, — распорядился боцман, сам невольно сглатывая тягучую слюну внезапного приступа изжоги, — и нахрен всё смыть брандспойтами.

И сетовал, глядя на покорёженное палубное покрытие, искромсанные осколками ящики с электровыключателями на срезе у ПУ «кинжала», даже дебёлые тумбы кнехтов торчали, словно покусанные:

— Аккуратней нельзя было что ли? По настильной, впритирочку!!!

Однако, придирчиво осмотрев крышки пусковых модулей, отметил, что досталось лишь крайнему люку, деформировав крепления и сдвинув его слегка в сторону.

Он уже послал людей, закрыть временными щитами проёмы окон на ходовом мостике. До утра. А там уже можно приводить в порядок основательно, вымести битое стекло и прочий мусор, восстановить испорченное оборудование.

«Разгребать-то сколько! Работы не на один день. Только тут: заделать дыры на палубе, на ночь хотя бы наскоро наклепать листы — воспрепятствовать проникновению воды, если заштормит. Восстановить леера, но это уже мелочи. Обязательно выправить крышку модуля и проверить работоспособность. Теперь пойти позвонить — доложиться на ГКП».

* * *

— Никаких «временных», никаких планов доделки на потом! Может статься завтра у нас не будет на это времени! — В конце Терентьев почти пролаял в трубку, увидев, что ему указали на вторую линию, — кто там?

— Начальник РТС.

Брюзжание боцмана слегка вывело из себя. Хотя понять его можно — это теперь ему рулить наведением порядка во всём этом бытовом кавардаке.

Выдохнув, успокаиваясь, Терентьев взял трубку: