Коньяки, всякие дорогие сорта бренди и водки в ресторанчике водились в изобилии. Но вот «Горилки з перцем» не оказалось. И тогда, чтобы не быть голословным, подзахмелевший Василий поднялся и чуть неверным языком провозгласил:

– Мужики, айда в номер ко мне! У меня з-загашничек им-меется… А то так сегодня горилки и не отведаем…

Йон, до сих пор ни слова не понимавший по-русски, неожиданно кивнул в знак согласия: языковой барьер пал окончательно и бесповоротно.

– П-палыч, ну что? Идём? Видишь, и Йон не против…

Фон Шёльдебранд, услышав своё имя, снова кивнул.

– Ну вот… видишь?

«Дядя Петя» поднялся.

– П-пошли…

Русское правило сработало – минут через десять они поднялись в номер, не заблудившись в пути. Гостеприимный и запасливый Цыбуля извлёк из холодильника квадратную бутылку с красочной этикеткой. Она тотчас запотела, пряча термоядерный перчик, плававший около дна. Какое печеньице, какие орешки!.. Василий выволок замороженный шмат копчёного сала, ловко порезал, разложил на тарелке. Следом выплыла баночка домашних огурчиков…

При виде сосуда с желтоватой жидкостью и стручком-злодеем на дне Йон только и смог вымолвить долгое:

– О-о-о!

Но отведать не отказался. Видно, честь шведского офицера обязывала.

Закуску оценили по достоинству и одобрили единогласно. И вскоре на дне бутылки лишь сиротливо лежал одинокий перчик. При ближайшем рассмотрении размеров он оказался внушительных. По крайней мере, в горлышко не пролезал. Олег Павлович пристально вглядывался сквозь бутылочное стекло:

– Как же это хохлы его туда всунули?..

Василий сидел рядом с Йоном, дружески обняв шведа и терпеливо втолковывая:

– Йон – это по-русски Иван… Ты, стало быть, Ваня. Понимаешь?

Шёльдебранд кивал головой, тыкал пальцем в грудь Цыбуле и отвечал:

– Василий… Базиль!

Жаль только, на другой день головы разболелись. А так – здорово посидели…

Лошади не рождаются с готовым умением прыгать через препятствия, да ещё со всадником на спине. Их надо учить. А поскольку лошади, как и люди, все разные, это значит – пробовать так и этак, экспериментировать, пока не нащупаешь тот единственный вариант…

Нарядный белоногий будённовец подскакал – «подошёл» к барьеру, как выражаются конники, – словно подкрался, до последнего мгновения сомневаясь, что препятствие всё же придётся одолевать. Однако Анины руки и шенкеля особого выбора ему не оставили. Пришлось мощно отталкиваться и прыгать. В полёте конь завис, задел задними ногами дальнюю жердь, отчего та с грохотом упала, – и приземлился тяжело, безо всякого изящества. Прыжок получился неправильным, силовым, неуклюжим. Форменная «табуретка».

– Зайди ещё раз! – крикнул Серёжа и поправил козырек бейсболки, чтобы солнце не слепило глаза. – Попробуй не напрягать, пускай сам думает!..

Мастер спорта и жокей-международник – две большие разницы, и нельзя сказать, что один во всех отношениях круче другого. Но там, где простой зритель увидит лишь неудачу спортсмена, сведущий человек укажет на конкретную ошибку. А специалист высокого уровня ещё и вскроет первопричину – и посоветует, как её устранить.

Девушка молча подняла коня в галоп, сделала небольшой вольт и направила четвероногого «ученика» на параллельные брусья. На сей раз они всё сделали правильно. Золотисто-рыжий красавец энергично нарастил темп, постиг наконец тонкое дело расчёта дистанции – и легко взлетел над барьером. Приземлился и зафыркал, явно удивлённый и довольный собственными успехами.

– Ну вот, другое дело, – похвалил обоих Сергей. – А то будто к дяде Ване за вишнями лезть собираешься. Препятствие широтное, коню инерцию набрать надо… А расчёт, если не мешать, сам поймает. У него ведь тоже голова не для мебели… И характер, как у тебя, – бойцовский. Что ему эти сто тридцать? Подумаешь…

Конь все ещё скакал широким галопом, постепенно успокаиваясь и переживая свою маленькую победу. Анна приподнялась на стременах, перехватила одной рукой повод и от души похлопала белоногого по шее, благодаря за усердие. Ещё десяток метров рысью – и мягко натянутый повод остановил будённовца возле Серёжи. Маленькие сапоги покинули стремена. Энергичный мах ногами назад… Аня взлетела над седлом и соскочила на землю. Почувствовав свободу, конь вытянул шею и краем большого агатового глаза вопросительно посмотрел на хозяйку.

– Молодчина! – Аня, разгоряченная и очень довольная тренировкой, вознаградила его ещё несколькими крепкими хлопками по шее. Отпустила подпругу, чтобы дать коню подышать, и повернулась к Серёже: – Ну, как тебе мой красавец?

Тот взглянул на неё искоса, лукаво, в точности как и сам конь:

– Ну… ничего, конечно… Только я тебе уже говорил – у нас в Пятигорске и получше парочка-тройка найдется…

– Посмотрим-посмотрим. На ваших тощих дербистов… Таких, как мой рыжуня, у вас нет. Валечка у нас самый лучший… Да, Валечка?

Аня ласково провела рукой по морде коня, погладила лоб, растрепала пышную чёлку. Валечка – огромный, строгий и гордый будённовский жеребец Вальс – принял ласку, как маленький жеребёнок, с трогательной доверчивостью. Поджал губы, забавно развесил уши – и всем телом подался к Анне, как бы прося: «Ну, почеши ещё немножко, ты же знаешь, как мне это нравится…» Аня запустила пальцы и поскребла ими под гривой. Расстегнула капсюль, «собрала» стремена – и, оставив повод на шее коня, отпустила его, а сама пошла прочь по манежу. Вальс побежал за ней, словно собака. Догнал и попробовал на ходу залезть в карман куртки, где, как он отлично знал, для него всегда была припасена вкусная морковка или сухарик.

Серёжа шагал рядом.

– Ну и какой на сегодня творческий план? – спросил он у Ани. – Со всеми закончила?

День был удивительным, совсем не по-питерски жарким и к тому же безветренным. Хорошо, что они не завалялись в постели и приехали на конюшню пораньше, чтобы успеть отработать коней по утреннему холодку. К обеду наверняка разразится африканское пекло – Сергей, природный южанин, успел уже понять, что в питерской сырости жара переносится не в пример хуже, чем в Сайских степях.

– Планы… – Анна пожала плечами. – Слушай, а рванули на залив купаться? Денёк-то, а? У нас таких два-три за всё лето. Я, между прочим, и купалась в этом году всего раза три. И загар сам понимаешь какой: руки да лицо. В приличном месте срам показаться… Ой! Только у меня купальника с собой нет…

– Напугала ежа, – самодовольно отозвался Сергей. – У меня тоже, кстати…

– Тоже чего?..

– Купальника. Устроим стриптиз…

– А оттуда прямо в «Юбилейный».

– Голяками, – расхохотался Серёжа и на ходу обнял Аню за плечи. Вальс, почти добравшийся до морковки, отдёрнул голову и негодующе хрюкнул. Странные всё же повадки у этих людей…