палестинской ярости и насилия застиг врасплох не только израильские власти, но и находившееся в Тунисе руководство ООП. Однако представители ООП на территориях Западного берега и сектора Газа довольно оперативно взяли интифаду под свой контроль. При этом они действовали в сотрудничестве с различными местными комитетами сопротивления, которые незамедлительно сформировались на основе уже существовавших общинных и профессиональных структур. Активисты групп взаимопомощи, профсоюзных организаций, молодежных движений, женских обществ, ассоциаций студентов, юристов, преподавателей — все они довольно скоро стали поставщиками информации о передвижении израильских войск и полицейских сил; они также предоставляли медицинскую помощь, юридические советы, типографские услуги, обеспечивали места для укрытия боевиков и хранения оружия. Особенно полезными оказались женские комитеты и организации. Понимая, что израильтяне не станут применять по отношению к ним жесткие репрессивные меры, они организовывали центры для присмотра за детьми, в основном в дневное время, навещали семьи арестованных, налаживали сети снабжения продовольствием и одеждой. Когда в 1988 г. были закрыты школы на территории Западного берега, они открывали временные классы в мечетях, церквах и в частных домах.

В конечном итоге стало ясно, что самым эффективным оружием интифады является гражданское неповиновение. Сначала это были массовые забастовки рабочих, живших на территориях и ежедневно приезжавших на работу в Израиль, — и они охватили порядка 60 тыс. человек. Полное прекращение работы не могло продлиться более семи месяцев. Однако на самих территориях тысячи палестинских госслужащих перестали появляться на рабочих местах. Палестинские торговцы и ремесленники закрывали свои магазины и мастерские на три часа ежедневно. Бизнесмены прекратили выплату налогов израильским властям, а население в целом объявило полный бойкот всей израильской продукции. Убытки, которые несла палестинская экономика (неполученные зарплаты и прочие виды доходов), были серьезными, даже отчасти критическими — но достаточно серьезным был также вред, нанесенный, вследствие всеобщей дезорганизации, и израильской экономике. По состоянию на февраль 1988 г., затраты на содержание дополнительных воинских сил на территориях достигли 5 млн долларов ежедневно. Убытки израильского торгово-промышленного сектора были еще более значительными, достигая 19 млн долларов ежедневно. Отсутствие арабской рабочей силы практически парализовало, причем более чем на полгода, работу на стройках и на крупных плантациях цитрусовых.

Поток туристов к середине лета 1988 г. сократился практически наполовину. Согласно данным Банка Израиля по состоянию на конец 1988 г., палестинский бойкот привел к потерям израильского экспорта на общую сумму 650 млн долларов (включая “экспорт” на палестинский рынок).

Арабские граждане Израиля также не оставались в стороне от событий интифады. Уже 21 декабря 1987 г., в “День мира”, ставший днем солидарности с палестинцами, начались массовые выступления протеста. От Яфо до Хайфы и Назарета местные арабские жители размахивали флагами ООП, выкрикивали угрозы вслед проезжающим израильским автомобилям и забрасывали их камнями. Даже бедуины Негева присоединились к этим выступлениям; они воздвигали заграждения на дорогах, жгли покрышки и кидали камни в полицейских. Израильтяне были потрясены. Происходящее было унизительно для репутации страны. Действия протестующих палестинцев выглядели особенно успешными в восприятии мирового общественного мнения. Демонстранты довольно скоро осознали, что следует заранее оповещать иностранных корреспондентов о предстоящих акциях по бросанию камней, возведению баррикад и сжиганию автомобильных покрышек, — для того, чтобы обеспечить самое детальное отражение израильских репрессий в зеркале мировых СМИ. При этом, разумеется, палестинцы не информировали иностранных корреспондентов о том, как они убивали и мучили тех арабов, которых они подозревали в сотрудничестве с израильскими властями. Следует подчеркнуть, что, по состоянию на конец 1989 г., не менее трети от общего числа актов агрессии палестинских активистов (всего 2700 нападений) было совершено против своих собратьев-арабов.

Израильские контрмеры нельзя было назвать исключительно сдерживающими. В палестинских городах и деревнях был введен постоянный комендантский час. Уже впоследствии, когда арабские рабочие прекратили свои забастовочные действия и возобновили ежедневные поездки на работу в Израиль, их подвергали самому тщательному досмотру и проверяли наличие новых регистрационных документов, что занимало очень много времени и делало пересечение границы утомительным делом. Когда в склонных к насилию арабских населенных пунктах закрывались школы, около 300 тыс. детей не могли продолжать учебу. Несмотря на усилия арабских женских организаций, устраивавших занятия в неофициальном порядке, немалое число учащихся старших классов не смогло сдать экзамены на аттестат зрелости и потому было лишено возможности продолжать учебу в высших учебных заведениях. Собственно говоря, на протяжении практически четырех лет, вплоть до начала 1992 г., все шесть колледжей Западного берега были закрыты из-за ожесточенных студенческих волнений. Университет Бир-Зейт в конечном итоге возобновил учебный процесс, хотя занятия проводились в мечетях и церквах, а также на частных квартирах и в специально арендуемых помещениях. Но все равно занятия нельзя было назвать полноценными, поскольку студенты не могли пользоваться университетскими лабораториями и библиотекой.

Что касается израильских контрмер на более высоком уровне, предпринимавшихся спецслужбами, то израильские ответные удары были направлены на лидеров ООП, руководивших действиями интифады. В частности, в феврале 1988 г. агенты Мосада выследили и уничтожили троих видных боевиков ФАТХ в Лимассоле, на Кипре. Два месяца спустя группа оперативников Мосада высадилась на побережье Туниса и пробралась к дому заместителя Арафата Абу Джихада[83], человека, который на протяжении многих лет занимался планированием терактов против израильтян. Ворвавшись в его дом, израильские коммандос уничтожили самого Абу Джихада и еще семнадцать находившихся там боевиков. Тем временем в Палестине агенты Шабака продолжали преследования активистов ООП и “Хамаса”, арестовывая, а иногда и уничтожая их в ходе облав и перестрелок.

Самым ощутимым ответом Израиля на интифаду к 1990-м гг. стало размещение на территориях не менее 10 тыс. военнослужащих. Солдаты в полном вооружении патрулировали арабские улицы и переулки, врывались в дома, магазины, мастерские и другие помещения, если возникали подозрения, что там хранят оружие и боеприпасы, рассеивали толпы демонстрантов — арестовывали, избивали дубинками; и, хотя имелся приказ пользоваться резиновыми пулями, бывали и случаи убийства. По состоянию на 1990 г., согласно отчету фонда “Спасти ребенка”, около 20 тыс. арабов Западного берега и сектора Газа были ранены и 722 человека убиты. Не менее 13 тыс. палестинцев находились в израильских тюрьмах, многие на основании положения о шестимесячном “административном” задержании. Были разрушены дома около ста семейств, члены которых подозревались в укрывательстве террористов.

В ответ на осуждение международной общественности правительство Шамира заявляло, что за время интифады от рук террористов и нарушителей порядка погибло, по меньшей мере, сто израильских военнослужащих и мирных жителей. Вместе с тем мало кто из израильтян мог оставаться равнодушным к тому воздействию, которое интифада оказывала на их жизнь и систему ценностей. Наиболее сильно такое воздействие ощущали на себе молодые военные, очень переживавшие, что им приходится подавлять выступления гражданских лиц, зачастую с участием женщин и детей,