Что же случилось, что она сдала? В душе селится беспокойство за нее. По-хорошему отвести бы к врачу, чтобы проверил все. Нервный срыв может давать подобные последствия, а мне совсем не хочется, чтобы она сломалась. Поэтому, как только хрупкая фигурка ускользает из комнаты, следую за ней.

Я в курсе, в какой комнате ее расположили, поэтому даю ей маленькую фору, и нагоняю, когда дверь уже практически закрывается. Успеваю просунуть руку, на мою удачу девушка захлопывает дверь не со всей силы, в противном случае можно было бы сказать «привет перелом». Проскальзываю внутрь под ее удивленный взгляд и прикрываю теперь уже за нами деревянное полотно.

— Нил? Что ты, зачем? — растерянно хлопает глазами и пытается сообразить, что вообще произошло.

— Привет, — шепчу, прижимая легкое тельце к себе.

Глажу кожу щек, наслаждаясь ее бархатом. Моя хрупкая принцесса. Кажется, что чуть сильнее сдавлю, и переломится в моих руках. От осязания тела девушки хочется мурлыкать, как сытому коту, удостоившемуся ласки хозяйки.

— Ты похудела, осунулась. Все хорошо? Может, к врачу свозить? — не могу ни о чем другом думать. Сначала необходимо убедиться, что с ней все в полном порядке, потом все остальное.

— Да, со мной все хорошо. Просто устала и сплю беспокойно. Снится что-то страшное, а что, вспомнить не могу, — тонкие руки сами обвивают талию, а голова опускается на грудь.

Удивлен такой быстрой капитуляции, и совру, если скажу, что не рад. Наоборот, счастлив, и сильнее прижимаю к себе, поглаживаю спину и получаю неземное удовольствие от ее присутствия и доверия рядом. Не знаю почему она такая ласковая и нежная, даже если и позволяет себя трогать, все равно это лучшие минуты за последнее время. И безусловно, точно знаю, в душе она хочет быть рядом, тянется к одной хищной птице, доверяет.

— Я скучаю, Снежка. Без тебя паршиво. Если бы ты только знала, как мне тебя не хватает. Если бы только знала. Без тебя очень плохо, мне кажется, что я с каждым днем по крупице умираю, если тебя нет рядом. Скажи мне, что это не сон, маленькая моя, — говорю на выдохе, а потом жадно втягиваю запах волос, пахнущих карамелью.

— Не сон. Я реальна, Нил, — вскидывает голову и смотрит прямо в глаза. — Нам о многом надо поговорить, но сейчас не время и не место. Разбирайся со всем происходящим, а потом мы сядем, и все спокойно обсудим. Я никуда не сбегу, дождусь. Все после.

Не верю в услышанное. Кто подменил мне ершистого ангела на покорного? Не скажу, что не рад, просто очень необычно. И, черт побери, готов кричать «спасибо» кому угодно. Покой, который Милова поселила в моей душе всего несколькими словами, приносит огромное облегчение. С груди словно бетонную плиту убрали, и я могу, наконец, вздохнуть полной грудью.

Пускай не знаю, что ждет нас в далеком потом, главное, что сейчас она рядом. Согласна жить под присмотром и ждать разрешения проблем. Но и это не столь значимо. Самое важное, что мы поговорим. Не она скажет свое слово, а мы. Будем вместе искать компромисс и решать общую судьбу.

— Спасибо, ангел мой, ты не представляешь, что сейчас сделала своими словами. Я скоро вернусь, обещаю. Свободный от всех оков, и мы продолжим, — не даю ей и секунды опомниться, жадно целую чуть потрескавшиеся губы и получаю огромное удовольствие.

Желание простреливает вдоль позвоночника. Робкий ответ моей женщины срывает все предохранители. Жадно шарюсь по ее спине руками, запускаю руки под футболку, чтобы почувствовать желанное тело руками. С её губ срывается стон, лишая меня последних крупиц самообладания. Уже все равно, что куда-то спешил, главное — получить ее в свою власть.

— Нил, нам пора, — дверь приоткрывается и голос Георгия возвращает в реальность.

Мы оба тяжело дышим, не понимаем, что произошло. В глазах пьяный дурман общего удовольствия. Ничего, все наверстаем. Обещаю нам обоим. Правда вслух не произношу.

— Я скоро вернусь, Снежка. Жди меня, — коротко целую и выхожу, пока не бросил все к чертовой бабушке.

Как же сложно было оторваться от нее в эту минуту. Но нам действительно пора. В конце концов, чем скорее во всем разберемся, тем скорее смогу воплощать план по возвращении расположения любимой девушки. К тому же ее мать не сильно против меня. Поняв, что между мной и Снежкой что-то было, не стала косо смотреть в мою сторону. Вполне мило общалась. Да, чуть настороженно, так ведь в нашей ситуации вполне нормально.

Дорога до автомастерской показалась на удивление долгой. Возможно, потому, что я успел перебрать в голове десятки сценариев нашего совместного будущего с Миловой, и в моих мыслях все равно находится хоть один повод, чтобы она ушла, и девчонка делает это сразу, не раздумывая. Во мне говорят собственные страхи? Скорее всего. Не нравится мне это. Надо срочно завязывать с психоанализом и просчетами на личном. Пусть хоть где-то все плывет по течению без моей помощи. Мне ведь никто не мешает в случае чего сменить направление потоков воды?

С машиной Глеба пересекаемся на перекрестке и едем организованной колонной. Территория вокруг сервиса обгорела неплохо. Выйдя из машины, первым делом начали обход территории. Асфальт не пострадал, во всяком случае, на первый взгляд. В дальних концах парковки замена не нужна. Вот под зданием покрытие не кажется таким надежным. Металлический каркас точно надо менять. Вся защитная краска сгорела в пух и прах. Надо будет узнать, стоит сносить все под основание, или металл не успел пострадать в языках пламени. Хотя, скорее всего, снесу все с корнем. Не собираюсь рисковать жизнями людей.

— Да, постарались тут знатно, — зайдя в здание с запахом копоти, говорит Глеб.

— Определенно, — подхватываю его слова. — Думаешь, Борзый?

— Некому больше. Если не сам организовал, то кого-то подергал за ниточки. Сам знаешь, мужик — отменный манипулятор, — Глеб повторяет мои мысли, но иногда хочется услышать их от постороннего, чтобы не считать себя излишним параноиком.

Тщательно обошли каждый закуток в мастерской, желая найти то, что упустили службы. Только мы не эксперты, и в глаза не бросилось ничего из ряда вон выходящего. Все в копоти. Из уцелевшего — песок в коробах. Все же для его порчи температура слишком маленькая. Даже мощный катализатор не помог бы начать процесс плавления.

— Знаете, ребята, кое-что все же